Москва-Лондон, кот и букет невесты - Елена Дженкинз

Терехов, у которого шестеренки в мозгу заработали в ускоренном темпе, вдруг замер посреди комнаты и плеснул в ладоши.

— Тимошку зови! У меня гениальная идея. Аж током прошибло! Всегда мечтал что-нибудь эдакое сделать.

Он, не дожидаясь, пока дочка сползет с кровати, побежал к двери и, распахнув, заорал:

— Тимошка!!!

Но первой в коридоре показалась Нинуля.

— А ты чего орешь, Коль? По связи вызвать не мог? — Она тащила перед собой очередную порцию будры без сахара на подносе.

— Нинушка, умоляю, сжалься ты надо мной. Сделай кофе, мне к человеческому облику вернуться срочно надо, — взмолился он и бросился переодеваться.

Одному Рыжему все происходящее было до Северной звезды. Он спокойно мыл лапой морду, сидя на подушке Большого Босса, и снисходительно смотрел на окружающих.

В доме начался бедлам. Кто-то куда-то бежал, Тимошка басом уточнял расписание, Нинушка, напевая фальцетом, варила кофе.

Царь, набросив пальто на криво надетый костюм, вывалился во двор особняка, где у подъезда как раз притормозил зять, Даня.

— А что за апокалипсис? Кого куда доставить? По чем бриллианты нынче в подворотнях? — деловито уточнил он. Вот! Не сотрудник, а золото.

— Ты-то мне и нужен, Цербер, со мной полетишь.

— Не вопрос, только Настю заброшу к Архиповым. Пускай разбавит скуку молодой семье.

Дочка вышла на крыльцо, таща небольшой розовый чемодан в наклейках. И когда только собрать успела?

— Э-э нет, не отделаетесь от меня. Срок беременности еще позволяет летать, вот и полетели, орлы мои. А куда мы, кстати, намылились?

— В Новую Зеландию. У Эмили последний день съемок завтра, как бы нам не опоздать… У них уже ночь, и лететь десять часов. Точно опоздаем, — заволновался Терехов. Не хотелось, чтобы сюрприз сорвался.

— Ого! Слышишь, Церберчик, какая удача. Свожу тебя на экскурсию в Хоббитон, выгуляю.

Зять промолчал, криво улыбнувшись, и стрельнул в Настену колючим веселым взглядом, обещая быструю расправу. А Настя звонко засмеялась и уселась мужу на колени, обнимая и рассказывая, что она самая счастливая женщина на свете и пошутила только из природной вредности. Но Цербер был не лыком шит. «Поздно, я уже план мести придумал, милая. Не отвертишься», — с философской холодностью ответил он.

Душа за них радовалась каждый день, каждую минуту, и все равно нарадоваться не могла.

— Кстати, пап, — окликнула Настя, пока он укладывал ее чемодан в багажник и давал указания Тимошке. — У нас будет девочка. Сразу мы не хотели знать пол ребенка, но уже пять месяцев… Не вытерпели, спросили.

И такая волна счастья захлестнула, что не продохнуть.

«Представляешь, Эмили, я буду дедом маленькой занозы», — отправил он мысленное послание, надеясь, что скоро сможет сказать об этом лично.

— Снято! И еще раз! Последний дубль, дамы и господа, соберитесь! Думайте о корпоративе, который начнется сразу после того как мы закончим. Там будет настоящая еда и бесплатная выпивка. Но не слишком-то усердствуйте, мне еще на новый фильм бюджет у продюсеров клянчить! — провозгласил один из самых известных режиссеров Голливуда, и Эмили повалилась на землю.

— Воды-ы! — прокряхтела она, и Чарли принес ей бутылку минералки. — Он сорок дублей последней сцены уже снял. Сорок!

— Не падай, звезда, рано, я еще желание не загадал, — подбодрил Чарли, и Эмили засмеялась.

— Главное, что меня не стошнило.

— Это да, — ужаснулся ассистент. Он подал ей белое махровое полотенце, чтобы утерлась, а потом набежали гримеры, и Эмили почувствовала себя боксером, который выходит после гонга на последний бой. Осталось, чтобы кто-нибудь толкнул ее в спину, и получится прямо Рокки Бальбоа.

Вечером ее ждал билет до Москвы. Чарли за последние пару дней три раза уже менял. То в Лос-Анжелес, то в Москву. В итоге сошлись на том, что Эмили перестанет истерить и скажет отцу ребенка, что он мужчина-огонь. А если царь не пожелает усложнять себе жизнь, то она поймет и примет отказ с благодарностью. Как и положено взрослой, самостоятельной женщине.

— Почему не снимаем?! — раздался ор со стороны площадки.

— Эмили еще не готова! — сообщил Чарли и пробормотал: — Давай же, Эм, последний рывок!

Но у нее не получалось. У Эмили Райт, обласканной критиками актрисы, не выходил последний дубль, и она задержала съемки уже на два часа. Такими темпами сегодня не успеют до заката доснять проклятый дубль, и придется оплачивать новый съемочный день на завтра, первого января.

Кино снимали о меняющейся роли женщины. По сценарию, героиня Эмили — это женский вариант Робинзона Крузо, ей предстоит выжить на острове в одиночестве. Философская сказка, переосмысление этапов и видов эволюции и истории человечества.

И обалденные пейзажи полуострова Коромандел.

И почти двести человек съемочной команды, которые каждый день должны между собой приходить к консенсусу или хотя бы компромиссу.

Хорошо, в Австралии только пару дней отснимали материал. Опасность найти в ботинке ядовитого паука не особенно прельщала. Помощник оператора нарвался на змею в унитазе, и с тех пор стал очень молчаливым. Здесь же, в Новой Зеландии, было более безопасно, и климат мягче.

— Немного круги под глазами подрисую, — пробормотал гример, Зак, орудуя пушистой кистью.

Эмили слегка ссутулилась, но сделала это горделиво, как и положено семидесятилетней женщине, которая научилась жить одна и давно не ждала помощи извне.

Через двадцать лет жизни на острове, когда ей было тридцать восемь, ее обнаружили и вернули в социум, но она уже не смогла жить в рамках системы.

И вот сейчас, перед смертью, которую скоро принесет с собой рак легкого, героиня решила навестить остров, который про себя называла «Ману» — «птица» на языке маори.

Героиня Эмили так никогда и не вышла замуж. Симбиоз с мужчиной для выживания или выполнения социальных норм ей был не нужен, а кого-то, кто тронул бы душу, она так и не встретила. А может, и не искала, занятая научной деятельностью. И ей такая жизнь нравилась.

Но вернуться в образ не получалось…

— Не могу, — всхлипнула Эмили. — Я недостаточно эволюционировала, чтобы играть эту роль.

Гример наградил ее тяжелым взглядом и процедил:

— Детка, последний дубль. Ты уж постарайся, будь паинькой. Не подводи нас всех, милая. Последний (!) дубль.

— Я его люблю, Зак! Героиня не искала любовь мужчины и была счастлива, остров, символ ее силы, был ее любовью. Я тоже не искала, но нас судьба свела, и теперь мне нужен очень конкретный человек. Ник, а не остров! Это не симбиоз у нас с ним. Понимаешь? Это то, духовное, которое я искала всю жизнь, понимаешь?!?! Зак?!