Дочь моего врага - Моника Маккарти

Пальцы Анны сжали мягкий бархат платья. Она ощутила слабый укол ревности и очень сильного раздражения. То, что она сознавала его бессмысленность и неуместность, ничуть не помогло. Конечно, молодые люди заинтересовали девушек. А почему бы и нет? Ведь эти незнакомцы, впервые здесь появившиеся, были рыцарями. Они были красивыми и, насколько известно Анне, не были женаты. И для любой юной девушки такое сочетание было неотразимым.

Она не была удивлена, когда рыцари приветствовали девушек и пригласили присоединиться к ним. Но когда одна из них, по имени Кристиан, красивая молодая особа с черными, как вороново крыло, волосами и синими глазами, дочь оруженосца и доверенного лица ее отца, села рядом с сэром Артуром, Анна почувствовала, как ее спина напряглась. Ей показалось, что в комнате стало еще жарче. Жаркая кровь бросилась ей в лицо, а сердце ее внезапно сделало скачок. Анна пыталась сказать себе, что это не ее дело, но так и не могла отвести от Кристиан глаз.

Ей не стоило беспокоиться. Несколько кокетливых слов и ужимок Кристиан не имели успеха: ни ее кокетливые улыбки, ни то, что она подалась вперед, чтобы дать сэру Артуру возможность созерцать ее пышную грудь. Поняв, что проиграла, Кристиан переключила внимание на одного из его приятелей.

Хотя Анна испытала большее облегчение, чем была способна признать, что-то в этой сцене ей не понравилось, и она помрачнела. Может быть, ее заключение было ошибочным? Может, сэр Артур вовсе не хотел быть грубым, а был просто воинственным и резким, как ее отец? Или был робок с женщинами, как ее брат Юэн?

Но как бы она ни убеждала себя в том, что это именно так, она не могла забыть о нем, не могла — и все тут. Прежде он не казался застенчивым. Скорее раздраженным. Возможно, даже сердитым. Будто она ему досаждала. Как летняя мошкара или непокорный и упрямый щенок, вертящийся под ногами.

Конечно, она налетела на него, но ведь это было ненамеренно. И уж, разумеется, он выглядел достаточно крепким, чтобы выдержать столкновение с женщиной. О Господи! Он выглядел таким сильным, что и удар кувалдой ему бы не нанес ущерба!

Сначала она не заметила его роста, зато разглядела его сейчас. Несмотря на его свободную шерстяную тунику и расслабленную позу, ясно было, что этот человек крепок, как скала. Он весь состоял из твердых стальных мускулов. Ведь он даже не пошатнулся, когда она изо всей силы налетела на него.

А когда он держал ее в объятиях, Анна почувствовала полную безопасность и защищенность, будто ничто больше не могло нанести ей ущерба, пока этот большой и сильный человек держал ее в объятиях.

До того момента, пока он не оттолкнул ее.

Артур Кемпбелл встал из-за стола и что-то сказал своему брату сэру Дугалду.

Сердце Анны снова сделало скачок. Сэр Артур направился к двери, он собирался уйти. Уйти! Но ведь еще даже не стемнело. Их пир должен был продлиться до самого утра. Он не мог уйти. Он ведь даже еще не потанцевал.

Анна бросила взгляд налево, заметила Томаса Макнаба, продирающегося к ней сквозь толпу, и снова посмотрела на Артура Кемпбелла.

И прежде чем осознала, что делает, решительно направилась к двери. Не побежала, нет, просто решительно пошла.

Артур уже был всего в нескольких футах от двери, когда Анна оказалась перед ним и преградила ему путь. При виде ее он, судя по всему, не испытал радости.

Суровое выражение его лица на мгновение смутило ее, но отступать было поздно. Она всегда предпочитала действовать прямо, хотя вынуждена была признать с запоздалым румянцем смущения, что обычно это не было связано с погоней за незнакомыми мужчинами.

Нет, она… не собиралась за ним гоняться. В ее обязанности входило позаботиться о том, чтобы все гости веселились. Разве нет? Более того, Анна не могла избавиться от мысли о том, что она могла неправильно его понять.

Не обращая внимания на его мрачное лицо, Анна улыбнулась:

— Надеюсь, не я виной тому, что вы покидаете пир так рано?

Если то, что он поднял брови, было каким-то знаком, она по крайней мере сумела его удивить.

Она лукаво улыбнулась и пояснила:

— Я опасалась, что у вас остались синяки от нашего столкновения, вызванного моей неуклюжестью.

В углах его рта на мгновение появилось подобие улыбки.

— Я надеюсь поправиться, — ответил он сухо.

Боже! Улыбка сделала его просто красивым, черт бы его побрал!.. Она ощутила уже знакомый трепет в животе, и пульс ее ускорился, но стоять рядом с ним было еще хуже. Она всю свою жизнь была окружена высокими мускулистыми мужчинами, но никогда еще не ощущала так остро мужскую силу.

Он беспокоил ее. Действовал ей на нервы. Вызывал головокружение. Источал импульсы, которых она не понимала. Ей хотелось приблизиться к нему. Положить руку на грудь, почувствовать упругие мускулы. Хотелось смотреть, не отводя глаза, ему в лицо и запоминать каждую линию, каждый шрам. И это было просто нелепо.

Случалось, что и прежде ее привлекали красивые мужчины, но это ничуть не походило на то, что она чувствовала теперь. Это не походило на привязанность, которую она испытывала к Роджеру, ее бывшему жениху. Это было глубже. Острее. Она ощущала это всем нутром, и эта сила влекла ее к нему и повелевала быть ближе.

Артур ждал, пока Анна что-нибудь скажет. И ясно было, что он не собирался облегчить ее задачу.

— В таком случае я надеюсь, что дело не в угощении и не в развлечениях?

Он покачал головой:

— Прекрасный праздник, миледи.

Его взгляд снова метнулся к двери.

Анна шагнула и оказалась рядом с Артуром, имея твердое намерение не дать ему уйти.

— Вы не любите танцевать?

Когда его брови снова изумленно взметнулись, Анна покраснела, понимая, как неуместно прозвучал ее вопрос. Он прозвучал так, будто она хотела, чтобы он пригласил ее на танец. Разумеется, так и было, но совсем не в духе леди было выражать свое желание так бесстыдно.

Но возможно, именно это и требовалось. Ей ненавистно было думать, что кому-то скучно на их празднике.

— Иногда.

Он колебался, и на мгновение Анна подумала, что он ее пригласит. Но тут его взгляд переместился куда-то за ее спину, и все его тело напряглось. Если бы она не всматривалась в него так внимательно, не заметила бы холодного стального блеска в его взгляде.

Он снова повернулся к ней, позволив себе оглядеть всю ее фигуру.

Она судорожно вздохнула. Никогда никто не смотрел на нее так дерзко. Возможно, это было бы волнующе, если бы взгляд его не был таким бесстрастным, будто он разглядывал лошадь на рынке. И не слишком высоко оценил ее.

— Но не сегодня.

Рыцарь не мог бы выразиться яснее. Он не хотел с ней танцевать. Анна оценила его поведение правильно, ошибки быть не могло.

Глаза Анны расширились, и в них появились растерянность и боль, отчего Артур почувствовал себя неуклюжим болваном.