Однажды я разлюблю - Энни Уэст
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только вряд ли у нее будет шанс привыкнуть к его вниманию и заботе.
Он, вероятно, услышал ее сдавленный смешок.
– Что с тобой?
– Ничего. Просто устала немного.
– Поэтому ты отправляешься в постель. – Тьерри вышел из гостиной и, к удивлению Имоджин, направился по коридору в глубь квартиры.
– Тьерри? Мне нужно в отель.
Он остановился.
– Зачем? У тебя там лекарство?
Она покачала головой.
– Хорошо. В таком случае ты можешь переночевать здесь. Я одолжу тебе во что переодеться и принесу ужин, как только ты устроишься в постели.
Имоджин знала, что ей следует уйти. Знала, что не может себе позволить привыкнуть к подобному баловству. Это только осложнит ее жизнь в будущем. Знала, но ничего не могла с собой поделать. Кто же откажется от удовольствия понежиться в объятиях Тьерри, пусть даже совсем недолго.
Великолепная спальня с высокими потолками, филенчатыми дверями и дубовым паркетом скорее относилась к прошлому веку, хотя к ней примыкала вполне современная ванная комната. Имоджин сразу поняла, что это гостевая спальня. Здесь не было вещей Тьерри. И вряд ли он бы выбрал для себя простыни нежно-голубого и кремового цвета.
Он опустил ее на мягкую и удобную кровать.
Что плохого, если она проведет здесь ночь? Независимость боролась с усталостью.
– Вот, можешь это надеть, – сказал Тьерри, протягивая ей черную футболку. Она даже не заметила, как он вышел и вернулся. Имоджин была безмерно тронута его заботой.
Имоджин улыбнулась.
– Спасибо тебе, Тьерри. – Она чуть помедлила, наслаждаясь звучанием его имени. Ведь скоро им предстоит расстаться, и она лишится возможности произносить его имя. – Ты очень заботливый. Я с удовольствием останусь на ночь.
Имоджин теребила в руках его футболку. Она будет потом вспоминать эту волшебную ночь. Ей хотелось остаться с Тьерри. Пусть не в одной с ним постели, но в его квартире. Это гораздо лучше, чем ночевать в пустом номере отеля.
Имоджин проснулась на рассвете и, держась за стену, с трудом побрела в ванную.
Головная боль вернулась. Как ни странно, она была первой за несколько недель, но набросилась на нее с неистовством ястреба, раздирающего ее мозг длинными, острыми когтями.
Она вернулась в постель, когда дверь отворилась. На пороге появился Тьерри. Его темные волосы влажно блестели. На нем были безупречно сидящие черные брюки и белоснежная рубашка, открывающая загорелую грудь там, где пуговицы не были застегнуты. Увидев его, Имоджин испытала удовольствие, несмотря на пульсирующую боль в голове. Она пожалела, что не сделала ни одной фотографии во время их отдыха в Париже. Хорошо бы иметь его фото на память, но тогда Имоджин старалась не думать о будущем.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, присев на кровать.
Имоджин почувствовала исходящее от него тепло даже сквозь тонкое одеяло. Она затаила дыхание. Ей нужно быть сильной.
Имоджин взглянула на него, заметив в его взгляде беспокойство.
– Прекрасно, – солгала она, не желая усугублять его озабоченность. – Просто немного устала. – По крайней мере, это было правдой. Неделя бессонницы привела к сильному утомлению.
Тьерри нежно отвел упавшую на лицо прядь волос, и Имоджин прикрыла глаза. Его прикосновение дарило покой и ласку.
– Ты уверена, что это просто усталость? Может, все-таки пригласить врача?
Имоджин почувствовала свежий и острый запах его кожи, когда он наклонился еще ближе.
– Не надо доктора. Я в порядке, честное слово, – ответила она. В Сиднее ей предстоит визит к специалисту, и не один раз.
– Я принес тебе круассаны и сок, если ты проголодалась.
Имоджин отрицательно покачала головой.
– У меня деловые встречи все утро, но я могу их отменить.
– Не говори глупости. – Она старалась говорить твердым и уверенным тоном, но чувствовала, что голос звучит слабо. – Я сейчас встану и поеду в отель.
– Ты действительно думаешь, что я позволю тебе это сделать?
– Извини? – Имоджин даже решила, что ослышалась.
– Ты за кого меня принимаешь? – сердито спросил Тьерри. – Пока ты в Париже, будешь жить у меня. Я просто хочу понять, могу ли оставить тебя без присмотра на все утро.
– Конечно можешь. Ты же за меня не отвечаешь. – Рассудок настойчиво предлагал ей уйти, а не нежиться в его заботе. Но раскалывающаяся от боли голова и усталое тело громко протестовали. Имоджин откинула одеяло, пытаясь подняться.
Твердая рука Тьерри вернула ее обратно.
– Даже не думай. – Его голос скорее ласкал, чем приказывал, проникая в самое сердце. – Мы поговорим на эту тему позже, когда ты наберешься сил. – Он опять погладил Имоджин по голове, и она вновь ощутила целительную силу его прикосновения. – Сейчас тебе нужно поспать. Обещай, что будешь отдыхать, пока я не вернусь.
– Тогда до встречи, – прошептала Имоджин. Это было проявлением чистейшей слабости с ее стороны, но она ничего не могла с собой поделать.
Имоджин проснулась далеко за полдень. Она чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. В ванной она с удивлением обнаружила косметичку со своими туалетными принадлежностями и щетку для волос. Озадаченная, она вернулась в спальню и увидела в углу свой раскрытый чемодан.
Он съездил в гостиницу и забрал ее вещи? Как ему удалось это сделать?
Наверняка в отеле существует правило не пускать посторонних в номер, и уж тем более не отдавать им чужие вещи.
Имоджин нахмурилась, пытаясь понять, зачем он это сделал. Это было вопиющим своеволием с его стороны. Она должна была бы рассердиться, но вместо этого обрадовалась, что может переодеться в свежую одежду.
Имоджин вернулась в ванную и под струями горячего душа выстроила версию, как Тьерри удалось забрать ее вещи из отеля. Все дело в присущем ему авторитете и его улыбке, способной растопить любое сердце. Наверняка в службе портье он обратился к женщине.
При этой мысли Имоджин почувствовала укол ревности.
Она тут же одернула себя. Какое она имеет право на ревность? Тьерри никогда ей не принадлежал в полном смысле этого слова.
Выйдя из ванной, Имоджин потянулась было к джинсам, но передумала, увидев за окном восхитительный свет клонящегося к закату солнца.
Вчера она думала только о предстоящей встрече с Тьерри и о том, как сообщить ему о беременности. Сейчас ей нужно забронировать билет в Сидней. Ей пора уезжать, ведь Тьерри обещал позаботиться о ребенке. Значит, это их последний вечер в Париже.
Имоджин решительно отложила джинсы в сторону и залезла в свой большой чемодан. Если это ее последняя ночь здесь, тогда…