Переход Суворова через Гималаи. Чудо-богатыри "попаданца" - Герман Романов

— Поднять сигнал «Вестнику»! Идти на Бронхольм! Оттуда — в Карлскрону! Желаю удачи!

Последнее напутствие вырвалось непроизвольно. Хотя бриг имел паровую машину, но если английские корабли предпочтут «свалиться» на него по ветру, то посыльному кораблю придется туго. Он может не вырваться из западни…

Кроун перевел взгляд на шведский фрегат, на палубе которого царила суета, вздохнул и громко скомандовал:

— Передать на «Ретвизан»! «Уходите из батальной линии. Немедленно следуйте в Киль».

Сигнальщики стали быстро цеплять разноцветные флажки на фалы и быстро потянули на стеньги. Через минуту шведский фрегат расцвел ответными флагами.

— Ваше высокоблагородие, с «Ретвизана» отвечают: «Ваш сигнал о бегстве не разглядели. Принимаем бой».

— Гордецы! — уважительно пробормотал Кроун и обернулся, ощутив прикосновение к собственной ладони. — Почему ты еще здесь, Марфа Ивановна?! Я же приказал спустить шлюпку!

— Господь не дал нам детей, суженый мой. Неужели ты думаешь, я переживу тебя и глаза мои не изойдут слезами?! И каковы станут для меня эти постылые дни?!

— Оставайся…

С неимоверным усилием Кроун выдавил из себя это слово. Действительно, правы русские, когда говорят: «Жили они долго и счастливо и умерли в один день».

Больше он ничего не сказал супруге, только поцеловал в щеку. А женщина отошла от своего мужа, понимая, что тому нужно командовать в этой последней схватке со своими бывшими соотечественниками.

— Ваше высокоблагородие, на аглицком флагмане подняли сигнал — нам советуют сдаться! Что прикажете отвечать?

— Отвечать мы можем только одно…

Кроун говорил медленно, видя, как на него смотрят десятки настороженных матросских глаз.

— Поднять сигнал! «Погибаю, но не сдаюсь!»

Гостилицы

Сразу после взятия Константинополя России пришлось ввязаться в новую драку — на этот раз в союзе с битыми турками, что буквально возопили о помощи к недавнему врагу. Османы столкнулись с неприятной перспективой потерять в дополнение к европейским владениям еще и Палестину, куда двинулись из Египта победоносные войска лучшего генерала Республики Гоша.

Раньше, в то свое время, Петр считал, что Египетский поход Бонапарта являлся непродуманным авантюрным замыслом будущего императора Франции.

Однако и Гош тоже отметился под сенью пирамид, что не могло быть случайностью — Парижу явно не терпелось добраться до Индии и насладиться ее богатствами, нанеся тем самым страшный удар англичанам, что небезосновательно считали страну чая и слонов, как называли ее в советское время, жемчужиной британской короны.

Истории свойственно повторяться, пусть даже в этой новой, уже изменившейся реальности. Египетский поход французов также завершился пшиком, и с еще более плачевным для них исходом.

Потерпев от русского оружия сокрушительное поражение в Палестине, наследники галлов попятились обратно в Египет, где оказались запертыми как в мышеловке — на море уже господствовал британский флот, жаждавший свести счеты за Абукирскую катастрофу.

В том августовским бою погибла половина английской средиземноморской эскадры, а другую вице-адмирал Горацио Нельсон бездарно погубил в Дарданеллах на русских минах и под сокрушительным огнем бомбических пушек, коими командовал (о гримаса судьбы!) взятый на службу лихой корсиканец Бонапарт, не знающий, что в совсем иной истории он мог бы стать первым французским императором.

Французы были биты и в северной Италии, куда вихрем ворвались войска Суворова — старый фельдмаршал сокрушил республиканцев под Треббией и Нови, совсем как в прежнем варианте. Вот только генерал Жубер не погиб в последнем сражении, а был захвачен в плен, где будущий консул досыта наелся русской каши.

Переговоры с Моро, к вящему удовольствию Петра, оказались успешными. Он сразу решил помочь французу раскрыть карты. Разговор и так затянулся, крутился вокруг да около, гость все никак не мог решиться на откровение, а хозяин просто устал терпеливо ожидать главного, отдавая дань французской вежливости.

Все же по европейским меркам Моро, Гош и Жубер, лучшие генералы Франции, были возмутительно молоды, последним двум — немногим больше тридцати лет, лишь Моро постарше, разменяет через год пятый десяток. Все трое честолюбивы, талантливы, происхождения самого затрапезного: Моро сын адвоката, Гош — каменщик, Жубер — вообще из студентов. Когда Петр узнал об этом, он ведь тоже попал в тело императора прямо из студенческой общаги, то возликовал — свой брат!

И что интересно — все трое явные республиканцы, никто из них не мучился наполеоновскими планами. Удивительно то, что генералы как-то смогли договориться между собой и три года тому назад свергли правительство разбогатевших на войне нуворишей, что пришли на смену свирепым якобинцам, отправив Барраса с компанией на свалку истории. Да и другим французским политиканам крупно не повезло, генералы железной рукою установили Директорию и принялись наводить порядок.

Хотя кто знает насчет общего согласия, в этом Петр имел большие сомнения: может, кто из этой троицы имел и свои, несколько отличные от других двух консулов, планы.

— И тварей всяких миллионы, и все хотят в «наполеоны»! — задумчиво пробормотал император, разглядывая карту. Нет, он поступил правильно — продолжение войны с французами было только на выгоду англичанам.

А так в Европе все утряслось — Франция дошла до Рейна и дальше не пойдет, ибо галлам совсем не улыбается видеть русские полки, спешащие на помощь пруссакам и австрийцам.

Испанцев Париж оставил в покое, заполучив Италию, и сейчас республиканцы переключились на строительство флота — война с Англией за колонии развернулась не на жизнь, а на смерть.

Священная Римская империя, этот осколок Средних веков, осталась в неизменном виде: создания единого германского государства — ни сейчас, ни позже, ни «железом», ни «кровью» — Петр решил не допускать ни под каким соусом. Пусть все останется как есть, а «Второй Рейх» будет лишь неосязаемой мечтою немцев.

Нужно лишь вытянуть всех славян под покровительство России — чехов, словаков, хорватов и прочих, максимально ослабив тем самым тевтонские позиции, и потихоньку изымать желающих переселиться немцев — и в Сибири, и в Новом Свете масса пустующих земель.

Заботила лишь Англия, именно о ней Петр и думал, сосредоточившись на самой главной проблеме. И радовался, что ему и Гошу удалось сохранить «Сердечное согласие» в полной тайне.

Судя по всему, британцы совершенно не подозревали, что не пройдет каких-то пяти месяцев, как экспедиционный русско-французский корпус станет твердой ногой на Ганге, а «чудо-богатыри» будут любоваться красотами Калькутты и Бомбея и мыть запыленные юфтевые сапоги в теплых водах Индийского океана.

Дело в том, что английскую агентуру в России хорошо прошерстили, отправив пойманных шпионов в Сибирь, причем в такие суровые места, где даже волки морозят свои хвосты.