Под камнем сим - Энн Грэнджер

По определению упомянутого закона, ночь начинается через час после захода солнца и заканчивается за час до восхода. Обычно кролики не считаются запрещенной для добычи дичью, если их не отлавливают в ночные часы. Прескотт вздохнул. Поскольку цыган хорошо это знает, то либо говорит правду, либо выгораживает себя.

— Уверены? — переспросил он.

— Уверен. Точно так же, как в том, что, когда ставил силки, тела там не было. Вообще ничего тогда не было.

Сложилось впечатление, что он как-то слишком резко оборвал фразу.

— А силки как выглядят? — спросил Стив с любопытством.

Дэнни, поколебавшись, вытащил ловушку из внутреннего кармана. Крепкая проволока связана в скользящую петлю с крючком на другом конце для надежного крепления. Просто и эффективно. Противозаконно, нечего и говорить. Больше того, даже если у цыгана есть разрешение на пребывание на земле фермы Хейзлвуд, насыпь, где гнездятся кролики, принадлежит железной дороге. Железная дорога определенно не выдавала ему никаких разрешений. Браконьерство, противозаконные силки, проникновение на чужую территорию… Вполне достаточно, чтобы прижать Смита. С другой стороны, вовсе не хочется его пугать и настраивать против себя. Он просто замкнется, и уже никаких сведений от него не получишь.

Однако направление мыслей привело детектива к следующему вопросу:

— Миссис Франклин… я имею в виду убитую… часто уходила с фермы? Вы когда-нибудь видели ее одну?

— До смерти? — Дэнни неожиданно продемонстрировал глубокое понимание тонкостей языка. — Бывало. Сюда пару раз заходила, просто заглядывала повидаться с Зилпой и ребятишками.

— Вы с ней никогда не ссорились? Она не возражала, что вы здесь останавливаетесь? Я знаю, что мистер Франклин разрешает.

— Не возражала. В любом случае никогда ничего такого не говорила. Я же сказал, хорошая, добрая женщина, всегда дружелюбная, пила у нас чай, точно так же, как вы.

Дэнни целенаправленно привлек внимание к тому факту, что сержант Прескотт пользуется гостеприимством Смитов и поэтому обязан вести себя как гость.

— В среду вечером, — продолжал Стив, — вы, случайно, не видели незнакомых машин, стоявших на дороге, наверху насыпи, поблизости от того места, где обнаружили на другой день тело?

— Не могу сказать.

Дэнни вдруг вскочил, метнулся мимо сержанта, схватил что-то с земли. Раздался визг, полетели клочья шерсти.

Стив сообразил, что оставил пирог на земле, и во время беседы ищейка унюхала, схватила лакомый кусок. Дальнейшее поразило его еще больше, чем неожиданный бросок цыгана. Смит поднял красивую тарелку из-под пирога и сильным молниеносным движением швырнул в стенку трейлера.

— В чем дело? — охнул сержант.

— С нее собака ела. Больше не годится.

Прескотт понял, что столкнулся с другими принципами, с чужой культурой, которая, пожалуй, налагает на ее носителей не менее строгие обязательства. Возникло ощущение, что Смит о чем-то предпочитает умалчивать и его не загонишь в ловушку и не запугаешь. Если сочтет нужным, скажет добровольно, как уже рассказал о силках. Только не сегодня. Сегодня совершилось знакомство. Детектива Прескотта оценили, и, хочется надеяться, кроме оплошности с пирогом, он не допустил ни одной промашки. Надо уходить, пока ты на шаг впереди или, но крайней мере, на равных. Он встал:

— Простите за пирог. Передайте жене благодарность за чай. Вы ведь не собираетесь уезжать?

— Другие копы велели остаться.

— Правильно. Нам еще придется поговорить.

Дэнни смотрел детективу вслед. Когда он скрылся из вида, из трейлера вылезла Зилпа, подошла к мужу и, не говоря ни слова, посмотрела на него темными глазами.

— Здоровенный бугай, правда? — заметил Дэнни. — В бою сможет за себя постоять. — Он имел в виду запрещенные кулачные бон, излюбленный спорт кочевников, в котором крутятся очень большие деньги. Потом, взглянув на Зилпу, добавил: — Я отдал малышке ту самую сумку с книжками. Пробрался на ферму, пока копы лазали по насыпи. Не стоит никому об этом рассказывать. К делу никакого отношения не имеет.

Педагогический состав школы Святой Клары собрался на экстренное совещание по поводу Тамми Франклин и чрезвычайных событий.

— Разумеется, — сказала директорша миссис Давенпорт, — в школу она не вернется, пока не опомнится. То есть я имею в виду, ребенок нуждается в помощи и совете. Возможно, полиция что-то придумает. Если нет, то социальные службы.

Миссис Давенпорт — внушительная леди, не совсем удачно одетая в платье с рисунком из крупных желтых и голубых квадратов, — сидела в директорском кресле, выдвинув вперед одну ногу, уложив пухлые руки на деревянных подлокотниках, отчего слегка смахивала на фигуру Британии, отчеканенную на монетах.

Мисс Брейди сочла необходимым заметить:

— Тамми не доверяет незнакомым людям. Даже у опытного консультанта возникнут проблемы.

В кабинете воцарилось молчание, во время которого все взгляды устремились на нее. В частности, задумчивый взгляд миссис Давенпорт.

— По-моему, Джейн, вы с ней контактируете лучше любого другого.

— Стараюсь, — вздохнула учительница. — Не знаю, насколько успешно. Девочка неизменно вежлива, но замкнута. Очень сообразительная, хотя на любой вопрос дает не тот ответ, которого ждешь. Знаете, как бы на другой отвечает.

Миссис Давенпорт величественно кивнула в ее сторону:

— А я все-таки думаю, что в такой ситуации никого лучше вас не найти. Договоритесь с отцом, съездите на ферму, пообщайтесь с Тамми.

— Ох, но правде сказать… — Джейн ужаснулась, осознав ответственность, но все смотрели на нее, а взгляд миссис Давенпорт однозначно указывал, что нельзя отказаться от этого поручения. В конце концов, она всегда была классной руководительницей Тамми. «Отрабатывай свои деньги», — мысленно напомнила она себе и безрадостно договорила: — Хорошо. Попробую.

— Отлично, — кивнула миссис Давенпорт. — По крайней мере, сообщите о том, что узнаете. Если почувствуете, что ничего не выходит, то мы еще подумаем.

Прекрасно и замечательно, думала Джейн в половине пятого в пятницу, ведя машину по проселочной дороге. Вообще не хочется решать поставленную задачу — не из трусости, а из осознания собственной неадекватности. Кажется, ей предстоит вторгнуться в крайне щепетильное, глубоко личное дело. Наверняка вся семья в шоке. Придется встретиться неё одной Тамми. Что сказать взрослым? До сих пор она никогда в жизни не сталкивалась с убийством и сопутствующими ему обстоятельствами. Сама мысль о насилии над человеком, над женщиной, невыносима. Кто мог это сделать? Зачем, почему? Где убийца? Повторит свое грязное дело? Наблюдает за фермой? Не грозит ли ей самой опасность?..

Тут она строго себе приказала утихомирить разыгравшееся воображение. Сейчас, как никогда, необходима трезвость и практичность. Но последнюю трезвую и практичную мысль вдруг затмила другая, абсолютно неподобающая.