Марго, или Люблю-ненавижу - Марина Крамер

– Не стоит. У меня нет ни желания, ни возможностей расплачиваться за вашу мобилу.

У нее был довольно высокий голос, мне такие раньше никогда не нравились, но почему-то именно сейчас это звучало едва ли не музыкой. Я рассматривала новую знакомую жадно, точно старалась впитать в себя каждую черточку, каждый изгиб тела. Меня неудержимо тянуло к ней, даже не понимаю, как так получилось. И это было не физическое влечение – я почувствовала в ней родную душу.

– Меня зовут Марго.

– Мария.

Даже имена у нас начинались на одну букву… Жизнь с Алексом приучила меня видеть какие-то знаки в любых, даже самых обыденных вещах, искать совпадения, намеки, сходства. В этой девушке оказалось слишком много меня…

– Не стойте, садитесь, – хмуро бросила Мария, пытаясь привести в порядок лицо.

Я осмотрелась – номер явно хуже моего, маленький, хоть и двухместный. Под кроватью, на которой сидела Мария, стояли ровным рядком несколько пар туфель и пара мягких джазовок, в которых я увидела два эластичных бинта, скатанных в рулончики.

– А вы давно танцуете? – поинтересовалась я, садясь на стул у большого, во всю стену, шкафа.

– Всю жизнь.

– А сколько вам лет?

Она посмотрела чуть удивленно, но ответила:

– Двадцать семь.

Старше меня на три года, а выглядит моложе лет на десять – вот что значит худоба и узкая кость… Почему она ничего не спрашивает в ответ? Неужели ей неинтересно, кто я? Но Мария молчала, задумчиво глядя в стену.

– Я тоже всегда хотела танцевать. Но вышло так, что играла в теннис, а теперь вот…

– Что – вот? – не отрывая взгляда от стены, спросила она, и я убедилась, что меня слушают.

– Вышло так, что я сама не танцую, зато помогаю другим делать это. Моя фирма – спонсор клуба «Фокстрот».

– И что – гордитесь собой? – чуть прищурившись и прикурив новую сигарету, поинтересовалась Мария, чем взбесила меня – что себе вообще позволяет эта девка?

– Да, горжусь! – ответила я с вызовом и встала, собираясь уйти. Вслед мне прилетело, как камнем:

– На будущее учтите – не за каждую помощь говорят «спасибо».

Я вылетела из номера, оскорбленная откровенным хамством и равнодушием. Меня, мягкую, податливую и открытую, очень часто обижали люди, но почему-то слова и поведение именно этой девушки ранили так больно, что захотелось плакать. Я даже не знаю, на что она сдалась мне, для чего, почему ее поведение так задело. Где-то внутри я чувствовала, что должна каким-то образом заставить ее остаться в моей жизни, стать близким человеком.

И тогда я совершила нечто запредельное, совершенно необъяснимое. Забившись в своем номере на кровать, я позвонила Алексу. Вообще-то я никогда не звоню ему сама – всегда только он решает, хочет ли говорить со мной. Но сегодня… я просто не знала, с кем мне поделиться своим горем – ну не с Ромой же…

Он долго не брал трубку, и я испугалась, что не носит с собой тот телефон. Но вот наконец раздался такой знакомый голос, до сих пор вызывавший во мне бурю эмоций:

– Что ты хочешь, Марго?

Вот так – ни «здравствуй», ни «привет, как дела?» – а сразу – «что ты хочешь, Марго?». Уже не знаю…

– Алекс… ты можешь говорить, я не отрываю тебя?

– Нет. Говори.

Господи, ну почему так сухо? Неужели действительно занят или просто не хочет говорить?

– Понимаешь, я… даже не знаю, как сказать… в общем, я встретила девушку…

В ответ раздался его смех. Я вдруг очень четко увидела эту картинку – как он сидит за столом в большом кресле, по привычке положив ногу на ногу – щиколоткой на колено – и смеется, чуть откинув назад голову.

– Ты спятила, Марго, – проговорил он, отсмеявшись.

– Ты не понял… Я встретила девушку – она очень похожа на меня, я чувствую. Не могу объяснить, но чувствую, понимаешь?

– Да. Что ты хочешь от меня, Марго?

– Не знаю. Она не обращает на меня внимания.

– А ты, безусловно, этого хочешь? – насмешливо спросил он.

– Хочу.

– Я-то чем могу помочь?

– Не знаю.

– Ну, вот когда узнаешь – тогда и звони. – Мне в ухо ударили гудки отбоя.

Черт… на что я рассчитывала? Что он бросит все и прилетит сюда? И дальше? Заставит эту рыжую сучку общаться со мной? Как? Силой? Смешно же… ладно, черт с ними – и с Алексом, и с Марией тоже. Пойду пройдусь немного.

Я вышла из номера и спустилась на первый этаж. Из конференц-зала доносилась музыка. Я прислушалась – танго. Вокал, немецкий язык. Не сумев совладать с любопытством, я приоткрыла дверь и так и замерла – в зале работала моя Мария с партнером. Такого бешеного темперамента в худенькой девушке я предугадать не могла – от нее просто волнами исходила энергетика, заполняя все пространство зала. Партнер, высокий, темноволосый красавчик с вьющимися волосами, вел ее в танце уверенно и властно, но это была лишь видимость – потому что на самом деле главенствовала Мария. Это было настолько очевидно и так прекрасно, что я невольно залюбовалась тонкой фигуркой в длинной черной юбке и обтягивающей маечке. Рыжие волосы убраны в гладкую прическу, никакого макияжа – но я почему-то ясно увидела, как она исполняет это танго в ярком сценическом гриме, в непременном черно-красном платье, без всяких пошлых роз в волосах. Она просто не могла быть банальной, не могла позволить себе какие-то обыденные прически или аксессуары – я это чувствовала.

– Мария, вас слишком много, приглушите эмоции – и станет лучше, – услышала я голос Володи – главного тренера «Фокстрота». Он сидел на краешке сцены и внимательно наблюдал за танцующей парой, однако я его даже не заметила, увлеченная образом девушки.

– Это не меня много – это партнера мало, – спокойно отозвалась Мария и, наклонившись, чуть задрала юбку и поправила бинт на колене.

Володя расхохотался, а партнер Марии только плечами пожал:

– Вот так и работаем. Это она просто с постановок перестроиться не сразу умеет, там-то как раз эмоции и важны, зритель тонкостей техники не видит, а вот окраску и чувства – подавай ему. Мы на турнирах горим иной раз поэтому.

– На турнирах мы горим потому, что ты в полноги на тренировках стал работать. Но это тема не для обсуждения на сборах, правда? – Мария насмешливо взглянула на партнера, и тот чуть смешался:

– Да ладно тебе…

– Без «ладно» прохладно, – фыркнула она. – Продолжаем, Владимир Сергеевич?

– Как пожелаете, мадемуазель, – рассмеялся Володя и спрыгнул со сцены. – Значит, так. «Перо»… – Дальше пошли неинтересные мне термины и долгое обсуждение, сопровождавшееся показом движений. В какой-то момент я вдруг поняла, что Мария меня увидела. Я почувствовала взгляд в упор, подняла глаза и застыла – она стояла прямо перед дверью и молча смотрела мне в лицо холодными голубыми глазами. Меня передернуло – так умел смотреть Алекс.