Убийца среди нас - Энн Грэнджер

Дрожащих на свежем ветерке почетных гостей, а также членов Общества защиты исторических памятников Бамфорда отделили от простонародья и отвели в ресторан, где им следовало ждать вопросов полиции.

— Отделили овец от козлищ! — заметила Мередит, обращаясь к Лоре Данби. У нее не возникало сомнений в том, кого именно скоро отдадут на заклание. Единство любителей светских вечеринок разрушилось. Произошло убийство, а вместе с ним в их круг прокрались недоверие, подозрительность и страх.

Несмотря на крахмальные белоснежные скатерти, сверкающие бокалы и начищенные приборы, ресторан нового отеля тоже выглядел уныло. Сейчас он, пожалуй, больше подходил не для праздничного, а для поминального ужина. Впечатление лишь усиливали многочисленные букеты свежесрезанных цветов, которыми Эрик распорядился украсить зал. В ресторане царила унылая атмосфера. Мередит стало жаль Шумахера. И он, и его служащие в преддверии открытия трудились не покладая рук. Можно себе представить, какое настроение сейчас у поваров. Улли Рихтер тоскует над вкуснейшими яствами, которым, скорее всего, суждено испортиться, потому что ужина не будет. Какой уж тут торжественный ужин! Да и гости вряд ли смогут проглотить хоть кусочек.

Люди разделились на группки; настроение у всех было подавленное. Гости избегали смотреть друг другу в глаза, и лишь немногие отваживались заговорить. Только Пол Данби, к явному раздражению его жены, сосредоточенно изучал меню праздничного ужина. Маркби то появлялся, то стремительно исчезал, отчего Мередит стало еще неуютнее. Поскольку старший инспектор случайно оказался на месте преступления, он сразу возглавил расследование. Виктор Мерль, повернувшись к остальным спиной, разглядывал картину маслом. Сама поза искусствоведа подчеркивала его неудовольствие всем происходящим. Он как будто отсутствовал, точнее, физически он находился здесь, но дух его витал где-то далеко.

Мередит так и не согрелась, наверное, от пережитого только что потрясения. Решив подняться к себе в номер за пальто, она направилась к двери, ведущей в вестибюль, однако путь ей преградил сержант Пирс, который прибыл с первым отрядом полицейских.

— Добрый вечер, мисс Митчелл! — дружелюбно поздоровался он. — Рад видеть вас снова. Очень жаль, что так все вышло.

— Да, — угрюмо ответила Мередит, обхватывая себя руками. — Можно сходить за пальто?

— Свидетелям велено находиться здесь и ждать, пока всех допросят. — В голосе сержанта не слышалось упрека, лишь сожаление. — Придется просить разрешения его милости… прошу прощения, старшего инспектора. — Пирс огляделся по сторонам. — Но он, как видите, сильно занят. Он приказал мне никого не выпускать. Вы уж, пожалуйста, потерпите чуть-чуть. Скоро меня сменит кто-нибудь из констеблей, а я начну записывать показания. Тогда я и попрошу старшего инспектора, чтобы он разрешил вам сходить наверх.

— Не хочется его беспокоить. — Мередит вздохнула. — Ладно, как-нибудь обойдусь! Буду внушать себе, что здесь жарко, как в теплице.

Пирс сочувственно ухмыльнулся и вдруг, без предупреждения, заговорщически понизил голос:

— Только между нами, мисс Митчелл… — Сержант воровато огляделся по сторонам. — Он вам ничего не говорил о том, что собирается нас покинуть?

— Кто, старший инспектор Маркби?! — изумленно переспросила Мередит. — Что значит «покинуть»?

— Ну, знаете, перевестись в другое место с повышением.

— Нет, он ни слова мне не говорил! — Мередит задумалась. — Это точно?

— Наверняка не знаю, да и никто у нас не знает! Он ведь молчит. Только, пожалуйста, не выдавайте меня, не говорите, что я интересовался, ладно? Просто ходят такие слухи. Мы все, конечно, понимаем, что он заслужил повышение, но будет жаль, если он уедет из Бамфорда.

— Уедет из Бамфорда? — Предположение было настолько невероятным, что даже живое воображение Мередит не могло с ним смириться. — Чтобы Алан уехал из Бамфорда?!

— Бывает, люди переезжают в другие места, — рассудительно заметил Пирс. — Уж вам-то, при вашей работе, должно быть известно.

— Ну да, конечно известно. Но ничего подобного он мне не говорил, да и вообще… — Мередит замолчала. — Скорее всего, слухи о его переезде — всего лишь слухи.

— Может быть, и так, — согласился Пирс, с сомнением глядя на свою собеседницу. — Я подумал, что вам он бы, наверное, сказал, ведь вы с ним близкие друзья. Только не подумайте, что я лезу в вашу личную жизнь! — добавил он, криво улыбнувшись.

— Конечно, конечно.

После короткого разговора с сержантом мысли Мередит приняли иное направление. Ее охватила досада. Может быть, известие о скором переезде Маркби — действительно только слухи. С другой стороны, нет дыма без огня, как гласит пословица. В любой крупной организации слухи о грядущих переменах, повышениях и тому подобном начинают циркулировать задолго до того, как о них объявят официально. Если его повышение и перевод — правда, Алан должен был давно упомянуть о перемене в его жизни. Для такого их отношения достаточно близки. Или нет?..

Мередит огляделась.

— Я сама спрошу, можно ли мне подняться наверх. Я быстро, только туда и обратно.

Мередит вернулась к тому месту, где она в последний раз видела Алана, и застала его в окружении небольшой взволнованной группы, в которую входили Эрик Шумахер, двое констеблей-мужчин, одна женщина (констебль Джонс) и еще один человек, внешность которого показалась ей смутно знакомой. Вроде бы охранник, один из тех, кто безуспешно пытался перехватить протестующую в самом начале. Зои Фостер она не увидела. Наверное, решила Мередит, девушку изолировали и допрашивают отдельно от остальных. Вспомнив, какое у Зои было бледное, испуганное лицо, Мередит невольно пожалела несчастную.

Виновница переполоха, которую звали Хоуп Маппл, сидела в одиночестве. Теперь в центре внимания оказалась другая женщина, правда неживая. Хотя протест Хоуп Маппл был подавлен, держалась она по-прежнему с вызовом. Вскоре мисс Маппл переоделась в собственную одежду, после чего ее в полицейском фургоне увезли в участок, где она обязана была дать показания.

Прошло минуты две, прежде чем Мередит встретилась с Маркби глазами. Она изобразила пантомиму: замерзла до смерти, и ей нужно подняться наверх за пальто. Маркби кивнул и, обернувшись к Пирсу, подал ему знак рукой.

На полпути к выходу Мередит перехватил Денис Фултон. Он выглядел ужасно — лицо у него посерело и покрылось потом. Мередит даже показалось, что Фултон совсем болен.

— Послушайте, — торопливо произнес Фултон, — насколько я понял, вас отпустили наверх за теплыми вещами?

— Да, схожу за пальто.

— Вы не могли бы заодно заглянуть в наш четырнадцатый номер и прихватить палантин Ли? Она тоже очень замерзла и расстроена. Но мне не хочется снова отрывать от дел старину Маркби…

— Конечно, — кивнула Мередит и посмотрела на Ли.

Жена Дениса Фултона сидела на стуле и смотрела в одну точку перед собой. Ее лицо сохраняло невозмутимое выражение. Мередит не сказала бы, что Ли «расстроена». Вряд ли она переживает больше Дениса. С другой стороны, Денис, наверное, лучше умеет истолковывать настроение жены.