Академия Проклятий. Урок шестой: Как обыграть принца Хаоса - Елена Звездная

Лорд Эллохар вдруг очутился недопустимо близко, а я оказалась скована его руками, и магистр хрипло простонал:

— Я не могу без тебя… — Он обнял так сильно, я и вздохнуть была не способна. — Не могу, Дэя… — и почти рык, — не могу…

И замер, тяжело дыша и сжимая меня в болезненных объятиях.

— Я любил Василену, Дэя, — он вновь заговорил хриплым срывающимся голосом, — но я мог жить без нее… Мне достаточно было знать, что она счастлива, что жива и живет, мне этого хватало… А сейчас — не могу даже представить, что ты останешься не со мной.

Ощущая, как неистово бьется его сердце, насколько тяжелым стало дыхание, я попыталась вырваться, но вместо того, чтобы отпустить, лорд Эллохар вдруг снова простонал:

— Сначала просто симпатия, невнятная, едва ощутимая и странная мысль ночью: «Почему я думаю о ней?». Почему? Постарался забыть в ту же ночь. Почти не вспоминал наутро… но когда снова пришла ночь, мне снились твои глаза, Дэя… — хрип, и с рычанием: — Мне снились твои глаза, Дэя, и я утонул в них.

Поднявшийся ветер бросил в нас разноцветные лепестки соцветий, овеял, словно играясь, и умчался прочь, а Эллохар с трудом продолжил:

— Я же знал, чья ты… Знал с самого начала, еще тогда, когда в твоих глазах при взгляде на Тьера прятался лишь страх. Знал, — глухое рычание, — все знал… Но все чаще ловил себя на мысли, что вспоминаю о невзрачной адептке Академии Проклятий.

Тихий злой смех, и издевкой над самим собой прозвучало:

— Я так долго оправдывал интерес к тебе заботой о невесте друга… Перед самим собой оправдывал… Я сам себя обманывал, Дэя, я так старательно себя обманывал, а обмануть не смог.

О, Бездна, и что мне с этим делать?! Что мне делать с этим признанием и этими чувствами?..

— Магистр Эллохар… — начала я.

Отпустил в то же мгновение. Отпустил, отошел, отвернулся и теперь стоял спиной ко мне, глядя куда-то перед собой.

Где-то там, словно в другой жизни, слышался звон ударов боевых топоров, громкая музыка, далекий смех. Там, где-то… а здесь тишина, лед отчаяния, и мое бессилие сделать хоть что-то. Я просто не знала, что делать… Хотелось развернуться, уйти и никогда больше не слышать, хотелось забыть и не вспоминать, хотелось все что угодно, только бы не стоять здесь, чувствуя себя виновной. В чем?!

— Я знал, что любить — это больно, но не знал, что настолько… Боль убивает меня, Дэя, но боль ничтожна в сравнении с ревностью… Знать, что ты с ним, что он обнимает тебя, прикасается к твоей коже, целует волосы цвета спелой вишни… Знать и заживо сгорать без возможности очнуться от кошмара… — усмешка и злое: — И вот ты на моих глазах обнимаешься с дроу и делишь с ним бокал на двоих! Я же убью его, Дэя! Я не сдержусь и просто убью!

И как назло в ночи раздался голос Юрао:

— Дэя!

Магистр Смерти медленно обернулся на крик. Медленно, но в каждом его движении читалась угроза, и я испугалась за партнера, испугалась настолько, что, подбежав к лорду Эллохару, преградила ему путь, просто чтобы удержать.

И если есть поступки, о которых мы горько сожалеем годами — это был он, тот самый поступок.

— Даррэн, пожалуйста, — взмолилась я.

И услышала хриплое:

— Повтори!

Я вздрогнула, попыталась отойти… Рывок, и как тогда в таверне в Мирах Хаоса, я оказалась прижата к дереву, а лорд Эллохар, склонившись, прорычал:

— Повтори…

И я повторила:

— Прокляну ведь.

Но он расхохотался. Это был злой издевательский смех, и, не дав даже опомниться, лорд Эллохар вдруг прохрипел:

— От любых твоих проклятий, Дэя, есть один очень действенный метод, милая, следует просто закрыть твой рот!

Я сжалась, с ужасом осознавая, как он прав, и уже чувствовала его дыхание на своем лице, и…

— Дэй, ты больше не пьешь! — раздался совсем рядом наглый голос Юрао. — Определенно не пьешь.

Замерла я, возблагодарив Бездну, застыл от ярости лорд Эллохар, а Юрао Найтес продолжил:

— Я тебе больше скажу, Дэй, сам пить больше не буду, ибо ты не поверишь — до гномов напился!

Не поверила и полузадушенным голосом переспросила:

— Это как?

— Это? — Юр хмыкнул. — Танцевал-танцевал с тобой, а ты оп — и стала гномом, и таким бородатым, скажу я тебе.

Помолчал немного, потом спросил:

— Дэй, у меня опять разгул видений по пьяни, или ты тут с Эллохаром целуешься?

И так как я промолчала, а магистр Смерти и вовсе хранил молчание, Юрао продолжил:

— Слушай, не то чтобы я против… Да я вообще дроу, у нас с верностью туго, но, Дэй, я же тебя знаю, ты себе этого просто никогда не простишь.

В следующее мгновение меня отпустили.

Просто отпустили.

Вспыхнуло синее пламя.

Когда всполохи огня угасли, мы с Юрао стояли одни в парке, только сердце мое стучало так быстро, что казалось, его все слышат.

— Да, — мрачно произнес Юрао, — это уже серьезно.

А я, как стояла прислоненная спиной к дереву, так и сползла вниз и, закрыв лицо руками, тихо заплакала, просто не смогла сдержаться.

— Дэй, — Юрао мгновенно присел рядом, обнял за плечи. — Дэя, ты испугалась?

— И… испугалась, — пробормотала я сквозь слезы.

«Жалко его», — подумала про себя. И страшно очень, за себя и за Риана, и жалко, до боли жалко… И я не знаю, что делать, и…

— Я не знаю, что мне делать, Юр, — едва слышно прошептала, стараясь перестать всхлипывать, — не знаю… я…

— «Я», не «я», вставай уже, частные следователи сопливыми не бывают, — он заставил подняться, протянул платок и жестко добавил: — А теперь нос вытри и на меня смотри.

Кивнув, я продолжала всхлипывать, и слезы не останавливались.

— На меня посмотри, — рыкнул дроу, а едва я перестала реветь, мрачно произнес: — Ты давай еще винить себя начни, Дэй!

Я всхлипнула, винила ведь, хоть и вины не чувствовала.

— Дэя, он взрослый матерый лорд, Дэя! — прошипел Юрао. — Он женщин вдоль и поперек знал, когда тебя еще в проекте не было! Нашла кого жалеть и по кому слезы лить!

И я плакать перестала, даже сама не знаю почему.

— Уже лучше. — Юрао отобрал у меня платок, сам вытер мне лицо и добавил не менее жестко: — Эллохар по тебе конкретно с ума сходит, Дэй. Ты не видишь, а он тебя жрет глазами. Прекращай жалеть, Дэй, просто прекращай. Поговори с Тьером, пусть мужики сами между собой разбираются, хватит пытаться сгладить ситуацию, сама видишь, куда все катится.

С тяжелым вздохом тихо призналась:

— Я не могу, Юр…