Синдром зверя - Наташа Шторм

— Тут не бывает простых туристов. Политики, учёные, военные… Те, кто не может поехать в обычные санатории. И тогда система охраны ложится на плечи людей.

— А ласковые пёсики получают передышку.

— А тебе не страшно тут одному? ― я содрогнулась от одной мысли, что кто-то может жить в глуши, в окружении свирепых псов.

Парни рассмеялись.

— Тебе просто не положено видеть всю команду, работающую на базе.

— Никому не положено. Ладно. Ужинать и спать. Спускайся в столовую.

Я кое-как проглотила кусок жареного поросёнка, взяла на руки Василия и отправилась назад. Напряжение последних дней вылилось в непреодолимую усталость.

— С тобой полежать? ― Эдик встал из-за стола.

— Ещё чего. Я не маленькая.

Приняв душ, я залезла под одеяло, Василий же удобно устроился на подоконнике. Бинты с хвоста мы сняли ещё утром, но кот старался щадить свою гордость. Вот и сейчас он откинул пушистое сокровище вбок, лениво помахивая им из стороны в сторону.

Я сомкнула тяжёлые веки и отправилась в царство Морфея. Сколько я спала? Страшный визг кота разбудил меня не в ту фазу. Папа говорил, что, если проснуться в медленную фазу сна, чувствуешь себя превосходно. Но не дай Вам Бог вскочить в быструю… Паника, тахикардия, полное отсутствие понимания происходящего. В окне я увидела голову мужчины в чёрной маске. Он попытался зацепиться рукой за подоконник, но не предусмотрел того, что несчастный хвост моего питомца занял его добрую половину. Василий визжал, шипел и брыкался от боли и негодования, пытаясь вытащить из-под пальцев злоумышленника то, что последнее время доставляло невыносимые страдания. Извернувшись, мой страж полоснул бандита огромными когтями. Я слышала, как тело полетело вниз и глухо ударилось о землю. На лестнице послышался топот. Я сидела тихо, испытывая глубокий шок, зато Василий голосил не по-детски.

— Аля!

— Там! ― я указала пальцем в ночь.

Мужчины кинулись к окну. Даже мне было видно, как по двору, прихрамывая, бежал человек. Он пригнулся, а потом резко взлетел вверх и исчез за забором в лесу.

— Кеш! Что это было? ― Эдик почесал затылок.

Иннокентий достал из кармана рацию и произнёс одно лишь слово: «Тревога».

Мой стресс с психологически-эмоционального перешёл на физический уровень. Теперь тело трясло, зубы клацали, губы посинели.

— Ей надо выпить. ― Эдик уселся рядом и притянул меня к себе.

Кеша исчез и вернулся с фляжкой.

— Пей.

— Не бу-буду я т-твою наливку.

— Это не наливка, лекарство, настойка на шишках. Пару глотков.

Я зажмурилась и сделала два больших глотка. Сразу полегчало.

— У меня же ферментов нет!

В глазах поплыли разноцветные круги.

— А она на самогонке… ― Кеша развёл руками, но было слишком поздно.

Последнее, что я помнила, были мои слова: «Эдик! Полежи со мной. Мне страшно!»

Я проснулась от чудесного пения. Маленькая невзрачная птичка сидела на ветке у окна и заливалась невероятными трелями. Василий зачарованно наблюдал за новым объектом обожания, клацая в такт зубами. Он был совсем не прочь приблизиться к пташке, но, соизмерив свои габариты с толщиной ветки, решил не рисковать. Кот был истинным знатоком и ценителем прекрасного.

Вставать не хотелось. Я нежилась в кольце тёплых рук и уже не орала, обнаружив себя рядом с голым мужчиной. Кажется, я начинала привыкать. Эдик крепко спал. Короткие светлые волосы, которые он обычно зачёсывал назад, были взъерошены, рот полураскрыт, веки вздрагивали, словно он видел лучший сон в своей жизни. Он крепко прижимал меня к себе, будто боялся, что я сбегу, или кто-то сбежит меня.

Я немного развернулась и положила голову ему на грудь. Сердце мужчины стучало ровно, убаюкивая, вселяя уверенность, что всё будет хорошо. Птичка закончила концерт и вспорхнула с ветки. Вася немного расстроился, спрыгнул с подоконника на кровать и свернулся клубком у моих ног. День начинался волшебно.

― Итак. ― Кеша уже не был похож на доброго великана. Лоб пересекли морщины, а в глазах появился лихорадочный блеск. В холле, кроме него и Эдика, расположилось четверо мужчин в тёмно-зелёных майках и штанах милитари. Та самая невидимая охрана. Ещё трое во дворе возились с видеокамерами. ― Дело опаснее, чем мы думали.

В центре на полу лежало непонятное устройство. Тонкий металлический трос, собранный в клубок, и несколько гарпунов.

— Меня хотели убить этим? Но… это же негуманно!

Эдик придвинулся ближе.

— Не факт. Но пробрались злоумышленники именно с помощью этого. Перелезть через забор нельзя. Во-первых, по проволоке идёт ток, а, во-вторых, датчики чётко срабатывают на движение.

— Но чувствительность их заканчивается на высоте метра от верхней точки забора.

— Иначе сигнализация срабатывала бы на всех птиц и комаров.

— Тот, кого ты видела в окне, залез на дерево за оградой, выстрелил гарпуном в кипарис во дворе и с помощью вот этих карабинов, ― Кеша пнул носком ботинка груду железок непонятного назначения, ― перелетел на территорию.

Эдик тоже не выглядел милым. Аквамариновые глаза, приобрели хищный зелёный цвет. Мышцы напряглись под тонкой футболкой. На щеке проступил тонкий шрам, который раньше я не замечала.

Честно говоря, я испугалась. Этих преобразившихся мужчин я боялась даже больше загадочных охотников.

— Охотники! ― хорошее слово. Правда, охота шла за мной.

— А теперь самое интересное. ― Иннокентий присел над механизмом. ― Всю эту красоту применяют элитные подразделения многих стран. Но наша усовершенствованная. Слишком профессиональная, дорогая и манёвренная. Механизм не занимает много места, он лёгкий, а домкрат, поднимающий человека от земли к тросу, высокоскоростной. Аль! Твои охотники ― профессионалы, причём высочайшего класса. И им очень нужна ты.

Эдик сел в кресло и усадил меня к себе на колени.

— Пусти, я не сбегу.

Он ухмыльнулся.

— Естественно. ― И только крепче обнял меня за талию.

— Но как они меня нашли? Выследили?

— Это невозможно. ― Кеша прищурился. ― Змей ― мастер уходить от преследования.

— Змей? Кто это?

Эдик взъерошил волосы.

— Потом как-нибудь расскажу. Лучше вспоминай, ты звонила с базы?

Я кивнула.

— Естественно. Раймоне.

— Дай сюда телефон.

Чудесный аппарат, который я обожала, переместился из моего кармана в карман Эдуарда.