Два скандала и одна свадьба - Шантель Шоу

Аксель открыл папку. Она постаралась поймать его взгляд, не сознавая, что в ее глазах появилась мольба. Если бы можно было вернуться в прошлую ночь, в тот волшебный мир, который они создали только для них двоих…

– Аксель… – в отчаянии прошептала она.

На долю секунды ей показалось, что Аксель готов ее выслушать. В его глазах вспыхнул огонь, и он уставился на ее рот, словно хотел поцеловать. Затем его подбородок затвердел, и он отвернулся.

Мина сидела как на иголках, пока он изучал информацию о самом унизительном эпизоде в ее жизни. Поток транспорта еле двигался, машина то и дело останавливалась. Единственной мыслью Мины было: бежать! Бежать от Акселя, как, впрочем, ей следовало поступить еще прошлой ночью. Она действительно была не в своем уме, согласившись переспать с ним.

Мина открыла дверцу и выскочила в гущу транспорта на четырехполосной магистрали.

Аксель бросился следом.

– Мина, не глупи! – проорал он. – Тебя могут убить!

Сердце его ушло в пятки, пока он смотрел, как она петляет между машинами, такси и автобусами. Спустя несколько секунд золотисто-каштановые волосы скрылись на лестнице, ведущей к станции метро. Аксель медленно опустился на сиденье, подавляя сильнейшее желание последовать за ней.

Бенедикт закрыл дверцу. Личный помощник был потрясен: ему показалось, что в непроницаемых глазах его высочества он заметил волнение.

– Сэр… прошу прощения, – запинаясь, пробормотал он.

Аксель пылал от ярости. То, что Мина выставила его дураком, само по себе было невыносимо, но хуже всего было то, что свидетелем его глупости стал один из приближенных.

Он действительно дурак, раз решил, пусть даже на мгновение, что секс с Миной был чем-то особенным. Просто она оказалась искусной притворщицей – достаточно вспомнить, как ее большие зеленые глаза были прикованы к его губам. Она заставила его поверить в то, что для нее во всем мире существует только он один.

Взглянув на помощника, Аксель вздернул бровь.

– Мне не требуется ваше сочувствие, Бен, – протянул он. – Просто выполняйте свою работу. Вы подтвердили мое согласие на встречу с премьер-министром Дании?

Наверное, ему показалось, решил Бенедикт. Лицо Ледяного Принца было лишено эмоций, как всегда. Поставленный на место помощник пробормотал:

– Я сделаю это немедленно, сэр.

– Убирайтесь! – рычал Джошуа Харт. – Я не собираюсь связываться с желтушниками, которые будут распространять обо мне всякие слухи и сплетни!

Мина поняла, что в кабинете отца находятся журналисты. Она спряталась в шкафу, где хранился инвентарь для уборки помещений. Как оказалось, вовремя – спустя несколько секунд мимо нее быстро прошли двое мужчин с камерами и диктофонами.

Не было ничего удивительного в том, что члены труппы старались не попадаться режиссеру на глаза. Распаленный Джошуа напоминал осерчавшего медведя. Мина глубоко вздохнула, прежде чем просунуть голову в дверь его кабинета.

– А, это ты, – приветствовал ее отец. – Надеюсь, ты не притащила с собой еще какого-нибудь журналиста?

– Нет. – Мина была уверена, что ей удалось проскользнуть мимо репортеров, осадивших «Глобус», незамеченной. Она неуверенно улыбнулась. – Хорошо, что спектакль покажут в Нью-Йорке, правда?

Джошуа фыркнул.

– Я пытался дозвониться до тебя прошлой ночью, чтобы сообщить тебе эту новость раньше, чем остальным артистам, но ты не ответила. Полагаю, ты была с тем парнем. – Джошуа взглянул на нее из-под кустистых бровей. – То, что ты встречаешься с принцем, напечатано во всех газетах.

Сердце Мины затрепетало, когда она заметила утренние выпуски на столе отца. На первых полосах была напечатана фотография, на которой она вместе с Акселем входит в заднюю дверь отеля. Язык их тел прочитать было легче легкого – ни у кого не возникнет сомнения в том, что они направляются в постель.

– Я не встречаюсь с ним, – быстро сказала Мина, но отец как будто ее не слышал.

– Я уж было решил, что тебе достаточно истории с режиссером в Америке. Да, ты взрослая и можешь жить так, как тебе хочется, – грохотал Джошуа, – но мне претит мысль, что твои похождения на любовном фронте попадают в газеты. Я не хочу такой рекламы ни для своей семьи, ни для театра. Неужели ты не подумала о том, что это нанесет нам вред, когда мы откроемся на Бродвее?

Мина вспыхнула, вспомнив слова Декстера Прайса о том, что нет такого понятия, как «плохая реклама».

– В каком смысле? – с вызовом спросила она.

– Мы собираемся играть Шекспира в Нью-Йорке, – отрезал отец. – Мне совсем не нравится мысль о том, что спектакль обернется мыльной оперой, потому что Джульетта спит с европейским аристократом. Тебе известно, как помешаны американцы на такого рода вещах.

Мина прикусила губу, глядя на сердитое лицо отца. Она надеялась на его поддержку. Следовало бы знать, что его больше беспокоит судьба постановки, чем счастье дочери.

– Уверяю тебя, что я вовсе не искала такой рекламы, – натянуто сказала она. – Я не собираюсь встречаться с Ак… с принцем, поэтому можешь не волноваться, что я привлеку к себе нежелательное внимание прессы.

Судя по тому, что Аксель поверил всему самому худшему, он больше не предложит ей встретиться с ним в Париже. Как-никак он принц. Эта ночь была единственной. При воспоминании о том, как он поцеловал ее со щемящей нежностью этим утром, в горле Мины встал комок.

– Твоя мать волнуется, – уже более спокойно сказал Джошуа. – Позвони ей. – Он сел за стол. – Я приказал всем собраться на сцене. Я сделаю пару звонков, а потом объявлю о гастролях в Нью-Йорке.

Кэт Николс была первым человеком, которого Мина встретила по дороге к сцене.

– Мина! Я глазам своим не поверила, когда прочитала утренние газеты. Кто бы мог подумать, что тот блондин из паба на самом деле принц?

«Только не я, увы», – вздохнула про себя Мина.

Кэт пристально посмотрела на нее:

– С тобой все в порядке? В некоторых газетах появилась информация о тебе и о режиссере из Лос-Анджелеса. Что же там произошло?

Мина прикусила губу. Ну, поскольку уже наврали про нее с три короба, не будет никакого вреда в том, чтобы рассказать все Кэт.

– Меня пригласили на главную роль в фильме, которому прочили успех, – начала она. – Во время съемок я сблизилась с режиссером. Я наивно верила, что он хочет сохранить наши отношения в тайне, чтобы оградить меня от сплетен. Он никогда не приглашал меня в популярные бары и рестораны, где нас могли увидеть. Но какому-то проныре-журналисту удалось об этом разнюхать и сделать несколько чертовых снимков. – Ее лицо исказилось. – Я только целовалась с Дексом, но наши фотографии появились в газетах, а статьи были пронизаны намеками на страстный роман. Только тогда я узнала, что Декс женат – хотя он сказал мне, что разведен, – и что у его жены рак груди.