Скованная временем - Райса Уолкер

Кэтрин показалась на лестнице через несколько минут, натягивая халат поверх ночной рубашки, и поспешила вниз, чтобы поприветствовать меня.

– Кейт! Почему ты не в школе, дорогая? Ты выглядишь напуганной. Да что же это такое? Сядь, пожалуйста, – она указала на диван и похлопала себя ладонью по бедру. – Дафна! Гулять!

Она подвела Дафну к кухонной двери, и я села, пытаясь отдышаться. Я сняла ботинок, чтобы осмотреть пальцы ног, раздавленные… Саймоном, как назвал его Кирнан, хотя для меня он оставался Пухляком. Два пальца на ноге были бордово-красными, а один ноготь был так сильно придавлен, что практически отслоился у самого основания. Я стиснула зубы и содрала его, чтобы он не цеплялся за носок. Коннор зашел в дом как раз в тот момент, когда Кэтрин вернулась из кухни. Я заметила, что мягкое голубое свечение пробивается из кармана его джинсов, и с облегчением поняла, что медальон у него. Мне и в голову не приходило, что он тоже может быть в опасности.

Он сел в кресло напротив дивана.

– Ты выяснила, кто ее ограбил?

– Ограбил? – воскликнула Кэтрин. – Кейт, что произошло? Ты в порядке?

– Я в порядке, – сказала я, осторожно натягивая носок. Стянув и вторую туфлю, бросила обувь под кофейный столик. – Но теперь у какого-то парня из метро твой дневник. Ну, еще мой iPod и учебники. Мне очень жаль, Кэтрин. Я бы попыталась отбиться от него, но в метро было полно народу и… у него был пистолет. Или что-то похожее на пистолет, упирающееся мне в бок.

– Не говори глупостей, – сказала она. – Ты поступила правильно. У меня здесь есть еще несколько дневников, и этот том хранится в компьютере.

Коннор кивнул, сказав:

– Мы можем отследить и оригинал, так что, возможно, нам удастся вернуть его обратно. В любом случае, я сомневаюсь, что грабитель заинтересуется просмотром старого дневника. И он не сможет его активировать.

– И часто такое случается в метро? – спросила Кэтрин.

– Что? – я покачала головой. – Нет. То есть да, людей иногда грабят. Меня никогда раньше… в общем, в метро безопасно. Но это был не просто воришка, схвативший случайный рюкзак. Он знал, что делает. Ему нужен был дневник. Он видел меня с ним вчера. И я думаю, что у него был медальон, как у тебя.

Кэтрин скептически посмотрела на Коннора, потом снова на меня.

– Ты уверена? Я не думаю, что…

– Нет, я не уверена в грабителе. Но он действительно растворился в воздухе. Дважды. И я увидела медальон под рубашкой Кирнана…

Я остановилась, когда Коннор и Кэтрин одновременно резко и испуганно вздохнули.

– Его звали Кирнан? – спросил Коннор. – Откуда ты это знаешь?

– Да. Кирнан… Данн или Дункан, кажется. Он не грабитель. Он велел мне бежать. Темные глаза, темные волосы, высокий и… – я замолчала, уверенная в том, что уже покраснела. – А что такое? Вы его знаете? Он хотел знать, почему я не ношу медальон. Он сказал мне, чтобы я как можно быстрее добралась сюда, в ваш дом, и что что-то должно произойти, и что он остановил бы их, если мог, чтобы дать мне время.

Коннор и Кэтрин снова переглянулись.

– Кирнан Данн был моим прадедом, – сказал Коннор через мгновение, – и я нахожу маловероятным, что он сделает что-нибудь, чтобы помочь нам.

Я совсем забыла, что у Коннора фамилия Данн, и не думаю, что они похожи, за исключением разве что носа. И Коннор был по меньшей мере на тридцать лет старше Кирнана. Или, по крайней мере, на тридцать лет старше того Кирнана, который поцеловал меня в метро. Я еще чуть глубже вжалась в диван.

– Может быть, тебе стоит начать с самого начала, – предложила Кэтрин.

Я перечислила свои действия с того момента, как покинула дом Кэтрин в понедельник утром, и до того момента, как такси доставило меня обратно к ее порогу. Я опустила несколько подробностей, так как не была уверена, как она отнесется к тому, что Шарлейн читала дневник или к нашим экспериментальным попыткам определить его материал, и я определенно не была готова рассказывать о поцелуе. Это не то, что я хотела бы обсуждать с бабушкой, или, если уж на то пошло, с тем, кто утверждал, что является правнуком парня, который поцеловал меня. Все и так было слишком странно, и я не хотела усложнять ситуацию еще больше.

Закончив рассказ, я повернулась к Кэтрин.

– Веришь ты информации Кирнана или нет, мне нужно знать о том, что происходит. И мне кажется, что папа должен тоже быть здесь. Или мама…

Я чувствовала себя как обвиняемый, заявляющий о своем праве на адвоката, и, возможно, это было недалеко от правды. Я не знала ни Кэтрин, ни Коннора достаточно хорошо, чтобы доверять им, а папа… ну, он мой отец, и я знаю, чьи интересы он бы поставил на первое место. И хотя мои отношения с мамой немного сложнее, она бы сделала то же самое.

– Кейт… – Кэтрин заколебалась, явно подыскивая нужные слова. – Я восхищаюсь тем, что ты хочешь держать своих родителей в курсе. И да, намного вероятнее, что поймет Гарри, нежели Дебора. Но, возможно, тебе следует услышать мою историю. И тогда, если ты захочешь поговорить с Гарри… я пойму.

Она подняла руку и потянула за цепочку на шее, ее медальон упал на темно-красный халат. Синий свет медальона отбрасывал на красную ткань необычный пурпурный оттенок.

– Но ты должна помнить, Кейт, что твои родители никогда не увидят в этой подвеске ничего, кроме странного украшения. Если кто-то из них подержит его в руке дольше пары мгновений, они почувствуют странное ощущение. Такое, что способен почувствовать Коннор или любой другой человек с рецессивным геном. Они могут заметить небольшое свечение. Но ни один из них никогда не увидит этого так, как ты или я. И потребуется время, чтобы убедить их во всем, что мы можем видеть и переживать непосредственно.

Что-то в этом заявлении не давало мне покоя, но я сосредоточилась на ключевом моменте: чтобы втянуть папу в дискуссию, потребуется время. Я не могла избавиться от ощущения, что времени осталось мало. Настойчивость в голосе Кирнана ясно дала это понять, и я не была уверена в том, что мы можем позволить себе ждать, пока папа не окажется здесь и мы не расскажем ему обо всем. И хотя Кэтрин и Коннор, казалось, сомневались в искренности предостережений Кирнана, я была в нем уверена. Возможно, это был мой первый поцелуй, но я доверяла инстинкту, который подсказывал мне, что Кирнан был на моей стороне. Какой бы она ни была.

– Я родилась в 2282 году, – начала Кэтрин.

Должно быть, на моем лице отразилось сомнение, потому что она быстро добавила:

– Я не собираюсь тратить время, пытаясь убедить тебя в том, что ты уже знаешь, Кейт. Еще до моего рождения, – продолжала она, – было решено, что я стану историком. У моих родителей были небольшие сбережения, и, скорее всего, мои бабушка с дедушкой и бездетная тетя также внесли вклад, поэтому было несколько даров, из которых мои родители могли выбрать. Каждому разрешен один – и только один – выбранный дар. Изначально они распределялись как в лотерее, но деньги – это хороший способ открывать нужные двери в любом обществе. В общем, я довольна их покупкой.