Сын болотной ведьмы - Татьяна Рябинина

Или… потому, что защитили ведьмины чары? Ведь если Кэрриган нашел меня на дороге и принес в замок, значит, на него звездный дождь тоже не подействовал. Но ведь он не ослеп и память не потерял. Тогда, выходит, все наоборот. Я пострадала именно потому, что была беременна. В противном случае, звездный дождь не навредил бы мне.

Все выглядело вполне правдоподобным, однако чудился в этом построении какой-то изъян. Будто в фундаменте здания не хватало камня, но я не знала, в каком именно месте. И поэтому отложила в сторону и это, перейдя к другим мыслям.

В ту ночь мы с Кэрриганом договорились встретиться на опушке леса. Было ли это наше постоянное место и время встреч, оговоренное заранее? Или мы каким-то образом извещали друг друга о каждом свидании, устно или письменно? Тогда кто-то должен был передавать записки или на словах. Ирита? Вряд ли. Она неотлучно находилась при мне и не могла постоянно бегать на болото. А что, если ее брат?

Как я успела узнать, стражники жили в деревне и выходили на караул по очереди, по несколько человек, на две недели. Но даже не в свой черед любой караульный мог беспрепятственно заходить в замок и выходить, никого бы это не удивило.

Записки… Где-то мог быть тайник, в котором Ирита прятала мои послания Кэрригану или проверяла, нет ли весточки от него. А ее брат носил их на болото и обратно. Гергис о чем-то знает или догадывается. И в кармане у него какая-то свернутая бумажка… Жаль, что я ее все-таки не прочитала! Он мог заметить Ириту у тайника, вытащить оттуда записку…

Нет, не получается. Если бы к Гергису попало послание Кэрригана, я бы ни о чем не знала и не отправилась в лес. И точно так же тот не нашел бы меня на дороге, если бы это оказалась моя записка. Тут было о чем подумать.

А еще – как Ирита попала ко мне? Она деревенская, значит, стала моей служанкой в замке, после свадьбы. Почему я не привезла из столицы свою собственную?

В этот момент камешек плавно опустился на ладонь, и сияние погасло. И тут же глаза начали слипаться.

Утром показалось, что все вчерашнее приснилось. Но, открыв глаза, я поняла: действительно вижу. Значит, это было на самом деле: встреча с ведьмой, разговор с Кэрриганом, огненное зелье, болото, из которого Гергис меня вытащил. И звездный камень.

Я взяла его с ночного столика. Самый обыкновенный тускло поблескивающий камешек. Ничего особенного. Но то, что я испытала, когда он засиял над моей ладонью, никуда не исчезло. Ощущение необычной ясности мыслей, как будто до этого смотрела через грязное окно – и вдруг его помыли.

- Мия, скажи мне, - потребовала я, когда она раздергивала шторы, – как Ирита стала мне прислуживать?

- Вы сами выбрали ее, госпожа.

- Почему? Я приехала из Неллиса без служанки?

- Нет, у вас была Эста. Но у нее тяжело заболела мать, и вы отпустили ее в столицу. Еще в первое лето.

- Интересно… Ее никто не предлагал, не рекомендовал? Ириту?

- Насколько я знаю, нет, госпожа.

Значит, служанку мне никто не навязывал. Я выбрала ее исключительно по личному расположению. Не воспользовалась ли она потом моим доверием? Кто еще мог предложить мне пойти к болотной ведьме за отворотным зельем для мужа?

- Я брала ее с собой в Неллис?

- Да, оба раза.

Почему-то вдруг отчетливо вспомнился голос Ириты, когда она в саду рассказывала о том, что ведьма может исцелить меня. Он звучал… суетливо, нервно. И как она попыталась увернуться от ответа, когда я спросила, что оттолкнуло меня от Гергиса. Тогда я подумала, ей хочется поскорее уйти, пока никто не заметил, но, кажется, дело было не только в этом. Может, она сказала неправду? Но Гергис сам подтвердил, что обращался со мной безобразно и изменял.

Тем не менее, доверие, связанное с ее именем, таяло, как лед на солнце. И, как ни странно, возрастало к Мии. Но не совершала ли я сейчас снова ту же ошибку?

Краешек глаза уловил блеск справа. Камень на ночном столике едва заметно мерцал, словно пытаясь мне что-то подсказать.

А почему бы и нет? Вот и проверю.

Еще вчера утром мне вряд ли пришло бы в голову задать ей подобный вопрос. Но ведь я больше ни в чем от нее не зависела. Расскажет Гергису? Ну и пусть. Это меня тоже не пугало.

- Скажи вот еще что, Мия. Принц… спал с тобой?

Она застыла с приоткрытым ртом и покраснела так, что алая лента, стягивающая ее косы над ушами, показалась белой.

- Да, госпожа, - прошептала она, опустив глаза. – Но я…

- Успокойся. Я понимаю, что ты не могла отказаться. Ты ни в чем не виновата.

Я хотела сказать это мягче, но обида и ревность все равно оставили след в моем голосе, и Мия залилась слезами.

- Это было всего два раза, госпожа. Он ни на ком не останавливался надолго. Пожалуйста, не говорите принцу, что я призналась вам.

- Разумеется. Но при условии, что и ты ничего не скажешь ему об этом разговоре. Подойди ближе, - я указала ей на стул рядом с кроватью, где вчера вечером сидел Гергис, и покосилась на камешек, который блестел еще сильнее. Словно с одобрением. – Сядь. Расскажи, вас было много – тех, с кем он?..

- Да, госпожа. И в замке, и в деревне. У него и раньше были женщины, но всего несколько. А после вашей свадьбы первое время никого, и мы думали, что он остановится…

- То есть вся прислуга знает, кого принц осчастливил своим вниманием, и обсуждает это?

Мия опустила голову еще ниже.

- Хорошо, значит, тебе и должно быть известно и другое. Был ли он с кем-нибудь за последние два месяца? С тех пор как я попала под звездный дождь и ослепла?

- Боюсь говорить наверняка, госпожа, но, кажется, нет. Во всяком случае, я не слышала.

Вот как… Через какое-то время после свадьбы Гергис вернулся к своим прежним привычкам. Но почему? Я ему наскучила? И если бы только это! Не может человек сегодня быть милым и внимательным, потом стать грубым до жестокости – и вдруг снова, как по волшебству, превратиться в нежного и заботливого.

По волшебству…

А собственно, почему бы и нет?

- Мия, ты можешь вспомнить, когда именно Ирита стала моей служанкой?

- Да, конечно, госпожа. Вы приехали из столицы в середине весны, а в самом начале лета Эста вернулась в Неллис.

- А когда принц стал… спать со всеми подряд?

Она задумалась, сдвинув брови.

- Наверно, с середины того же лета. Не могу сказать точнее.

Камешек снова отозвался мягким переливом. Неужели небо, отобрав у меня зрение и память, подарило чудесного советчика? И оно же разрушило ведьмины чары? Но как? Ладно я, попавшая под звездный дождь. Но Гергис - он-то ведь нет. Или этого и не нужно было? Достаточно чего-то такого в воздухе?

Да, это многое бы объяснило. Например, так. Ирита стала моей служанкой, а затем ее уговорили, подкупили или запугали. Или она изначально была в сговоре с ведьмой и ее сыном и смогла как-то внушить мне доверие. А что было дальше? Какое-то зелье или наговор, превратившие Гергиса в похотливого зверя? И милая Ирита рядом, нашептывающая слова сочувствия. А следующим летом она отправила меня к ведьме – и как только мне удалось ускользнуть из замка? Видимо, так же, как потом я бегала в лес на свидания. Может, через тайный подземный ход?