Мой опасный возлюбленный - Линси Сэндс

— Да, конечно, но я подумала, что вы, вероятно, устали после полета. Кроме того, мы не могли пользоваться телефоном отеля одновременно, поэтому я дала вам возможность поспать, — объяснила Инес. — Я провела весь день на телефоне: сначала обзванивала гостиницы, чтобы узнать, не переехала ли Маргарет в другой отель, но найти миссис Аржено не удалось. Тогда я начала обзванивать агентства по сдаче автомобилей напрокат, но и с этим мне пока не повезло. — Она нахмурилась. — Конечно, Маргарет могла зарегистрироваться в отеле или взять напрокат автомобиль на имя своего напарника, но единственное, что мне о нем известно, — это то, что его зовут Тайни. Фамилии его я не знаю, я даже не знаю, настоящее ли это имя, поэтому и спрашивать о нем не могла.

— Вообще-то его действительно зовут Тайни. Тайни Макгро. Я думаю, это его настоящее имя, — сказал Томас и нахмурился, подумав, что имя Тайни на самом деле может быть прозвищем.

— Значит, Макгро?

Томас отмахнулся от этой мысли и посмотрел на Инес, которая, неожиданно повернувшись, быстро скрылась в спальне. Озадаченно поглядев ей вслед, Томас подошел к двери, за которой исчезла девушка, и заглянул в комнату. Мисс Урсо уже склонилась над своим импровизированным рабочим столом и перебирала какие-то листки, делая пометки. Немного поколебавшись, он вошел в спальню.

Томас остановился за спиной Инес, буквально в шаге от нее, и почти сразу же его ноздри дрогнули от исходившего от девушки запаха. Это не был аромат дорогих духов. Не взволновало его и слабое дуновение мыла и пены для ванн, тем более что после целого дня, проведенного у телефона, этот оттенок запаха почти исчез с ее кожи. Но вот ее естественный запах, этот приятный, немного сладковатый, с легким оттенком мускуса аромат, тщетно пытавшийся скрыться под иными запахами, витавшими в воздухе, почти ворвался в его нервно затрепетавшие ноздри.

Быстро записав новое для нее имя — Тайни Макгро, Инес, опершись ладонями о стол, задумчиво смотрела на аккуратно разложенные листки. Волосы скрыли ее лицо, обнажив изящную шею. Томас как завороженный смотрел на эту тонкую шею с идеально гладкой и чистой кожей, которая обтягивала мускулы и голубоватые вены. Именно на вене остановился его взгляд, он почти видел, как по этой бьющейся жилке, пульсируя, стремительно несется кровь девушки.

Когда Томас осознал, что это зрелище и доносящиеся до него запахи заставляют его жадно облизывать пересохшие губы, он понял, что голод способен в любую минуту полностью овладеть им. Мысль о том, что здесь, в Англии, он может позволить себе укусить эту девушку, туманила разум Томаса. Бастьен был прав: он не сможет стоять в очереди на посадку в оживленном аэропорту или спокойно сидеть рядом со смертными в тесном салоне самолета, еле удерживаясь от соблазна укусить кого-нибудь, воспользовавшись первым удобным моментом. Но даже думать об этом было глупо во времена тотального засилья камер видеонаблюдения, полицейских и агентов в штатском, бдительно высматривавших возможных террористов в толпе снующих по аэропорту людей.

Инес неожиданно выпрямилась и, отступив от стола, наткнулась на Томаса, упершись спиной ему в грудь.

— О! — Отшатнувшись, Инес быстро повернулась и с улыбкой посмотрела на него. — Извините, я не думала...

Неожиданно Инес осеклась, и ее глаза широко раскрылись. Томас понял, что, испытываемый им голод, по всей видимости, проявился на его лице, поэтому нисколько не удивился, почувствовав, как испуганно забилось сердце девушки. Это была естественная реакция человека, оказавшегося один на один с хищником, а то, что в состоянии голода Томас становился таковым, являлось непреложным фактом. Его до предела обострившееся чутье, позволившее ему почувствовать ее учащенное сердцебиение, свидетельствовало о том, что в нем просыпаются древние хищнические инстинкты бессмертных. Особые способности «других», в том числе и сверхтонкий слух, в старые времена очень помогали вампирам, особенно во время охоты, но с тех пор, как по всему миру стали появляться банки с кровью, Томас начал сознательно блокировать большую часть своих возможностей.

Сейчас стук сердца Инес отзывался в его голове частой барабанной дробью. Не удержавшись, Томас подошел еще ближе, и тут ее сердечко вдруг прекратило свою бешеную пляску, затрепетало, затем подпрыгнуло и забилось в новом — четком и быстром ритме. Он увидел, как она бросила нервный взгляд на огромную, почти королевскую кровать и быстро опустила глаза. Томас улыбнулся, почувствовав, как изменился ее запах. Теперь Инес источала сложную смесь резкого запаха животного страха и глубокого мускуса желания. Он не только пугал Инес, но и вызывал желание, и сейчас оба этих чувства боролись у нее внутри.

— Вы не попили чаю.

Услышав эти странные слова, Томас удивленно поднял брови, но тут Инес неожиданно резко повернулась и почти бегом пересекла комнату. Он тотчас последовал за ней — дурманящий запах девушки не позволил ему удержаться от преследования. Она стала косулей, а он волком. Инес верила, что спасение рядом, буквально за дверью спальни, и Томас позволял ей так думать. Когда огромная кровать осталась за спиной девушки, она немного успокоилась, почти поверив в свое спасение, и именно в этот момент Томас Аржено, схватив за руку, привлек ее к себе.

Инес удивленно охнула и открыла было рот, но Томас не дал ей возможности произнести ни слова. В жадном, почти диком поцелуе он обхватил ее губы своими губами. Девушка попыталась отвести его неожиданно цепкие руки, но столь стремительное нападение лишило ее воли, и она буквально оцепенела. Томас сомкнул объятия и крепко прижал ее к себе, по-хозяйски положив одну руку на ягодицы Инес, а другую запустив в пышную гриву ее волос. Нависнув над своей жертвой, он продолжал страстно целовать ее.

Инес застонала, почувствовав, что не в силах больше сопротивляться этому напору. Ее чувства пребывали в полном смятении. Ноздрями она вдыхала его запах, а ее тело жадно, словно губка, впитывало его прикосновения.

Застонав, Инес обняла его за плечи, потом обхватила шею и, наконец, впилась пальцами в его мягкие темные волосы.

Инес никогда прежде так сильно и так быстро не реагировала на мужчину. Все ее тело покалывало, страстное желание огнем разливалось внизу живота.

Обычно осторожная и достаточно сдержанная, Инес сейчас была просто не способна хранить хладнокровие. Ей было безразлично, что она целуется с кузеном своего босса и что эта история может в конечном итоге запросто погубить ее карьеру. Ее кожа горела, голова, в которой не осталось ни одной мысли, гудела, а когда он, протиснув свое бедро между ее ног, коснулся ее плоти, сердце Инес почти остановилось.

Когда Томас прервал поцелуй, она застонала от разочарования, но когда он, подхватив Инес за ягодицы, приподнял ее так, что своим бедром она прижалась к его эрегированному естеству, она едва не задохнулась от мощного всплеска желания. И тут его губы скользнули по ее щеке, затем легко коснулись мочки уха и жарко припали к горлу. Инес в изнеможении застонала и запрокинула голову так, что увидела открытую дверь в ванную.

Увидев в большом зеркале отражение их переплетенных тел, она изумилась глубокой эротичности этой картины. Они стояли к зеркалу боком, и Инес пожалела, что не видит лица Томаса, который, забыв обо всем на свете, целовал ее в шею. Когда его зубы царапнули тонкую чувствительную кожу, она содрогнулась, омытая волной страсти, и, окунувшись в сладкую истому, медленно закрыла глаза, но уже в следующую секунду Инес вздрогнула от несильной, но острой боли, которая была похожа на укол тонкой иглы. Но прежде чем Инес успела полностью осознать эту боль или как-то отреагировать на нее, неприятное ощущение исчезло, сменившись настоящим фейерверком наслаждения и страсти.