Кошка с Собакой - Алексей Свешников

– А ты что ржёшь, прошмандовка?

Бабка не могла снести позора, и, так как мужика она уже побаивалась, то выбрала для атаки самую незащищённую из очереди.

Девчонка юркнула за дверь.

– Вы не знаете сколько у них врачей принимают? – обратился почему-то ко мне неунывающий старичок.

– Три вроде, но ощущение, что один.

– Спасибо.

– Пожалуйста…

– Это же надо до такого дожить, распустили народ, при Сталине такого бы не было! – не унималась бабка.

– Ну, а что, при Сталине лучше было?

– При Сталине порядок был!

– При вашем Сталине полстраны сидело! – дама с портфелем и родинкой на щеке гневно обернулась к бабке.

– Сидели те, кто должен был сидеть!

– Я, между прочим, сидел при Сталине, кому-то что-то не то сказал, и написали, куда следует, люди добрые. А порядок, действительно, был, но сидело не «полстраны», а сажали, потому что писали друг на друга. Так что не надо на Сталина всех собак вешать. Народец такой был, да такой же и остался…

Все с уважением посмотрели на старичка.

– Отец, я бы половину оттянул за тебя, но сам условно… – мужик, подбадривая, подмигнул и извиняюще развёл руками.

Бабка попеременно шарахнулась сначала от одного, потом от другого.

– Как мир тесен! – тихо проговорила, явно поражённая ситуацией, дама с портфелем.

– И повоевать тоже успел, на Ленинградском, кстати.

Все с ещё большим уважением посмотрели в сторону старичка.

– Всё равно, так выражаться не следовало! – интеллигенция не может оправиться.

– Да ладно, голова трещит, зубы болят, а тут как сороки галдят над ухом. Ну, войдите в моё положение…

Мужик с красным лицом идёт на мировую.

– Предупреждать надо о своём состоянии, – нервная женщина тоже начинает успокаиваться.

– Как они долго…

Бабка переключает всех на общего врага…

В очереди опять тишина и покой.

Доктор заглянул мне в рот и присвистнул:

– Ого!

– Что там? – с тревогой спрашиваю.

– Зубы, что ж ещё!

– Весело? – я почему-то не оценил этого незатейливого юморка.

– Лечим или рвём?

– Лечим.

– Давайте на снимок сначала.

Мы пошли на снимок.

– Знаете, а зуб-то не спасти…

Доктор долго изучал негатив, иногда шевеля губами, как бы беззвучно споря о чём-то сам с собой.

– Совсем без шансов?

– Проще потом мост поставить или даже имплантант.

– Хоть не силиконовый?

– Нет, конечно, – заулыбался доктор.

– Ладно, дёргайте, а то совсем уже мозги спеклись.

– Сильно болит?

– А как вы думаете? Я к вам просто так зашёл, на огонёк?

– Вот потому и болит, что ходите к врачам только когда припрёт. Раз в год ходите на осмотры, столько проблем можно избежать!

– Давайте уже дёргать… Быстро хоть вырвите?

– Десять минут! – бодро пообещал врач.

Мне поставили два укола и эскулап принялся за дело. Я лёг на кушетку, ассистентка стояла наготове у меня за головой. Тут я понял, почему доктор развеселился от моей шутки про силикон. Её массивные сиськи угрожающе нависали надо мной, как утёс. Доктор долго приноравливался, пытаясь захватить зуб получше. Наконец, по тому, как напрягся его лоб (всё остальное было скрыто маской), я понял, что сейчас он начнёт тянуть. Но что-то явно пошло не так. Доктор начал пыхтеть, попросил ассистентку держать меня за голову, потому как дёргал он уже так, что голова отрывалась от лежака. Нежные, заботливые женские руки мягко обхватили меня за лоб и прижали к кушетке. Сиськи стали совсем близко, если бы не чужие руки у меня во рту, я бы, наверное, мог дотянуться до них, чтобы укусить. Меж тем, доктор явно начинал нервничать. Я тоже – сиськи, всё-таки! Наконец, после очередного рывка он спросил:

– Вы не врач случайно?

Я отрицательно замахал головой. Вслед за моим движением сиськи тоже качнулись влево – вправо. Это завораживало настолько, что я ещё покачал головой, хотя меня уже никто ни о чём не спрашивал.

– Обычно все проблемы либо с врачами, либо с родственниками, – извиняясь, объяснил доктор и с новой силой принялся за дело.

Я изо всех сил помогал ему, сам, дёргая головой на противоходе, при этом, не сводя глаз с пышных форм ассистентки, которая уже практически легла мне на голову. И тут, когда наши совместные усилия достигли апогея, у меня во рту взорвалась граната. Осколки зуба разлетелись по всему кабинету. Доктор огорошенно смотрел то на щипцы, то мне в рот.

– Да что ж такое! – наконец воскликнул он.

Наконец, после долгого рассматривания остатков зуба и негатива зубной полости, он произнёс:

– Четыре корня.

– А обычно сколько? – еле-еле спросил я.

– Три. Вы точно не врач? – с невесёлой усмешкой ещё раз поинтересовался он.

Я опять замотал головой. Говорить было очень трудно, рот свело наркозом.

– Сейчас я разрежу их и выну по-одному, потом наложу швы.

И уже обращаясь сам к себе:

– Блин, ну и геморрой!

Десять минут превратились в час.

Когда я выходил, очередь смотрела на меня с лёгким ужасом.

Вован не подвёл, все документы были готовы к концу недели. Я провёл с Мариной ещё один инструктаж, отдал ей ключи и поехал на вокзал. Кошка напутствовала меня словами: – В поезде хотя бы не напейся. В Европу всё-таки едешь!

В пути мы держались молодцами. О чём могут говорить двое старых дружбанов? Вспоминали детство, травили байки, естественно, громко смеялись к явному неудовольствию соседей – в основном, финнов. Я до этого момента даже и не подозревал, что среди жителей Питера бродит такое количество представителей этой страны! Но финны оказались тёртые калачи: как только поезд тронулся, половина пассажиров тут же ломанулась в вагон-ресторан. Некоторые чинно бухали на своих местах, тактично отпивая из горлышка. Вот он, настоящий «финский залив». Когда приехали в Хельсинки, полвагона было уже «в лёгкое мясцо». Как это было ни странно, но абсолютно трезвыми были только мы с Вовкой и ещё штук пять, непонятно чьих уже детей. На вокзале нас ждал микроавтобус, который Вован называл «трансфер», хотя это был обычный Ford Transit. С нами в автобусе оказалось ещё две семьи: молодые пары, счастливые и глупые. Вован поглядывал на них с каким-то подозрительным умилением. Я опять задумался. Зачем же он меня пригласил? Ладно, подождём, в конце концов, всему своё время.