Повести Ангрии - Шарлотта Бронте

— Из-за чего? — спросила мисс Лори, отворачивая лицо, чтобы скрыть румянец, вспыхнувший при упоминании лорда Хартфорда.

— Трудно сказать, мадам, но его милость был чрезвычайно зол. Придирался ко всем и вся. Мне подумалось, что он не в себе, и это общее мнение.

Мисс Лори мягко покачала головой.

— Не говорите так, Райан, — произнесла она с легкой укоризной. — У лорда Хартфорда много забот, и он по натуре довольно суров. Вам надо учиться сносить его вспышки.

— Нужда не знает законов, мадам, — с улыбкой ответил О’Нилл, — так что мне приходится их сносить. Однако его милость в армии не любят. Он наказывает плетьми за малейшую провинность. Нам в сто раз милее граф Арундел.

Мисс Лори тоже улыбнулась.

— Мы с вами уроженцы Запада, мистер О’Нилл, — ирландцы, и предпочитаем соотечественников. И тем не менее Хартфорд — храбрый офицер. Солдаты всегда могут на него положиться. Не будем пристрастны.

Мистер О’Нилл отвесил поклон, давая понять, что не станет оспаривать ее слова, но при этом улыбнулся, как если бы сомневался в их справедливости. Он взял конторские книги и пошел к выходу, однако перед самой дверью обернулся к мисс Лори и сказал:

— Герцог просил уведомить вас, мадам, что, вероятно, приедет часа в четыре-пять.

— Сегодня? — взволнованно спросила мисс Лори.

— Да, мэм.

Она мгновение молчала, затем сказала быстро:

— Очень хорошо, сэр.

Мистер О’Нилл вышел с еще одним низким и почтительным поклоном, на который мисс Лори ответила немного рассеянно. Ее мысли кружились в водовороте. Еще долго после того, как счетовод удалился, она сидела, подперев голову рукой, захваченная потоком образов и картин, рожденных простой фразой: «Герцог приедет сегодня».

Бой часов вывел ее из задумчивости. Мисс Лори вспомнила, что два десятка дел ожидают ее указаний. Всегда деятельная, всегда занятая, хозяйка Хоксклифа не имела обыкновения проводить долгие часы в праздных мечтаниях. Она встала, закрыла ящичек с письменными принадлежностями и вышла из тихой библиотеки туда, где царила домашняя суета.

Пробило четыре, и на лестнице послышались шаги: мисс Лори спустилась из спальни в широкий освещенный коридор — видение женского изящества и красоты. Она принарядилась. Черное атласное платье замечательно шло к ее стройной фигуре, которую окутывало пышными складками, а темный цвет еще более подчеркивал свежесть миловидного личика. В кудрях блестел бриллиантовый обруч, такие же капельки подрагивали в маленьких прелестных ушах. Эти царственные камни были подарком царствующей особы и надевались главным образом ради счастливых воспоминаний, которые пробуждал их блеск.

Мисс Лори вошла в гостиную и остановилась у окна. Отсюда, сквозь сгустившиеся тени Риво был виден короткий отрезок тракта; впрочем, с наступлением сумерек и он почти скрылся в морозной мгле. Все было тихо и в доме, и в лесу. Приближалась карета. Мисс Лори слышала стук копыт. Через мгновение на дороге мелькнул экипаж. Однако то был не Заморна. Колесницей правил не Ииуй, сын Намессиев,[6]а на лошадях скакали не форейторы Ииуя. В следующее мгновение мисс Лори поняла, что с конями что-то не так: то ли сбруя запуталась, то ли они напуганы. Кучер с ними не справлялся: они взбрыкивали и пытались встать на дыбы.

Мисс Лори позвонила в колокольчик. Вошел слуга. Хозяйка велела немедленно помочь людям в карете. Два конюха тут же выбежали на тракт, но не успели подскочить к лошадям, как одна из них, вскидываясь, поскользнулась на обледенелой дороге и упала. Другие принялись рваться еще сильнее, и вскоре карета уже лежала опрокинутой на обочине. Один из посланцев мисс Лори вернулся. Она распахнула окно, чтобы не дожидаться, пока он войдет в дом.

— Кто-нибудь пострадал? — спросила она.

— Надеюсь, не очень, мэм.

— Кто в карете?

— Дама, и, кажется, она в обмороке. Когда я заглянул в экипаж, она была очень бледна. Что делать, мэм?

С ирландской простотой мисс Лори ответила не задумываясь:

— Устройте их здесь. Лошадей пусть отведут в конюшню, а слуг… сколько их?

— Трое, мэм. Два форейтора и лакей. Выезд явно господский — без форсу, но очень приличный. Кони — красавцы.

— Ты узнал ливрею?

— Нет, мэм. Форейторы в сером и белом, лакей в обычном платье. Они говорят, коней испугало стадо сиднемских коров. Горячие лошади!

— Ладно, делай, что я сказала. Даму пусть несут прямо сюда, слуг разместите поудобнее.

— Да, мэм.

Конюх прикоснулся к шляпе и отошел. Мисс Лори закрыла окно. Было очень холодно. Довольно скоро на лужайке показались слуги пострадавшей дамы. Они несли ее на руках.

— Положите ее на диван, — сказала мисс Лори, когда слуги вместе со своей ношей вошли в гостиную.

Те повиновались. С дамы аккуратно сняли дорожный плащ, и взглядам предстала миниатюрная фигурка в темном платье. Пуховые подушки почти не проминались под ее весом, такая она была легонькая.

Даму положили рядом с камином, и тепло довольно скоро вернуло ее к жизни. Она открыла глаза и взглянула на мисс Лори, которая, склонившись над потерпевшей, подносила к ее губам чашку согревающего напитка. Увидев незнакомку, дама смущенно отвела взгляд и осведомилась, где ее слуги.

— Они в доме, мэм, целы и невредимы, но сегодня вы уже не сможете продолжать путь. Экипаж поломан.

Дама не ответила. Она обвела глазами комнату и, увидев элегантную обстановку и мирно пылающий камин, несколько успокоилась. Чуть-чуть повернувшись на подушках, однако по-прежнему глядя не на мисс Лори, а в прямо противоположную сторону, она спросила:

— Кого я должна благодарить за доброту? Где я?

— Это гостеприимная страна, мадам. Здесь не поворачиваются спиной к незнакомцам.

— Я знаю, что я в Ангрии, — тихо ответила дама. — Но где? Как зовется дом, и кто вы?

Мина Лори слегка покраснела. Ей не хотелось называть свое настоящее имя, известное широко — слишком широко. Услышав его, дама скорее всего отвернулась бы от нее с презрением, а Мина чувствовала, что не сможет этого пережить.

— Я всего лишь экономка, — сказала она. — Это охотничий домик крупного ангрийского помещика.

— Что за помещик? — спросила дама, на давая сбить себя с толку уклончивыми ответами.

И вновь мисс Лори замялась. Под угрозой смерти она не могла бы выговорить «его светлость герцог Заморна» и потому сказала поспешно:

— Один западный джентльмен, дальняя ветвь великих Пакенхемов. По крайней мере так гласит родовая хроника, но семья уже давно живет на Востоке.

— Никогда о таких не слышала, — заметила дама. — Пакенхемы… фамилия не ангрийская.