Сколково. Хронотуризм. Книга 1 - Всеволод Глуховцев

Думать и страдать было некогда — тварюга без передышки кинулась на своего двуногого врага. Как он извернулся, Белов и сам не понял, но все же ему в очередной раз удалось избежать ужасных челюстей убийцы. Он поднырнул и из последних сил вонзил нож в незащищенное брюхо. На этот раз клинок вошел по самую рукоять. В следующую секунду несущая смерть огромная рыба метнулась вперед, вырвав нож из ослабевших рук человека. Теперь он остался без оружия, один, без помощи, да к тому же серьезно раненный…

О чем думал в тот момент офицер ФСБ Евгений Белов? Да, собственно, ни о чем. Одна мысль все же возникла и пронзила его электрическим разрядом: выбирайся! Ему нужно было как можно быстрее добраться до спасительной лодки — благо та оказалась ближе к месту схватки, чем подошедший корабль. Доплыть и спастись — теперь самому выжить, чтоб вернуться назад, домой. И еще пожить много-много лет…

И он поплыл, принялся грести здоровой рукой изо всех сил. А их с потерей крови оставалось все меньше и меньше. И он доплыл бы, его смертельный противник скрылся — залечивать свои раны. До темного пятна днища оставалось всего ничего. Вот сейчас еще рывок, еще один гребок, и вот он, спасительный бортик шлюпки, осталось дотянуться рукой, схватиться и подтянуться, перевалить уставшее, ослабевшее тело через край…

Спасен… Почти… И тут дикая боль пронзила все его существо, он успел увидеть, как еще одна тигровая акула, невесть откуда взявшаяся, отхватила ему ногу чуть выше колена и тут же выплюнула ее. «Акулы не питаются человечиной», — мелькнула мысль, и в следующее мгновение он потерял сознание из-за болевого шока. Часы на руке хрононавта показывали пятнадцать секунд до возвращения обратно.

Тело согнулось, словно переломленное, на бортике лодки. Ноги — целая и кровоточащий обрубок — безжизненно повисли в воде. Сюда быстрыми торпедами устремились хищные тени, но когда достигли своей жертвы, та внезапно исчезла. И даже облачко крови пропало из поля зрения кровожадных морских убийц.

Настроение начальника службы безопасности проекта, генерала ФСБ Федора Трапезникова, было безмятежным. Ибо за судьбу своего протеже, капитана Евгения Белова, он не волновался. Офицер госбезопасности, да к тому же в недавнем прошлом спецназовец — ну кто еще, скажите на милость, сумеет постоять за себя и выжить в самых трудных условиях?

Много лет тому назад Федор, тогда майор разведывательно-диверсионного подразделения ВДВ, сгонял с самого себя и со своих бойцов семь потов. Зато мог быть уверен, что его подчиненные не подведут ни при каких обстоятельствах. Если, конечно, будут живы. Но вот лишить их жизни как раз таки было нелегко. Даже потенциальному противнику, подготовленному столь же основательно, как и наши советские спецназеры.

Потом полковник Трапезников несколько лет подряд тренировал легендарных «вымпеловцев». А после перешел на штабную, кабинетную работу. Неожиданно даже для самого себя защитил сначала кандидатскую, а потом и докторскую диссертации. И вот — высокое назначение в самый, по словам Президента, «приоритетный для России научно-инновационный проект». По сути, теперь он второй, ну, или третий человек после гендиректора и зама по научно-исследовательской работе. А курировал — и весьма плотно — проект сам Папа.

Поначалу все выглядело, да в общем-то и шло, гладко. До тех пор, пока не встал вопрос о полевых, так сказать, испытаниях. «Ботаники», само собой, настаивали, чтоб это был человек из их высокомудрой среды. Дескать, ученый лучше подготовлен для оценки окружающей среды прошлого, как и для проведения различных анализов на месте.

«Может, оно и так, — думал генерал, — да только помимо анализов и взятия проб существует на свете еще и такая вещь, как умение выжить». То есть не просто попасть в потенциально недружественную среду, но и остаться с головой на плечах. А для этого нужно умение не только оценивать химический состав атмосферы и разнообразие местного биотопа, но и практически мгновенно сориентироваться в ситуации, принять верное решение и не медля действовать с оглядкой на изменяющиеся условия.

Тут никто не мог сравниться с сотрудниками генерала. Но он промолчал. Резонно полагая, что если все пройдет пучком, то и волноваться пока что не стоит. А вот если ученые облажаются, то тут и выступит на сцену прошедший огонь и воду бравый вояка.

Ученые провалили отправку. Их кандидат не сумел продержаться и невредимым вернуться домой. Точнее, держался парень долго — почти весь отведенный ему час. Ранения легкой и средней степени, конечно, получил, но это было не смертельно. Увы, на последней минуте попал на зуб доисторическому монстру. И окровавленным куском плоти прибыл обратно.

После этого все руководство проектом вызвали на ковер аж к самому кремлевскому куратору. Президент не кричал, не сопел зло и даже не наезжал. Просто поинтересовался, тихо и печально, почему так произошло, что в его любимом проекте не успели еще ничего толком предпринять, а уже появились человеческие жертвы?

Ему, так же тихо и со скорбью в словах и на лицах, пояснили отчего да почему…

— И что вы предлагаете в сложившейся ситуации? — поинтересовался гарант конституции.

Шеф и двое его замов смолкли, заметно приуныв. А Трапезников откашлялся и взял слово. Так, мол, и так — лучше его парней никого и нету. Ну если только спецназ ГРУ. Но их подключать не имеет смысла. И свои хороши.

Президент покивал, пожевал губу и дал добро. Напоследок сказал сакраментальное:

— Людьми не разбрасываться. Помните об этом!..

И добавил, что потом, когда начнется наплыв клиентов, их дело — подробный инструктаж и забота о соответствующей экипировке хронотуристов. А уж за жизнь и здоровье последних никто из администрации и персонала наукограда ответственности нести не будет. Так все в контрактах и будет прописано. Но своих людей обязаны беречь. И основная забота об этом ложится на широкие плечи генерала Трапезникова…

…Сейчас генерал стоял в компании ответственных за эксперимент лиц и с высоты идущей вдоль стен галереи наблюдал за прозрачным куполом хроноприемника. Именно там должен был появиться через несколько минут второй хрононавт — из числа генеральских сотрудников.

Ученые заметно нервничали. А он, генерал, нет. Еще один человек оставался совершенно спокойным — финансовый директор проекта Майков. Трапезников покосился на него. Сергей Ефимович стеклянными глазами уставился куда-то вниз, губы его слегка шевелились. Федор Кузьмич усмехнулся — не иначе как барыши будущие подсчитывает казначей. Вот только это его и волнует, а что до людских жизней, так это просто ресурс такой, вполне, кстати, возобновляемый — в лице других индивидов. Генерал был уверен, что порча имущества волновала финансиста больше, чем возможные потери среди персонала. Но, как оказалось, старый служака ошибался.

Последние пять минут истекли, внизу, под куполом, замерцало сияние — начался переход. Все подались вперед, впились напряженными взглядами в круг приемного портала. Надежда на успех теплилась в сердцах руководителей проекта и их подчиненных. Но надеждам этим не дано было осуществиться.