Святой сыск - Павел Корнев

Я скрипнул зубами от бешенства. Провели! Как несмышлёного дурачка вокруг пальца обвели!

Глаза заволокла алая пелена, душу опалило потусторонним огнём. Нечистый заворочался, попытался вырваться на волю, и успокоить его получилось с превеликим трудом. За это время сыскарь успел защёлкнуть на моих запястьях ручные кандалы, изящные, будто драгоценные браслеты, и прочные, как цепи каторжан.

– А то больно вы шустры, граф, – усмехнулся мастер Вальдер, поспешно отступив на шаг назад.

И правильно сделал! У меня в голове билась-билась-билась! безумная ярость, и эти вспышки бешенства уже не имели никакого отношения к заточённому в душе бесу.

Проклятье, нет! Это мне самому хотелось вцепиться в шею сыскарю и стискивать пальцы до тех пор, пока не послышится хруст смятой гортани. А затем стискивать дальше, до хрипа и сипа, до кровавой пены изо рта жертвы…

И я имел все шансы в своей попытке прикончить мастера Вальдера преуспеть, но каким-то чудом смог удержаться от самоубийственного броска.

Меня затрясло, я уселся на прелую солому и размеренно задышал, пытаясь прогнать наваждение и низвергнуть нечистого обратно в самые отдалённые закоулки души.

Не время. Пока ещё не время.

Фальшивый герцог передал взятые из саквояжа документы мастеру Вальдеру, а кольца ссыпал в кожаный мешочек, туда же отправилась и золотая цепь. Сыскарь встал под окошком каземата и зашелестел листами. Просмотрев записи, он без всяких колебаний вскрыл запечатанный конверт, глянул на его содержимое и выругался:

– Бездна! Да он вконец рехнулся!

Гус удивлённо воззрился на сыскаря, и даже Берн на миг позабыл обо мне, так сильно поразило их услышанное. Но Вальдер больше никак прочитанное не комментировал, лишь лицо его постепенно наливалось дурной кровью, да играли на скулах желваки.

Ох, что-то сейчас будет…

Но взорваться верзила не успел: в коридоре послышались раздражённые голоса.

– Лис, скройся! – потребовал Вальдер, и мнимый герцог шустро выскочил из камеры.

Загрохотали по камням подкованные сапоги, к нам ворвался представительный аристократ в чёрном камзоле, бриджах и высоких сапогах. Он был заметно крепче сложен, нежели Лис, лицо с тяжёлой челюстью и носом с горбинкой выглядело куда более волевым. Сходство реального и фальшивого герцогов заключалось лишь в седине, золотой цепи на груди и многочисленных перстнях. Да ещё настоящий Карнстей, как и притворщик, носил трость.

Впрочем, если некто видел герцога лишь издали, когда тот мчался по улицам в сопровождении конного эскорта, то вполне мог спутать с ним Лиса. Ну а меня оказалось провести и того проще…

– Вальдер! – прямо с порога выдал запыхавшийся Карнстей. – Что у тебя здесь?

Сыскарь вопрос проигнорировал, продолжая изучать документы. Карнстей подступил к верзиле, заметил на бумагах в его руках собственные печати и возмутился:

– Вальдер! Какого беса ты творишь?!

Герцог потянулся за листами, но Вальдер убрал их и прорычал в ответ ничуть не менее грозно:

– Я творю?! В самом деле?

Карнстей побагровел от возмущения, обернулся и рявкнул:

– Вон! Пошли все вон отсюда!

Сопровождавшая аристократа свита поспешно оставила камеру. Берн опустил арбалет и беспрекословно вышел в коридор, а вот плюгавый подручный сыскаря сначала дождался подтверждающего кивка Вальдера. Про меня все будто забыли, но с клятыми кандалами на запястьях шансов вырваться отсюда не было вовсе.

– Отдай немедленно! – потребовал Карнстей и потянулся за бумагами.

На этот раз сыскарь не стал отдёргивать руку и сунул документы герцогу, а сам подошёл к двери и плотно её притворил.

Карнстей бегло просмотрел собственные распоряжения, потом неохотно разрешил:

– Спрашивай!

– Решил запереть Флоренс в монастырь, да ещё и марнийский? С какой стати?!

Я едва удержался от удивлённого присвиста. Доченька должна была изрядно проштрафиться, раз её вознамерились упрятать в монастырь! Это даже не роман с кучером, а что-то много-много хуже.

Стоп! Монастырь в Марне?! А вот это воистину нечто из ряда вон! И ещё целое состояние, пересылаемое в Магрев…

Дело дурно пахло. Очень дурно…

И точно – герцог о причинах своего решения распространяться не пожелал.

– Тебя это не касается, Вальдер! – отрезал он.

– Она моя племянница!

– Неважно!

Но Вальдер не позволил сбить себя с толку и очень веско произнёс:

– Монастырь в Марне. Не в Норвейме. Уж не измена ли это?

– Да что ты себе позволяешь?! – возмутился герцог, яростно сверкнув глазами. – Ты в своём уме?! Забыл с кем разговариваешь?!

И вновь сыскарь остался невозмутим.

– При всём уважении, ваша светлость, я обязан сообщить об этих планах в столицу…

Святой сыск мог доставить серьёзные неприятности даже столь влиятельной персоне как герцог, и Карнстей взглянул на собеседника с неприкрытым осуждением.

– Этим ты погубишь Флоренс!

Вальдер позволил себе скептическую ухмылку и промолчал, ожидая продолжения.

– Бездна! – не выдержал герцог. – Да ты просто не видишь дальше собственного носа!

– Я вижу, что ты хочешь запереть дочь в монастырь!

– Для её же собственного блага, пойми!

– И в чём же заключается это благо? – прищурился Вальдер, продолжая, несмотря на все писаные и неписаные правила приличия, держаться с герцогом на равных.

Карнстей будто загнанный в угол зверь несколько раз прошёлся от одной стены к другой, затем мрачно глянул на собеседника и сказал:

– Флоренс всегда была… особенной. – Слова аристократа прозвучали с необычайной мягкостью. – Иной раз она видела то, чего не было. Иногда слышала то, чего не слышали остальные.

– Нет! – хрипло выдохнул Вальдер, враз посерев.

Он точно уловил в словах герцога некое тайное откровение, да тот в любом случае останавливаться уже не собирался.

– Сначала мы списывали всё на детские фантазии и живое воображение, но годы шли, а видения продолжали преследовать её, не отпускали. Их пришлось скрывать, держать в тайне. Но ты же знаешь, как говорит чернь: «шила в мешке не утаишь».

– Что случилось?

– На весеннем балу Флоренс представили племяннику маркиза Рьеха. Я не знал, что юнец зачислен послушником в орден Пламенной длани, иначе попросту не принял бы приглашения…

Вальдер нахмурился и спросил:

– Полагаю, скандала удалось избежать?

– Мальчишка толком ничего не понял, но на балу были и старшие братья-экзекуторы. Они что-то такое уловили…