Русское иго, или Нашествие ушкуйников на Золотую Орду - Вадим Телицын

После изгнания Всеволода, нашедшего приют у «младшего брата» Новгорода, во Пскове, в Новгород был приглашен Святослав Ольгович из Чернигова. Кипение страстей в Новгороде продолжалось — то новгородцы сбросят с моста какого-то боярина, то архиепископ откажется венчать нового князя и запретит всему духовенству идти на свадьбу, то какой-то доброхот изгнанного Всеволода пустит стрелу в Святослава, то какие-то мужи новгородские тайно пригласят Всеволода опять вернуться к ним.

Когда же тайное стало явным, «мятеж бысть велик в Новгороде: невосхотеша людье Всеволода». Бояре — друзья Всеволода — или бежали к нему во Псков, и их имущество подвергалось конфискации, или платили огромную контрибуцию. Очень важно отметить, что 1500 гривен, собранные с «приятелей» Всеволода, были розданы купцам, чтобы они могли снарядиться на войну с Всеволодом.

Последние князья Новгорода являлись, по существу, наемными военачальниками. Новгород Великий в XII–XIII веках, управляемый боярами, был ареной напряженной классовой борьбы. Обособление его от власти киевского князя сказалось в том, что боярское правительство все чаще стало принимать участие в усобицах в других землях, а это сильно ухудшало положение и крестьян, и городского люда, на плечи которых ложилась вся тяжесть междоусобных войн, разорявших страну и затруднявших подвоз хлеба из более хлебородных земель.

Восстание 1136 года было далеко не единственным. В 1209 году вспыхнуло восстание против посадника Дмитра Мирошкинича. Его сокровища были разделены восставшими «по зубу, по 3 гривне по всему граду».

В 1229 году «простая чадь» Новгорода возмутилась против архиепископа Арсения и тысяцкого Вячеслава. «Възмятеся всь град», — пишет летописец и рассказывает далее, как народ прямо с веча двинулся с оружием против боярских и владычных дворов. Был поставлен другой архиепископ, и в числе его помощников оказался оружейник Микифор Щитник.

Богатый ремесленно-торговый город, столица огромной земли, границы которой терялись у берегов Ледовитого океана, Новгород на протяжении XII — начала XIII века быстро рос, развивался, расширял свои торговые связи, создавал своеобразную культуру.

Наиболее близкой аналогией Новгороду в Западной Европе является Флоренция, богатая торгово-аристократическая республика, внутренняя история которой тоже полна борьбой феодальных партий, борьбой бедных горожан с ростовщиками и патрициями.

История Новгорода не была так трагически прервана татарским нашествием, как это случилось с Киевом, Черниговом и другими городами. Новгород успешно отбился от немецких рыцарей и легче, чем другие земли, перенес утверждение татарского ига, но и здесь тяжело сказывались первые десятилетия татарского владычества на Руси.

Новгород Великий играл очень важную роль в истории Руси, Западной Европы и далекого Северо-Востока, куда вместе с новгородской мирной колонизацией проникало русское ремесло и русское земледелие. Этим был подготовлен путь дальнейшего продвижения в Сибирь»[42].

Таков был Новгород во времена истории ушкуйников…

Но это еще не все…

* * *

«Трудно в Восточной Европе найти другой город, который в течение целых столетий не подвергался непосредственному нападению и оставался в такой поразительной по средневековым меркам недосягаемости и безопасности. Достаточно сказать, что между 1067-м (когда город был взят Всеславом Полоцким[43]) и 1478 годом (когда произошла сдача войскам Ивана III) Новгород лишь однажды в 1169 году подвергся четырехдневной осаде коалиции князей и за все это время никем не был захвачен. Бывали, правда, нечастые случаи, когда вражеские рати приближались к городу на Ильмене и даже подходили к его близким окрестностям, но до штурма или изнурительной защиты дело не доходило. Войны обычно полыхали на границах республики, вынуждая ее на стратегически уязвимых направлениях строить форпосты».

Если у новгородцев не хватало сил остановить неприятеля на границах своего государства и он продвигался вглубь территории, то в ход шли или деньги, или дипломатические средства. Даже в самых тяжелых войнах новгородцы умело избегали трагической концовки: осады родного города[44].

От агрессивных европейских соседей Великий Новгород отгораживался пограничными заслонами, в том числе — ушкуйниками.

* * *

Известный историк А. И. Никитский писал: «Было бы несправедливо представлять себе новгородское население в целом, как преимущественно торговое»[45].

Большая часть граждан огромной Новгородской республики занималась сельским хозяйством и ремеслами. «Однако те из граждан республики, которые занимались торговлей, вели ее столь активно и эффективно, что у внешних наблюдателей складывалось впечатление о новгородцах как о нации торговцев. Вместе с тем «преимущественным, если не исключительным, центром торговой деятельности в Новгородской земле был главный город последней, сам Великий Новгород»[46].

С А. И. Никитским был вполне согласен другой исследователь новгородской средневековой истории А. В. Арциховский. Он подчеркивал: «Новгород не был городом торговцев, хотя историки и писатели долго изображали его именно таким городом. Населяли его не столько торговцы, сколько ремесленники, а управляли им не торговцы, а феодалы. Но, конечно, торговля имела там большое значение, и раскопки это показали[47]. Археологически определены предметы, происходившие из разных русских земель, а также из разных западных и восточных стран. В слое X века найдены два больших клада серебряных среднеазиатских монет, чеканенных преимущественно в Самарканде»[48]. (Ссылку на «феодалов», как дань идеологии в истории, опустим.)