Когда насекомые ползают по трупам. Как энтомолог помогает раскрывать преступления - Маркус Шварц

В следующем году место, где свинья нашла последнее пристанище, было отчетливо различимо. Весной трава была зеленее и выше, чем на остальной части луга. Кости заросли, и, если внимательнее приглядеться, можно было увидеть только череп.

Но я разглядел еще одно очевидное последствие пребывания здесь обеих свиных туш. Два лета подряд рыжие лесные муравьи питались белком от тысяч личинок мух и жуков, которых собирали на мертвых телах, и их численность многократно увеличилась. Там, где прежде стоял муравейник, едва достигавший уровня колен, теперь возвышалась величественная гора более метра высотой, подпираемая с боков двумя другими, достигавшими 80 сантиметров. Четвертая была недавно возведена на старом пне ели. Муравьи настолько пристрастились к белковым трапезам, что даже в наземных ловушках я обнаруживал этих насекомых, крепко сжимавших личинок мух ротовыми органами.

К сожалению, я был вынужден не согласиться с Саймоном Бекеттом, который так впечатляюще описывал на страницах своего первого романа о Дэвиде Хантере «Химия смерти», как личинки мух покидают труп, устремляясь на юг вереницей, подобной нити жемчужин.

В моей экспериментальной установке наземные ловушки были расположены на всех четырех направлениях на расстоянии одного и пяти метров. Во всех ловушках были обнаружены тысячи личинок мух. Препятствием не стал даже позвоночник, обращенный в сторону севера.

Благодаря этому эксперименту на данном участке леса был впервые задокументирован процесс разложения такого масштаба. Например, мне удалось статистически доказать, что пойманные жуки карапузики (Histeridae) появляются лишь в том случае, если на туше также присутствуют личинки падальной мухи в третьей личиночной стадии. Затем оба вида одновременно исчезают из разлагающегося тела. Это связано с тем, что и жуки, и их потомство охотятся на личинок мухи и поедают их. Кроме того, этот эксперимент подтверждает или статистически доказывает наличие многих других взаимосвязей.

Через двенадцать недель в наземных ловушках обнаруживались только виды, которые водились на лугу и без туши. Это показывает, что в конце весны и начале лета распад трупов в местных лесах происходит довольно быстро. Жужжание становится громче.

Откуда доносится жужжание, которое делает эту работу такой особенной, от которого у многих людей по спине начинает струиться холодный пот или возникает глубокое отвращение?

В секционном зале я часто слышу от полицейских, что они никогда не видели «таких» мух, однако в большинстве случаев это очень распространенные виды. Цитата из Артура Конан Дойла хорошо описывает этот феномен: «You see, but you do not observe» («Вы видите, но не наблюдаете»).

Муха, сидящая на свежем стейке, который собираешься положить на гриль, или стая мух, вьющихся над тарелкой с любимым итальянским блюдом, – все они начали свою жизнь где-то в другом месте: на мертвой богатой белком субстанции.

Руководствуясь полученными знаниями, можно легко сложить два и два и получить приблизительное представление о том, какой может быть, помимо прочего, такая субстанция. Поэтому можно сказать, что следующая глава – это сердце книги, без которой все остальные страницы не имели бы никакого смысла. Итак, давайте отправимся в путешествие по чудесному миру мух.

ВЕЗДЕ И ВСЮДУ

Мухи являются главным предметом работы судебного энтомолога, а в большинстве районов Земли также ключевым элементом процессов биологического распада наряду с бактериями и грибами. Они дают нам важные подсказки и доказательства, они вездесущи и всегда присутствуют рядом с нами. Даже зимой в теплые солнечные дни они сидят на стенах дома, чтобы согреться, и ползают под черепицей или в сарае для инструментов, когда становится холоднее. Их куколки лежат в компосте или в клумбе и, оставаясь незамеченными, дожидаются там весны.

Некоторые виды также активны зимой, и, чтобы летать и откладывать яйца, им требуется всего лишь средняя температура выше нуля. Их личинки способны питаться и расти при низких температурах, хотя и очень медленно.

Человек ничего этого не замечает. Если насекомое с громким жужжанием не проносится по квартире, или если с фруктов, купленных накануне, при каждом движении не поднимается туча маленьких мушек, в повседневной жизни мы сосуществуем с этими насекомыми, в целом не беспокоя друг друга.

Мухи могут приносить как пользу, так и вред. Поэтому в некоторых странах мира таможня в аэропорту с большим вниманием следит за провозом фруктов, чем марихуаны.

В Германии практически невозможно за целый день не встретить ни одного насекомого, за исключением самой холодной зимы. И даже тогда мы, вероятно, будем с ними сталкиваться. Почему бы и нет? Ведь за исключением раздражающих и болезненных укусов, они никак не влияют на нас.

Не тут-то было! Без насекомых жизнь на нашей планете не смогла бы продолжаться, и мы начинаем все острее это ощущать не в последнюю очередь из-за изменения климата. С одной стороны, насекомые составляют основу пищевой цепи и входят во многие пути распределения питания. Комары и мухи не просто раздражают нас летом, а являются пищей для многих птиц. Насекомые опыляют цветы, перерабатывают биологические отходы, помогают нам бороться с вредителями и даже производят продукты питания.

С точки зрения биологической системы, мухи вместе с комарами и мошками относятся к двукрылым насекомым и имеют научное название Diptera. У них присутствует только одна из двух пар крыльев, присущих подавляющему большинству крылатых насекомых. Часть названия «di» означает «два», а «ptera» происходит от латинского «pteron», что значит «крыло». В ходе эволюции задняя пара крыльев была преобразована в органы равновесия, так называемые жужжальца.

У комаров и мошек эти органы равновесия выглядят как небольшие стебельки с утолщением, они напоминают маленькие колбочки. Именно с их помощью комары издают раздражающее жужжание.

У мух эти колбочки дополнены маленькими пластинчатыми добавочными крылышками. Они служат для стабилизации полета и выполняют функцию хвостового винта, как у вертолета. Если бы у него не было хвостового винта, он бы крутился, подобно карусели, вокруг оси ротора под действием импульса вращения основного винта. Чтобы компенсировать это движение, хвостовой винт создает стабилизирующий горизонтальный поток воздуха.