Школьная королева - Элизабет Мид-Смит

– Да, ужасное… Это касается нашего Поля. Он болен. Вчера вечером я, вернувшись в комнату раньше вас, нашла на своем столике письмо от мамы. Наша мамочка сильно обеспокоена, потому что у Поля был обморок. И доктор сказал, что его надо показать специалисту в Лондоне. Родители повезут Поля в Лондон завтра или послезавтра.

Мэри стала раздеваться. Как раз в эту минуту мисс Хонебен просунула голову в дверь.

– Милая Мэри, – сказала она, – отчего ты не в постели?

Мэри покорно кивнула. А маленькая Джени вдруг зарыдала:

– Мы очень, очень несчастны, мисс Хонебен! Поль, наш брат, серьезно болен.

Добрая мисс Хонебен в одно мгновение очутилась около взволнованной девочки и, обняв ее, постаралась успокоить.

– Мэри знала это весь день, мисс Хонебен, но рассказала нам только теперь, – объяснила Матильда. – Не сердитесь на нее, пожалуйста.

Мисс Хонебен помогла девочкам лечь в постель, погасила лампу и вышла из комнаты. Минуту спустя она постучалась к миссис Шервуд.

Хозяйка школы благоволила ко всем своим учительницам, но, пожалуй, мисс Хонебен ей особенно нравилась. У нее были хорошие манеры, правильная речь, утонченный вкус. Детей она любила страстно, и это помогало ей находить положительные черты в каждом человеке.

Отчаяние маленькой Джени, растерянность в лице Матильды и угрюмость Мэри – все это произвело сильное впечатление на мисс Хонебен. Она считала, что нужно переговорить о них с миссис Шервуд.

– Добрый вечер. Не уделите ли вы мне несколько минут? Или вы слишком устали?

– Я не слишком устала для того, чтобы говорить с вами, дорогая. Что вы хотите сказать мне, Люси?

– Я была наверху, у трех сестер Купп.

– Что-то неладно? – уточнила миссис Шервуд. – В самом деле, Люси? Расскажите мне.

– Я заметила, что в их комнате горит свет. Оказалось, что Мэри еще не легла. Она рассказала сестрам о письме от матери, в котором миссис Купп сообщила: их брат Поль серьезно болен. Похоже, девочки сильно огорчены известием. Правда, меня удивило, что Мэри была не столько печальна, сколько раздражена. Ну да, возможно, она измучена переживаниями.

– Вы можете быть уверены, дорогая Люси, что я не оставлю семью Купп в беде. Понимаю, как сейчас встревожены мистер и миссис Купп. Поль, замечательный красивый мальчик, – их единственный сын. Возможно, я и сама поеду в Лондон, повидаюсь с миссис Купп. Если нужны будут деньги на лечение, то они найдутся.

– Я знала, что вы так отнесетесь к несчастью семьи Купп, – сказала мисс Хонебен. – Вы так великодушны. Я горжусь, что работаю в вашей школе.

– Я также горжусь, что вы со мной. Я доверяю вам вполне. И скоро, наверное, мне понадобится ваша особая помощь; тогда придется рассказать вам то, что сильно беспокоит меня и о чем пока почти никто не знает.

«Что бы это могло быть?» – думала мисс Хонебен, когда шла к себе в комнату.

Чудесное это было поместье – «Пик» в Киллерней, в стране гор и озер, облаков и солнечного света. Но мистеру О’Доновану жилось тоскливо без любимой дочки Китти.

Утром он, встав раньше обычного, почувствовал тревогу. Ему приснилась Китти, и сон не понравился: дочь плакала. Она обнимала его за шею своими милыми ручками и говорила: «Папа, я слышу, как рыдает банши».

Конечно, у семьи О’Донован был свой призрак. Он всегда появлялся, когда бывали какие-нибудь тревоги. Мог сидеть ночью под окнами и издавать страшные вопли.

Мистер О’Донован решил сходить на озеро. «Надо бы и Джека взять с собой, – подумал он. – Мальчик, наверное, захочет пойти».

Джек был сыном его брата, храброго воина, убитого во время войны с бурами. Бедный ребенок остался сиротой, потому что его мать умерла еще при родах, и он рос вместе с Китти в поместье «Пик». Дети любили друг друга, как родные брат и сестра.

После гибели брата мистер О’Донован оставил Джека у себя в имении, намереваясь дать ему хорошее воспитание.

Мальчик в наследство получил немного денег, которые были употреблены на образование; его зачислили в Уинчестерскую школу, где он и учился теперь весьма прилежно. Но все свободное время Джек проводил в доме дяди.

Мистер О’Донован потрепал мягкие волосы племянника, который уже открыл глаза и сладко потягивался в постели.

– Вставай, лежебока, я жду тебя. Мы прогуляемся к озеру и, может быть, встретим почтальона.

– Я знаю, вам нравится получать газету как можно раньше. Может быть, вы получите сегодня письмо от Китти.

– Вряд ли, мой мальчик, вряд ли. Китти некогда писать, ведь она стала королевой мая.

Джеку было приятно говорить о кузине.

– Так хочется, чтобы Китти поскорее вернулась домой. Здесь скучно без нее.

– Верно, Джеки. Я тоже скучаю по нашей дорогой Китти. Ну идем, пройдемся немного до завтрака.

Спустя четверть часа Джек, уже одетый, встретился с дядей в гостиной.

– Надеюсь, Джек, на свежем воздухе прогнать гнетущее впечатление, поскольку я видел сегодня дурной сон.

– Что же вы видели, дядя Фергус?

– Я видел банши, – с мрачным видом сообщил дядя.

Джек постарался повеселее улыбнуться.

– Но, дядя, не принимайте это близко к сердцу.

– Ты думаешь, что я обращаю на это внимание? Нисколько. Но я не мог оставаться в постели. Поэтому теперь мы идем гулять.

– Нигде нет такого воздуха, как в Ирландии, – сказал Джек, – а во всей Ирландии нет лучше воздуха, чем в Киллерней.

Мистер О’Донован и его племянник не спеша шли по дорожке к озеру.

– Должно быть, дядя, вон там, по берегу озера, сам почтальон идет. Позвольте мне побежать навстречу ему. Можно, дядя?

– Сдержи свое нетерпение, мой мальчик. Я еще не стар и могу ходить так же быстро, как ты. Джек, ты стал большим утешением мне с тех пор, как меня уговорили отослать мою Китти в эту английскую школу.

– О, это очень хорошо для нее! – воскликнул Джек. – Я ненавижу Уинчестерскую школу, но все же и она приносит мне пользу – помогает избавляться от лишней гордости.

– Лишняя гордость?! У О’Донована из «Пик» не может быть слишком много гордости. Помни, мой мальчик, что ты тоже О’Донован из «Пик»; ты станешь наследником, когда наступит моя очередь отправиться к праотцам.

Джек покраснел.

– Ну, дядя Фергус, надеюсь, что это случится не скоро и к тому времени сам я буду старым.

Мистер О’Донован усмехнулся, довольный ответом племянника.

– Однако поторопимся, дядя. Может быть, есть письмо от Китти.

– Вряд ли.