Антропогенный фактор - Виталий Забирко

— Конец игре, — тяжело дыша, сказал я, бросил ракетку и уселся на траву. — Сдаюсь.

— Ну уж нет! — запротестовала Ютта. — Вы обещали час игры, осталось пятнадцать минут. Доставайте из него воланы!

— Обещал? — безмерно удивился я, вытирая пот платком, который мгновенно стал насквозь мокрым. — Когда же это?

— Когда я предложила поиграть часок в бадминтон, вы не возражали!

Я не стал протестовать и доказывать, что между «обещать» и «не возражать» большая разница. Против женской логики мужчины бессильны.

— Иди сюда, Куги, — обреченно вздохнув, позвал я.

Куги в два прыжка подскочил ко мне и замер напротив, озорно заглядывая в глаза.

— Выплюнь воланы, — попросил я.

Куги отрицательно замотал головой. Получилось смешно, будто в кукольном театре.

— Ага, значит, речь понимаешь… Я так и предполагал… — Ухватив кугуара за загривок, подтянул к себе и приказал: — Открой пасть и выплюнь каку!

Куги вновь замотал головой и попытался вырваться, но я держал крепко.

— Что за упрямая скотина… У тебя от воланов несварение желудка будет.

Я попытался разжать челюсти руками, но это было все равно, что разжимать медвежий капкан.

— Цирковой номер репетируете? — фыркнула Ютта.

— Пытаюсь исполнить желание дамы, — пояснил я. — Слышишь, Куги, дама просит вернуть воланы…

Держа кугуара одной рукой за загривок, другой я принялся чесать ему подбородок. Куги обмяк, закатил глаза, удовлетворенно заурчал, и пасть от удовольствия приоткрылась. Не мешкая, я сунул в пасть руку. Куги дернулся, поняв, что его провели, но было поздно.

— Сиди смирно, а то выверну наизнанку, — предупредил я.

Не будучи уверенным, что удастся вытащить воланы по одному, я нащупал их все, зажал перья в кулак и только тогда выдернул руку.

— Держите, — сказал я, передавая воланы Ютте. — Операция по извлечению инородных тел из желудочного тракта пациента произведена успешно. Он будет жить. Надеюсь.

Конечно, я утрировал, никакого желудочного тракта у имитанта не было и не могло быть. Так, мешок для сбора утильсырья.

Я отпустил кугуара и шлепком отправил гулять. Куги обиженно заворчал и неторопливо запрыгал восвояси.

Однако стоило нам продолжить игру, как он вернулся и снова весело запрыгал вокруг. Отходчивый характер вложил в него Борацци.

После вынужденного перерыва игра у меня расклеилась. То ли пропало желание, то ли устал, но былой радости от игры я не получал. Солнце стояло в зените вечно безоблачного неба, но почему-то казалось, будто свет начинает медленно меркнуть, застилаемый необъяснимой мглой, навевавшей апатию и безразличие.

— Да что с вами, Вольдемар? — пыталась подбодрить меня Ютта. — Вы как рак вареный… Соберитесь, нельзя же так! Сейчас откроется второе дыхание. Неужели вы не хотите избавиться от жирка?

Второе дыхание категорически не хотело открываться. Куги перехватил один волан, затем подряд второй и третий. За четвертым он подпрыгнул высоко, метра на два, и уже открыл пасть, чтобы его проглотить, как вдруг сверху на волан спикировала внезапно сконденсировавшаяся в бесформенную черную кляксу та самая мгла апатии и безразличия, которая мне представлялась миражом моей физической усталости.

Фантом и имитант вцепились в волан с двух сторон, но борьбы за его обладание у них не получилось. Ослепительная молния разрядника с громовым треском ударила в фантома, разорвав его и опалив кугуара. Отброшенный взрывом, Куги с истеричным визгом покатился по траве, гася тлеющую на спине шерсть.

— Попал! Кажется, попал! — заорал Эстасио, выбегая из-за ближайшего коттеджа.

Он добежал до места вспышки, упал на колени и принялся ворошить руками траву.

— Вы с ума сошли, Эстасио! — экспрессивно возмутилась Ютта. — Стрелять так близко… А если бы в нас попали?!

— Но не попал же? — отмахнулся Эстасио. — Сами должны понимать, что такое образец. Вы, в конце концов, ксенолог…

— Пещерный вы человек, — только и нашлась что сказать Ютта.

Я перевел дух, покрутил головой и сел на траву. Права Ютта, ох, как права! Неврастеники, как я раньше думал о своих новых коллегах, это чересчур мягкое определение.

Скуля и повизгивая от обиды, ко мне подполз Куги и положил голову на колени. Я погладил, стараясь не касаться рыжих подпалин.

— Бедненький… — пожалел его. — Меченый ты теперь под цвет защитной окраски.

Куги жалобно заскулил.

— Отдай, пожалуйста, воланы, — попросил я, и он безропотно выплюнул на траву три волана.

— Это все?

— У-у… — тихонько провыл он.

Оглянувшись, я поискал глазами четвертый волан на траве. Сжечь в прах молния разрядника его не могла, разве что оплавить. Но ни целого, ни оплавленного волана нигде не было.

— Вот что хотелось бы сказать насчет красного и желтого цветов… — обратился я к Ютте, раздраженно запихивавшей в чехол ракетки. — Фантомы их не могут воспроизвести, но знают ли об этом наши неандертальцы?

Я кивнул в сторону Эстасио, лазающего по траве на четвереньках.

Она подняла голову, но ответить не успела. Лужайка под ногами дрогнула, и инерция останавливающейся платформы заставила ее сесть, а меня сильно наклонила вперед.

До этого я постоянно находился спиной к движению платформы, поэтому ничего не видел. Но когда оглянулся…

Впереди платформы, закрывая полнеба, высилась циклопическая громада Усеченной Пирамиды, чем-то напоминающей абрисом Фудзияму — величественную гору, воздвигнутую богами, у подножия которой, помимо воли, хотелось преклонить колени.

Нет, не почудилась мне мгла, медленно скрадывающая солнце, — на тень от поражающего воображение искусственного сооружения наложилось психокинетическое воздействие конденсирующегося фантома, что и вызвало апатию и безразличие. Но сейчас, когда фантом исчез, ушло и гнетущее чувство безысходности, а его место занял мистический восторг перед нереальным по своим параметрам чужеродным сооружением, в чье рукотворное происхождение разум отказывался верить.

Вместо обещанных трех часов Корти Ньюмен довел платформу до места за полтора, на практике подтвердив мое нелестное мнение о своей компетентности в качестве навигатора. Настоящий профессионал в подобных случаях ошибается в лучшем случае минут на пять — даже несмотря на то что управлять платформой несколько иное дело, чем водить грузопассажирские корабли.

Так и не узнав, нашел ли Эстасио в траве фрагменты фантома, я попрощался с Юттой и направился в свой коттедж. Наспех обмылся под душем, натянул комбинезон и поспешил в лабораторию. Объем работы предстоял большой, и не хотелось выглядеть в глазах коллег такой же посредственностью, как Корти.