Убийство по правилам дзен - Суджата Масси

— Ты где была? — пробормотал он, когда я тихонько сняла с него газету. — Я отменил все вечерние встречи, чтобы побыть с тобой.

— Мне не удалось вернуть тансу, — ответила я, глядя на этот несчастный комод, все еще стоявший посреди гостиной. — Слушай, может, мы все-таки уберем его отсюда? Я смотреть на него не могу.

— Давай перенесем его в кабинет, вдруг мой брат захочет им воспользоваться, — вставая и потягиваясь, предложил Хью.

— Энгус! — Я совсем забыла об ожидаемом госте.

— Он прилетает завтра в первой половине дня. Ничего не изменилось? Я думал, что твои проблемы с тансу закончатся и ты сможешь встретить его, — сказал Хью, когда мы начали передвигать комод в комнату, уже снабженную факсом, двумя компьютерами и футоном для гостей.

— Моя проблема еще далека до разрешения, — ответила я.

После того как мы установили комод у окна, я опустилась на футон и рассказала Хью все: и об отказе магазина взять на себя ответственность за тансу, и об исчезновении господина Сакая, и об оскорбительном поведении Наны Михори.

— Значит, — резюмировал Хью, массируя мне какую-то точку между лопатками, — ты целый день пробегала безрезультатно. Мой день прошел так же. Иногда я задумываюсь о том, зачем я все еще работаю в Японии.

— Ну, — сказала я, — ты, наверное, заработал сегодня кучу денег, а я нашла новую подружку. Акеми Михори.

— Спортсменку?

— Да, ту, которая ездила на Олимпиаду в Сеуле. Думаю, она очень одинока. Она предложила мне бегать вместе с ней на этой неделе. Кроме того, она, возможно, придет на нашу коктейль-вечеринку.

— Бегать? Это быстро-быстро перебирать ногами? — удивился Хью. — Дорогая, но ты же не можешь переходить на марафоны без физической подготовки! Если хочешь позаниматься, воспользуйся моей беговой дорожкой.

— Я не верю в занятия спортом в помещении, — обиженно сказала я. — Вообще-то, я собираюсь завтра побегать в парке, чтобы хоть немного подготовиться.

— Завтра обещают довольно жаркую погоду. Это не самый лучший день для того, чтобы начинать заниматься легкой атлетикой, особенно для тех, кто ничего о ней не знает.

— Я все равно собираюсь, — упрямо сказала я. — Я должна.

— Подумай об этом завтра утром, — целуя меня, сказал Хью, — а пока тебе надо успокоиться и принять ванну. А после ванны тебя ждет массаж, покажу тебе, чему научился в Таиланде.

Массаж перешел в нечто даже более приятно. Я прекрасно расслабилась, но на следующее мы проспали все на свете, так что у меня было всего лишь двадцать минут, чтобы выпить чашечку чая, прежде чем Хью уехал на работу. Я все еще намеревалась устроить пробежку. Поскольку подходящего спортивного костюма у меня не было, я влезла в футболку Хью, старые шорты, кроссовки, в которых обычно занималась полировкой мебели, и проехалась на метро до парка Ёёги — огромного, ухоженного, со множеством асфальтовых дорожек. После нескольких упражнений, известных мне еще с давних времен, когда я занималась в тренажерном зале, я попробовала бежать, но вскоре остановилась рядом с каким-то пожилым мужчиной. Буквально после нескольких минут физической активности мое сердце готово было выскочить из груди. Я пошла шагом, как советовала Акеми, и через несколько минут дыхание восстановилось. Я снова побежала. Пожилой мужчина теперь был в четверти мили от меня.

Я слышала, что бег очищает разум и приносит просветление. Но со мной этого не произошло. Я могла только сожалеть о том, что уже шесть месяцев единственным спортом, которым я занималась, был секс, а он, как оказалось, недостаточно развивал мышцы. В общем, я давно бы умерла от стыда, если бы не умирала от жары.

Не имея представления о преодоленном расстоянии, я не сомневалась, что оно было минимальным. Я бегала приблизительно семь минут и ходила двадцать. Сбегав к автомату, я купила бутылку холодной воды «Аквариус», специально для спортсменов. Я сильно засомневалась, что переживу бег с Акеми.

Притащив свои усталые кости домой, я помылась и села думать о том, как организовать свой день дальше. Поскольку большая часть времени уходила на поездку в аэропорт Нарита, у меня было всего несколько часов, чтобы вычислить компанию грузоперевозок, которая обслуживала Сакая. Я позвонила в справочную. Безрезультатно поговорив с оператором, я услышала звонок на второй линии и, быстренько попрощавшись, переключилась на ожидающий звонок.

— Это Джун из «Тойоты» в Гите, — сквозь шум расслышала я.

Видимо, Джун звонил из машины.

— Элвис! — брякнула я. — Как дела?

— Я нашел кое-кого очень важного, — быстро сказал Джун, — твоего продавца.

— Продавца тансу? — удивилась я.

— Да, я нашел продавца автомобилей, которого ты искала. Мы сейчас на западе Токио. Ты можешь с нами встретиться?

Кто-то был в машине вместе с ним. Это было единственным объяснением тому, что он использовал слово «автомобиль» вместо «тансу».

— А я знакома с этим человеком? — спросила я.

— Да, конечно, — многозначительно ответил Джун, — он здесь ненадолго.

— Сакай? — выдохнула я. — Джун-сан, как ты затащил его в свою машину?

— Не сейчас. Я все объясню, когда ты приедешь. Я не слишком хорошо знаю Токио, так что буду ездить кругами.

Я задумалась.

— Ты говоришь, вы сейчас на западе? — спросим я. — Поезжай в парк Уэно. На него везде указатели. Через полчаса я буду там

— Понял, — отозвался Джун. — Скорее всего, там нет стоянки, так что мы припаркуемся где придется. Поторопись.

Если Ёёги был парком современным и солнечным, то Уэно — тенистым, старинным и не слишком урбанизированным. Вообще-то, ступеньки, ведущие ко входу в парк, давно превратились в притон восточных мужчин, ищущих работу категории «три К»: кицуй, китанай икикэн, — что означало тяжелые грязные и опасные работы, которые кроме них никто не брался выполнять. Японская полиция начинала потихоньку депортировать их из страны якобы за то, что у них просрочены визы, а на самом деле из-за повышения преступности среди иностранцев. Благодаря полиции, парк Уэно был весьма небезопасным местом для нелегальных рабочих, так что я удивилась, когда меня окликнул мужчина с темными вьющимися волосами.

— Вам нужна телефонная карточка? Я продаю десять карт за две тысячи иен! Они полностью «заправлены» и прекрасно подходят для звонков за границу.

Я задумалась, вспоминая все возможные проблемы, которые могут возникнуть из-за использования нелегальной карточки. Обычные карты стоили тысячу иен за штуку — больше восьми долларов за приблизительно тридцать минут местных разговоров. Карты с черного рынка, конечно, были более выгодными, но если бы меня поймали с такой карточкой, то могли бы посадить в тюрьму или депортировать в Сан-Франциско. Я опустила голову и пошла в парк, стараясь думать только о том, что мне надо встретиться с Джуном.