Аделия. Позор рода - Татьяна Зинина

Старшая из них – рыжеволосая Саралла, была боевиком, и в основном её дар носил разрушительный характер. Чаще всего таких, как она, обучали в военных академиях, но в Белом университете сумели найти иное применение столь специфическому дару. Здесь боевиков учили тотальному контролю над собой и своей силой, и выискивали способы её применения на благо жителей Союза, в самых разных отраслях и направлениях.

Я тоже являлась боевиком… в какой-то степени. Но вреда от меня пока было ощутимо больше, чем пользы. А уж о владении тонкими гранями дара и вовсе речи не шло. Потому про мою специализацию пока говорить было очень рано.

Сестра Сары, Мирна, оказалась весёлой обладательницей живых зелёных глаз, и таких же зелёных волос длиной по плечи. Она владела куда более мирной разновидностью телекинеза, чем мы. Помимо способности управлять потоками энергий, Мирка умела видеть энергетические связи: любые, даже те, о существовании которых многие не подозревали. Более того, она могла распознавать связи между людьми, предметами и событиями, и училась просчитывать, как конкретная связь будет изменяться в будущем.

Позже выяснилось, что живём мы с новыми знакомыми в одном корпусе, но на разных этажах. Меня поселили на третьем – в элитных апартаментах, а сёстры проживали на втором, вместе в одной комнате, так как их родители не могли похвастаться ни происхождением, ни богатством. Но несмотря на такую разницу в социальном положении, обе девушки приняли меня очень тепло.

– Ты в реальности такая же забавная, как в Сети, – улыбаясь, сказала Сара, когда после обеда мы вышли прогуляться по аллеям университетского парка. – Мы с Миркой уже несколько лет следим за твоими приключениями, и даже не надеялись, что жизнь так легко нас столкнёт.

– Приключениями? – рассмеялась я. – А мне казалось, это называется, неприятности.

– Ну, тут как посмотреть, – ответила Мирна. – Со стороны всё это выглядит именно как приключения. Причём очень забавные. К примеру, та недавняя авария эрши…

Они с сестрой переглянулись и одновременно прыснули со смеху. Я же только насупилась, стараясь вспомнить, что там вообще могло быть весёлого. Хотя, может, и было, я же не видела, что смонтировали из снятого галути материала мои закадычные девочки-подружки. У них был свой канал в Сети, где они частенько выкладывали этакие репортажи о моих глупостях. Я же иногда сама отправляла им файлы с видео. А с места аварии оно точно должно было получиться зрелищным.

Заметив моё недоумение, Сара пояснила:

– Ты так над бедным парнем издевалась! Это же просто огонь! Он трясся от страха, а ты просто убивала его своим непоколебимым спокойствием. Кстати, в комментариях даже настоящий спор развязался: что за траву ты на самом деле куришь?

Я закатила глаза и демонстративно вздохнула.

– Это не наркота. Простая успокаивающая курительная смесь. Мне её уже несколько лет с Анкатара поставляют. Стоит дорого, но папа пока не жаловался. Говорит, я после неё даже адекватной становлюсь.

– А что, обычно ты какая-то не такая? – с любопытством спросила Мирна.

– Да нет. Просто меня очень легко из себя вывести. А когда я зла – меня иногда заносит. Могу сделать что-то, а уже потом подумать.

Девочки смотрели на меня с интересном, потому я даже снизошла до пояснений:

– По утверждению психологов, я просто излишне эмоциональна.

– Что-то не похоже, – заметила Сара.

И мне было что ответить, но стало лень вдаваться в подробности. Я и без того для этих девочек – уникум. Можно сказать, звезда Сети.

– Так вы же меня совсем не знаете. Может, я вообще сущее проклятие? – проговорила с улыбкой, но они мне, кажется, не поверили. – Серьёзно. У меня поганый характер. А любимая мачеха и вовсе называет меня позором рода.

– Аделия, ты уж извини, но если ты и проклятие, то очень весёлое, – заметила Мирна.

Да уж. И не переубедишь их. Интересно, как скоро они перестанут смотреть на меня с таким восторгом? Можно подумать, что я специально все свои неприятности устраивала, чтобы повеселить таких, как они. Стало даже как-то немного обидно.

– Аделия, – обратилась ко мне Саралла. – Я написала ребятам с факультета, что мы с тобой встретились, и они предлагают вечером собраться в большой гостиной боевиков. Посидим, пообщаемся, познакомишься со всеми. Всё равно завтра выходной.

– Вы хотите устроить вечеринку? – спросила удивлённо.

Нет, подобные мероприятия я очень любила. Боле того, во время получения базового образования в пансионе на Дитерии меня вообще считали королевой вечеринок. Да и не помешало бы расслабиться. Просто я как-то не ожидала, что и в этой строгой студенческой жизни есть место веселью.

– Ну… не назвала бы это вечеринкой, – чуть смущённо проговорила зеленоволосая Мирна. – Так, скромные посиделки в компании своих.

Я красноречиво ухмыльнулась. Вот чего у меня никогда не получалось, так это скромных посиделок. Моя подруга Дора как-то даже сказала, что я способна превратить в фарс любое, даже самое серьёзное мероприятие. Интересно, а сегодняшний вечер станет исключением?

– Во сколько, говорите, собираемся? – спросила, даже не скрывая предвкушающую улыбку.

– В семь, – ответила Сара. – Мы зайдём за тобой.

– Договорились.

* * *

Беседа с психологом прошла, как обычно. Меня спрашивали, я отвечала максимально коротко и спокойно. Мой собеседник всеми силами пытался почувствовать мои эмоции, построить со мной доверительную беседу, но получалось у него плохо. Что-что, а представителей его профессии я умела игнорировать просто мастерски. Меня они мучили начиная с восьми лет. С тех самых пор, как я оказалась в приюте.

Правда, тогда это были самые обычные люди, без какого-либо дара, и с ними у меня ещё получалось нормально общаться. Но вот позже, когда в моей жизни появился отец, со мной стали работать только психологи-эмпаты, и вот этих ребят я по-настоящему невзлюбила. Хотя, нелюбовь у нас с ними была взаимной: я раздражалась из-за того, что они считывали мои эмоции, пытались оказывать влияние, а они – из-за собственных неудач.

К счастью, я всегда слишком хорошо ощущала чужое вмешательство в моё сознание. А ещё, когда мне было одиннадцать, один крайне симпатичный мальчик научил меня и вовсе закрываться от эмпатов, чтобы не позволять им себя «читать».

Папа тогда часто брал неожиданно обретённую дочь с собой в поездки по планетам Союза, и мне приходилось общаться с детьми таких же политиков, как мой родитель. Я плохо помню того мальчика, да и провели мы вместе всего пару часов. Он был сыном какой-то важной шишки, и со мной возился исключительно от скуки. А когда узнал, что я имею иммунитет от эмпатических воздействий, и вовсе решил научить меня ставить заслоны на собственные эмоции.

Мы были почти незнакомы, но я всё равно умудрилась влюбиться в него по уши. Да у меня и не оставалось ни одного шанса этого избежать. С первого момента нашей встречи я смотрела на этого семнадцатилетнего красивого блондина, как на божество. А он только ухмылялся и прямо говорил, что мне сначала нужно подрасти.