Война против Рулл - Альфред Элтон Ван Вогт

Его спокойствие было лишь маской, за которой он скрывал свою усталость. Когда они достигли леса, он едва держался на ногах.

Там он начал подкапывать корни высокого коричневого дерева. Вскоре несколько штук оказались у него в руках.

— Он твердый и упругий, как сталь, — сказал он, сворачивая один корень в кольцо. — На Земле это дерево применяется в промышленности.

— Вполне возможно, — ответила она, — если вы сделаете из него лук. Трава может послужить тетивой.

— Лук не поможет. Вы же сами говорили, что к животным нельзя подойти и на четверть мили.

Он выбрал дюймовый корень, отрезал от него двухфутовый кусок и заострил с обоих концов. Сделать это было нелегко: корень скользил и не поддавался.

— Ну вот, — наконец произнес Джемисон. — Подержите концы вместе, я их свяжу.

— А-а, — протянула она, — теперь все понятно. Кольцо попадает в желудок, там трава разрывается, и острые концы протыкают живот.

— Этот метод придуман не мной. Он известен на сотнях планет. На Земле им пользуются эскимосы. Правда, приманка у них другая…

Он подобрался к полянке на краю леса и принялся разбрасывать кольца. Джемисон готовился к охоте основательно. Он не мог надеяться на одно кольцо.

Мясо при всей его жесткости было очень вкусным. Приятно было чувствовать насыщение и ощущать, что в тело вливается энергия. Дожевав последний кусок, Джемисон встал и поглядел на заходящее солнце. На сытый желудок было проще решать примеры из задачника для первоклашек.

— Если есть по четыре фунта в день, то шестидесяти фунтов нам должно хватить.

Отсюда следовало, что идти он собирается никак не меньше двух недель.

Потом его мысли двинулись в ином направлении.

— Вообще-то вредно есть одно мясо. Но за пятнадцать дней, думаю, с нами ничего не случится. К тому же больше охотиться мы не сможем.

Вырезав внушительный кусок филе из лежавшего рядом животного, Джемисон поделил его на две части и упаковал в тюки, обвязав травой. Вышло что-то вроде рюкзаков, больший из которых (Джемисон и в этих условиях оставался джентльменом) он взял себе. Барбара скептически следила за его действиями.

— Вы безумец, — продолжала она пугать Джемисона — Ночь мы, может быть, переживем в какой-нибудь пещере. Но когда нас найдет гриппи, скажите, его вы тоже угостите своей деревяшкой?

— А почему бы и нет?

— А потому что зубки у них тверже металла, когти — острее алмаза, а желудок не разрезать и ножом, не то что деревом! Именно из-за этих тварей здесь и невозможна разумная жизнь.

Джемисон с удовольствием переваривал пищу.

— У нас есть еда. От голодной смерти мы не умрем, — гнула свое Барбара, — Но вам придется выбросить из головы эту глупую идею — выжить. Гриппи достанет нас в любой пещере, в любой щели. Да и можно ли назвать пещерами метеоритные воронки, перекрученные движением коры спутника. К тому же нам нужна пещера с нормальным воздухом.

— И кондиционером, — подсказал Джемисон.

— Вы зря иронизируете. Когда задуют холодные ветры, костюмы нас не спасут. Нам понадобится костер. Но я что- то не видела костра на сквозняке.

Внимательно выслушав печальные предсказания своей персональной пифии, Джемисон — а за ним и она сама — начал собирать ветки, лежащие вокруг. Благо хвороста было предостаточно. Они стащили целую кучу веток в пещеру, на ее, так сказать, первый этаж. Потом спустились туда сами: сначала Джемисон, а потом — весьма грациозно — Барбара. Молодость есть молодость. Это или что-то подобное подумал Джемисон. И был, как всегда, прав.

Они перетаскивали топливо на второй этаж, когда вход в пещеру перекрыла черная тень. На ее фоне блестели многообещающие клочки шерсти и ничего не обещающие горящие глаза чудовища. Тонкий красный язык плотоядно дрожал в предвкушении вкусного ужина. Это подтверждала и слюна, обильно капавшая на замерших внизу людей.

Джемисон инстинктивно схватил Барбару за руку, рванулся к провалу и очутился на куче веток внизу. Не раздумывая, они стали проталкивать ветки на следующий этаж. Скрежет гигантских сверхтвердых когтей, расширяющих проход, и рев чудовища только подгоняли их. Едва они спрыгнули вниз, как морда с полуторафутовыми зрачками появилась в отверстии над ними.

Вдруг скрежет прекратился. Наступила тишина.

— В чем дело? — задал вопрос Джемисон скорее себе, чем лежащей рядом с ним «энциклопедии».

Та не замедлила откликнуться.

— Он закупорил вход. За ту пару минут, что остались до его впадения в спячку, он до нас не доберется. Но нам не вырваться. На добычу он не нападает, а лишь преследует. Но просыпается он всегда раньше добычи, и в этом весь секрет. Это у него на уровне инстинкта, и то же самое он хочет проделать с нами. Выбраться мы не можем, так что остается ждать финала.

Нужно ли говорить, что всю ночь Джемисон не сомкнул глаз. Может быть, он и засыпал на какие-то мгновения, но ему сразу же что-то мерещилось, он вновь вскакивал и метался по пещере. Тьма, словно тяжелый пресс, придавливала их к земле. Разведенный Джемисоном костер был бессилен против тьмы и не спасал от мороза.

Сначала пленников колотил озноб, потом холод сковал тела. Стены покрылись инеем. По скале пошли трещины. Появление каждой новой шели сопровождал гул. Казалось, вот-вот рухнет потолок. Шум, который создавали падающие осколки, вывел женщину из забытья. Она вскочила на ноги и принялась энергично ходить кругами, пытаясь унять дрожь.

— А почему бы нам не поджечь гриппи? — спросил Джемисон.

Идея, безусловно, была вызвана сильным желанием согреться.

— Он проснется. Но вряд ли его проймешь огнем. Шкура, как металлоасбест, проводит тепло, но не горит.

Джемисон вздохнул.

— И ведь надо же было мне, единственному человеку, знающему тайну эзвалов, попасть в эту пещеру… Да и вы пытались меня прикончить.

— Пыталась. И потом, что толку в этих разговорах. Они бессмысленны. Скоро гриппи проснется, и нам его не остановить.

— Вы так считаете? Познания у вас обширные, но не полные. Я же вам говорил: проблема охоты решена на всех планетах.

— Безумец! Его даже бластер не берет. Он успеет вас прожевать, прежде чем его шкура начнет искриться. А у меня вместо бластера всего лишь нож.

— Кстати, дайте его мне. Я его заточу.

Стало теплей. Иней местами подтаял. Костер потух, оставив после себя пепел. Топливо сгорело дотла. И как только огонь погас, пещера заполнилась дымом.

Внезапно вверху послышалось шевеление, за ним раздался треск и протяжный вой.

— Он проснулся. — Барбара, кажется, испытывала удовлетворение от этого факта.