Кандидат - Роман Корнеев

Было непонятно, что привело девушку к нему. Формально она не находилась в его прямом подчинении.

—Мне было приказано поступить в ваше распоряжение до окончания срока назначенного мне взыскания, сорр.

Он должен был и сам догадаться. Рэдди поднялся с кушетки, на которой неподвижно просидел уже битый час, подошёл к девушке и внимательно на неё посмотрел сверху вниз. Ага.

—Шестое звено, прошлый вылет. Твоя работа?

—Апро, сорр,— Сорианна чуть заметно кивнула,— только не прошлый, а минус второй.

Понятно, командование не стало ничего предпринимать, программа полётов должна была завершиться, после чего, когда задание было бы успешно выполнено, можно было уже во всём разобраться. Так всегда поступали. Но почему для исполнения срока взыскания был выбран именно он?

—Спасибо, пилот Грецкая, побудьте пока… там, я вас позову.

—Апро, сорр!

И она вышла.

Однако… Рэдди немедленно потянулся к сенспанели, отбарабанивая по памяти длинный код.

—Да?

—Привет, это ты Сори ко мне отправил?

—Нет, конечно, распоряжение сверху, что-то они мутят, ага?

—Да уж… спасибо, Мак. Да, кстати, ты как относишься к идее посетить мою скромную обитель по приезде?

—Замечательно, только не сразбегу, а, скажем, на следующий день… пойдёт?

—Замётано, в шесть у меня!

Эрвэпанель погасла. Мак молодец, даже вида не подал, хотя рожа у него…

—Пилот!

—Сорр!

Девушка всегда обладала хорошей реакцией.

—Ваш срок взыскания?

—Двадцать пять субьективных часов, сорр!

То есть до самой отправки «вниз». Отлично.

Рэдди некоторое время рассматривал красивые формочки «актов о взыскании», выведенные ему инфором, после чего, чуть не расплываясь в ухмылке, снова обернулся на провинившуюся.

—Так. Вот тебе зубная щётка и полотенце, будешь мне должна на планете, пойди умойся, потом — спать. К себе ты сегодня уже не успеешь. Можешь лечь прямо тут, в углу на пенке, а с утра приказываю присоединиться к остальным в спортзале, где и пробыть, за вычетом времени на душ, до отправки. Всё ясно?

—Апро, сорр!

Даже не дрогнула, её нахальная улыбочка так и не появилась на бронзовой физиономии. Вот славно.

Задумчиво поглядев ей вослед, Рэдди пожал плечами. Уж тут начальство точно не на того напало. Хорош бы он был гусь, если бы действительно стал по полной программе сейчас обрабатывать Сори, как это было теоретически положено. Мак-Увалень сам с неё три шкуры сдерёт во время следующего дежурства на Базе. И правильно. Да и Рэдди под личиной капрала Ковальского на следующем дежурстве ей устроит такие внеплановые инструктажи, что мало не покажется.

И довольно на этом, проехали.

Рэдди откинулся на спинку кресла, подняв глаза к потолку. Весь день сегодня это искусственное небо с пятнами облаков по серой дымке не отпускало его, будто скрывая какую-то тайну. Смарт-краска и её иллюзии. Зачем конструкторы кораблей создают все эти картинки, которые всё равно ничего не меняют, дом — далеко, безумно далеко, и никакие мантры и заклинания погружённого в одиночество разума этого факта не отменят. Человеку плохо, очень плохо в космосе.

Тысячи лет террианская цивилизация продолжает свои опыты по преодолению непреодолимого — люди ныряют в эту бездну с головой, как навсегда, без надежды вернуться, и только возвращаясь к родному миру, понимают, как много они потеряли. И отправляются затем в полёт снова.

Именно поэтому космос был и остаётся уделом отчаянных одиночек, борцов с самими собой, героев своей расы, именно поэтому здесь на потолке все эти облака, именно поэтому они бесполезны. Вечный Хронар мог всё это исправить, ведь именно он был для них и домом, и родиной. Прозвучи здесь, меж этих палуб его голос, всё разом стало бы иначе. Но их много, очень много, людей Пентарры, и Вечный не мог поспеть за всеми. Он ждал их дома.

Зачем же тогда этот самообман, ведь его глаза при желании могут отбросить шелуху механических видений, да и самую толщу корпуса идущего в физике парома, растворить силовые тенета внешней брони, и увидеть то, что нужно бы изобразить на этом потолке на самом деле.

Обнажённое, мерцающее в сетчатке глаза мириадом умирающих огней пространство, наполненное пустотой. Вот она, правда.

Вселенная Человека, Галактика Сайриус, стоящий почти на ребре вихрь тлеющего света. Могучее пространство жизни, с сотнями населённых миров и тысячами планет, годных к заселению, но пока не освоенных, не исследованных.

Как мало они ещё знают о своём ближайшем космическом доме, но почему-то уже рвутся дальше, к скоплениям чужого разума Великого Галаксианина, к форпостам старого врага в погружённой в огонь чужой Галактике, к мирам других рас. А может, и новых врагов, хотя и одной бесконечно идущей войны для человечества было более чем достаточно.

Что искал человек среди этих просторов? Новый дом? Старый ему никто заменить так и не смог. Даже многочисленные малые родины, выпестованные, вскормленные Вечными, не отпускали от себя человека. Его самого — не отпускали.

Но было же что-то, что так необходимо было отыскать, было не только для людей, но и для тех, что вели, на самом деле — по собственной воле вели человечество куда-то туда.

Что же они все искали уже тысячи лет, потерянную Терру, ожившую, но не ставшую живой? Бесконечно мудрый, но бесконечно чуждый разум Галаксианина, с которым на само деле можно было найти общий язык и общие цели? Зачем — всё? И зачем тут эти облака…

Остаток времени до отлёта Рэдди так и просидел здесь же, в кресле, отчего-то не ложась спать, отчего-то не отрывая взгляда от медленно кружащихся звёзд, отчего-то не видя ничего вокруг.

Он словно разом растворился в окружившей его тишине, чувствуя лишь одно.

Где-то позади него рождался страх, где-то впереди рождалась ярость.

А он всё никак не мог уловить, что же такое происходит…

Ныряя вместе с остальными в бездонный гравитационный колодец Пентарры, Рэдди даже уж и не помнил того чувства, что так снедало его всего двое суток назад. Дома всегда спокойнее, чем там, в бездонном пространстве. Это знал каждый, кто хоть раз покидал пределы родного мира.

Они лежали под жарким солнцем Пентарры, подставляя разгорячённые тела ласковым прикосновениям ветра. Было очень тихо, ни шороха вокруг, ни единый летательный аппарат не прорезал безмятежные зеленовато-голубые небеса, только отдалённые птичьи трели напоминали, что ещё существует какая-то реальность, что мир не исчерпывается их ласковыми объятиями. Так они постепенно отходили от сладостных воспоминаний.

Да, они были вместе.

Взгляд Рэдди медленно скользил по мельчайшим чёрточкам её тела, словно пытаясь, что-то выведать у этой смертной оболочки, словно ища ответа на старый вопрос.