Восхождение на гору Невероятности - Ричард Докинз

Другие виды выбирают более честную тактику, что и привело меня к этому лирическому отступлению. Среда обитания пауков заполнена упругим шелком. Шелковые нити играют роль дополнительных конечностей, чувствительных усиков, чуть ли не заменяют паукам глаза и уши. По тому, как натягиваются и провисают нити, как меняется баланс натяжения, они распознают происходящие события и явления. Струны женской паучьей души сделаны из прочного, хорошо натянутого шелка. Если самец хочет оплодотворить самку и не быть при этом съеденным – или хотя бы оттянуть минуту казни, – он должен овладеть искусством игры на этих струнах. Даже у Орфея не было столь сильного побудительного мотива. Бывает, что паук сидит на кромке женской паутины и перебирает нити, словно струны арфы (рис. 2.5). Такие ритмичные сигналы не могут исходить от запутавшегося в сети насекомого, и, видимо, они настраивают паучиху на мирный лад. Нередко самцы остаются на удалении от паутины самки, но цепляют к ней собственную “нить спаривания”. Они пощипывают ее, будто играют на однострунном инструменте в шумовом оркестре. Колебания передаются по нити и распространяются по всей женской паутине. Вибрация притупляет хронический голод паучихи и манит ее прогуляться по “канату любви” к источнику подергиваний, где и происходит спаривание. Для бренного тела паука роман не всегда имеет счастливый конец, зато его бессмертные гены благополучно оседают в организме самки. В мире полно пауков, чьи предки по мужской линии погибли после совокупления. Тех пауков, чьи потенциальные предки не считали спаривание приоритетной задачей, миру не суждено было увидеть.

Рис. 2.5. На безопасном расстоянии: самец присоединяет свою “нить спаривания” к паутине самки.

Прежде чем завершить тему секса и шелка, расскажу вам еще одну историю, и думайте, что хотите. У некоторых видов пауков самцы перед спариванием связывают самок паутинным шелком, как лилипуты Гулливера (рис. 2.6). Логично было бы предположить, что половое влечение временно берет верх над хищническими инстинктами паучихи, и паук пользуется этим, связывая ее и тем самым обеспечивая себе возможность сбежать, пока к подруге не вернулся аппетит. Я лишь пересказываю то, что слышал: факт тот, что самка после спаривания без труда рвет путы и уходит восвояси. Может быть, ритуальное связывание – это символический отголосок древних, более жестоких повадок. Или самку просто лишают свободы на время, достаточное для того, чтобы улепетывающий самец получил фору. В конце концов, ему нет резона приковывать ее к земле навечно: чтобы отложить яйца, она должна оказаться на воле, иначе его сопряженное со смертельным риском предприятие с самого начала будет обречено на провал.

Рис. 2.6. Самец опутывает паутиной более крупную самку.

Вернемся к нашей основной теме – круговым ловчим сетям и к тому, как пауки их плетут и эксплуатируют. Мы оставили паучиху в центре паутины, на завершающей стадии строительства, когда она готовится отрегулировать натяжение нитей. В дополнение к перечню задач и их решений надо сказать, что сеть, достаточно тонкая для ловли насекомых, чересчур тонка для того, чтобы сама хозяйка могла ее пересечь. Чтобы добраться с одного края паутины на другой, пауки часто прибегают к несложному приему – оставляют “свободную зону”. Обычно это участок без липких спиральных нитей, охватывающий кольцом середину сети. Некоторые виды, например рода Zygiella, довольствуются одним сектором. Я сказал, что подобная дыра служит проходом от одного края паутины к другому, но на самом деле ее значение не столь важно, как может показаться, потому что Zygiella, в отличие от многих других пауков, не застревает в центре паутины. Она устраивает себе убежище в виде трубочки ближе к кромке – а причина, по которой она это делает, подводит нас к новой паучьей проблеме.

Как мы уже знаем, саму паучиху тоже могут съесть – например, птица. Обычно тоненькую паутину видно плохо – разве что свет падает под нужным углом или она покрыта капельками росы. Самый заметный элемент паутины – собственно ее творец, тупо сидящий посередине. Если ты жирный и слишком заметен для птицы, лучше бы тебе выбрать местечко где‐нибудь снаружи. С другой стороны, паукам при их охотничьих повадках просто необходимо подолгу сидеть в засаде, поджидая жертву, и вроде бы самое подходящее для этого место – как раз серединка паутины, где пересекаются все нелипкие магистральные пути. Без компромисса эту дилемму не решить, и пауки разных видов выбирают свои варианты. Наша самка Zygiella может расположиться за пределами паутины, но не слишком далеко от центра событий. От ее наблюдательного пункта к середине паутины тянется сигнальная нить, поэтому паучиха всегда начеку. Туго натянутая сигнальная нить немедленно передает колебания поджидающей самке. В любой момент паучиха готова устремиться по сигнальной нити к центру, а оттуда по радиальной дорожке – прямиком к отчаянно бьющейся в сетях добыче. Сигнальная нить проходит ровно посередине открытого участка, о котором я только что говорил. Поскольку вопрос о назначении открытого участка мы еще не закрыли, скажу, что, возможно, липкий трап был бы препятствием на пути бросившегося в атаку паука. А может, по перехваченной поперечными витками сигнальной нити хуже передаются колебания.

Zygiella предпочитает караулить жертву за пределами паутины и, когда та пытается вырваться на волю, очевидно, расплачивается за небольшое опоздание (вы скоро поймете, почему так важна хорошая реакция). Другое, тоже компромиссное решение – вести слежку из центра, но попытаться стать как можно незаметнее. Нередко пауки ткут в середине паутины плотный шелковый коврик, чтобы спрятаться за ним или замаскироваться на его фоне. В паутине может быть целая полоса, и даже не одна, очень плотного плетения зигзагом, отвлекающая внимание от паучихи, которая притаилась в самой ее гуще, – хотя есть мнение, что на самом деле эти полосы нужны паукам для тонкой регулировки натяжения нитей. Иногда в сетке встречаются орнаменты, похожие на пауков; в литературе высказывалось предположение, что такие обманки принимают на себя удары птичьих клювов. Впрочем, предлагалась альтернативная гипотеза – совсем о другом назначении подобных узоров. Сгусток нитей отражает невидимые для нас ультрафиолетовые лучи таким образом, что глаз насекомого воспринимает его как клочок голубого неба – иначе говоря, дыру.

Как я уже говорил, сразу после попадания насекомого в сеть паук должен со всех ножек бежать к месту происшествия. Куда спешить? Почему бы не подождать, пока насекомое не устанет бороться? Дело в том, что пленник часто выходит из борьбы победителем. Насекомым, особенно крупным сильным осам, нередко удается вырваться на свободу. Даже если узник не сумеет улететь, ущерб для паутины может оказаться весьма значительным. Итак, встает следующий вопрос – как утихомирить угодившую в сети добычу.

Первый способ прост до примитивности. Ориентируясь по дрожанию нитей, которые дергает застрявшее в паутине насекомое, быстро добраться до него. Если оно оставит попытки освободиться раньше, чем его найдут, можно попробовать определить его местонахождение по натяжению радиальных нитей – постараться понять, какая из них оказалась под нагрузкой. Отыскав насекомое, надо атаковать его и ввести смертельную или парализующую дозу нервно-паралитического яда. У большинства видов пауков имеются острые полые хелицеры с ядовитыми железами – некоторые пауки, например, знаменитая черная вдова, опасны и для нас, хотя, как правило, пауки не способны проколоть кожу, а даже если и способны, порции яда не хватит для того, чтобы нанести вред крупному животному. Вонзив ядовитые хелицеры в жертву, паук еще несколько минут ждет, пока она не затихнет.