Политические солдаты Гитлера - Константин Семенов

Следствие продолжалось до 17 декабря 1924 г., в действиях «Фронтбанна» не было обнаружено состава преступления, и организация не была запрещена. Кроме этого прокуратура разрешила освобождение Гитлера. Выйдя на свободу, Гитлер с головой кинулся в политическую жизнь. Он встретился с руководством освободительного движения, и соответственно — с Ремом. Гитлер рассказал им, что теперь он намерен добиваться власти законным путем, и потребовал от Рема безоговорочной передачи «Фронтбанна» в свое распоряжение. Рем решил выждать, а бывшие товарищи Г итлера стали называть его «Альфредом-законником». В конце декабря 1924 г. Гитлер собрал первый после освобождения митинг в Мюнхене. Через несколько дней, 4 января 1925 г. Гитлер отправился на аудиенцию к премьер-министру Баварии Генриху Гельду. Предмет их разговора остался тайной, но почти месяц спустя запрет на деятельность НСДАП и СА был снят Гельдом.

26 февраля 1925 г. Адольф Гитлер объявил о воссоздании национал-социалистической партии и ее штурмовых отрядов в восстановленной нацистской газете «Фелькишер беобахтер». На следующий день вечером Гитлер выступал в пивном зале «Бюргербройкеллер», собралось более 4000 его сторонников, но среди них не было Эрнста Рема. Так начал назревать конфликт между Гитлером и Ремом. Основная масса бывших штурмовиков зимой 1925 г. входила в «Фронтбанн», а объявленные Гитлером новые СА должны были быть частью партии. Возможно, им бы и удалось достичь компромисса в данном вопросе, но Гитлер настаивал на том, чтобы штурмовики были в первую очередь «солдатами партии» и уделяли все свое время нуждам НСДАП и действовали скорее в качестве агитаторов. Рем, напротив, настаивал на дальнейшей милитаризации штурмовиков; кроме этого, ему не хотелось передавать с трудом сохраненные кадры СА в чужие руки. Тем не менее, в середине апреля 1925 г., после встречи с Гитлером Рем передал руководство «Фронтбанном» начальнику группы «Митте» («Центр») Вольфу Генриху графу фон Хельдорфу, и удалился от активной политической деятельности. В течение трех последующих лет Рем вначале работал продавцом-экспедитором, а затем на сельскохозяйственном предприятии. Из других лидеров с ним ушел только Вильгельм Брюкнер, бывший начальник мюнхенских СА.

В мае 1925 г. по распоряжению Гитлера все отряды СА были подчинены своим местным партийным руководителям, так называемым «гауляйтерам» (от нем. Гау — область). Хотя в это же время штурмовые отряды номинально продолжали входить в состав «Фронтбанна» и подчиняться его руководителю. Отсутствие единовластия в СА негативно действовало на штурмовиков, но в скором времени на первые роли выдвинулись лидер франконских СА Вальтер Бух и командир мюнхенских штурмовиков Вильгельм фон Бийберштейн. Организация воссозданных СА начала постепенно набирать обороты, что совпало с распространением НСДАП за пределы Баварии. Созданные ячейки СА сразу же вступали в противоборство с боевиками левых организаций, и вскоре в Бохуме, Гельзенкирхене, Дортмунде, Мюльгейме и Эссене начала литься кровь. Иногда коммунисты одерживали верх и уничтожали только оформившиеся ячейки НСДАП и СА. Так было в Бюргеле, Гольдлаутере-Хайдерсбахе и Штадтроле.[44]

Небольшие группы национал-социалистов вне Баварии существовали и ранее, но их действительный рост начался только в это время. Очаги НСДАП стали возникать по всей Германии. Лидеры партийных ячеек чувствовали себя маленькими удельными князьками и зачастую вступали в противоречие с желаниями Гитлера. Наиболее опасными для Г итлера в этом плане были Грегор Штрассер и Йозеф Геббельс. Они оба отличались ораторским даром и умели увлечь за собой людей. Кроме этого, они представляли левое крыло НСДАП, понимавшее слово «социализм» в названии партии буквально. Грегор Штрассер умело вел свои финансовые дела и не нуждался в спонсорах, он также оказывал посильную помощь лояльным ему партийным функционерам в Северной Германии.

Вовремя увидев опасность раскола в партии, Гитлер кинулся на борьбу с оппонентами. На время он передал в управление Штрассеру земли Северной Германии, а сам занялся укреплением своей власти в Баварии и остальной части Германии. В октябре 1925 г. в состав НСДАП вошли остатки партии австрийских нацистов. Месяц спустя Грегор Штрассер собрал в Ганновере конференцию своих сторонников, на которой опять остро встал вопрос о власти Гитлера. Конференция не дала никаких результатов, представитель Гитлера был проигнорирован, а его сторонники были в подавляющем меньшинстве. Грегор Штрассер и его родной брат Отто упорно вели НСДАП к социализму. Им вторил Геббельс: «В нашем лагере, возгорится идейная борьба между националистами и социалистами, и лишь из ее результатов родится национал-социализм в его окончательном виде». После таких слов многие нацисты и штурмовики начали всерьез ждать «национальную революцию».

В ноябре 1925 г. воссозданный семью месяцами ранее «Ударный отряд АГ» был преобразован в охранные отряды — СС. Теперь это уже было не единое подразделение, а группы охранников в различных городах. СС организовывались бывшим ударником и водителем Гитлера Юлиусом Шрекком. Его приказом предписывалось создать группу из 20 человек в Берлине, а в остальных городах с очагами НСДАП — из 10 человек. По требованию Шрекка к вступающим в СС предъявлялись жесткие критерии отбора, а внутри новой организации царила строжайшая дисциплина. Еще до конца года члены новой организации продемонстрировали свои методы борьбы. В Хемнице на партийном собрании эсэсовцы и штурмовики избили и выбросили в окно присутствовавших на собрании коммунистов. Затем, 23 ноября 1925 г., во время очередного выступления Йозефа Геббельса в красном Хемнице произошла потасовка. Ее итог — двое убитых и 150 раненых.[45]

Январь 1926 г. прошел тихо, но уже 8 февраля 1926 г. при проведении «дня СА» в Хаттингене состоялось побоище. В феврале 1926 г. Гитлер провел свою партийную конференцию в Бамберге. На этот раз «социалисты» были в меньшинстве. Как и предыдущая, она не дала видимых результатов. Тем временем, 1 марта 1926 г. Г. Штрассер приобрел одно разорившееся берлинское издательство. Вместе с братом они реорганизовали издательство и начали выпуск «Берлинской рабочей газеты». В отличие от основной массы членов партии, штурмовики старались не влезать в политические дрязги и предпочитали «хорошую драку с левыми» многочасовым прениям. Примерно в это время в среде штурмовиков возникло презрительное наименование политической организации партии (П0) — П-нуль.[46] Основная масса штурмовиков желала действий, и вскоре «национальная революция» стала необходимостью в их глазах.