Лучший способ спрятаться - Екатерина Майская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сидела со стороны пассажира. Мама Николая расспрашивала меня о жизни в пансионе, достаточно часто вставляя «а вот Никки в такой же ситуации… Никки очень талантливый… Идеальная пара для любой девушки». Я тут же соглашалась, что да — талантливый, да — идеальная пара для девушки.
— Надеюсь, у Никки уже есть такая девушка.
Ну не понимаю я никаких намеков, и быть той, для кого Никки — идеальная пара — тоже не хочу! Два часа — это максимум, который я выдерживаю рядом с ним! А уж скольких сил это от меня требует!
— Может она у его уже и есть…
— Очень рада за них. Я пока такую пару не нашла.
Даа, ее реакция на мои слова меня очень порадовала. Она перестала мне расхваливать своего сына и дала спокойно полюбоваться видами из окна. Мы выехали на дорогу. Ехали аккуратно, обгоняя груженные повозки, кареты, всадников. Пару раз попались на глаза автомобили. Один — с металлической крышей и темно-черного цвета, другой — зеленый, с такой же с брезентовой крышей как у нас.
Немного затормозили при въезде в город. Пришлось немного подождать. После чего мы начали пробираться по улицам Огнедара, столицы Антарийской империи.
— Николай, а в какой гостинице мы будем жить с мадам Лесим?
— Какая гостиница, дорогая! У нас дом в столице.
Так, а это мне не надо. Из дома намного сложнее сбежать. Там и слуги свои, да и просто… В гостинице — ты никому особо не нужен, куда пошел — никого не интересует… Да и дом наверняка не в центре, а мне еще с поверенным встречаться. А до него еще добраться надо.
Без его помощи я точно не справлюсь, но надеюсь, что его удастся уговорить. При нашей встрече он произвел впечатление порядочного человека, да и магическая клятва, которую произносят при заключении договора должна помочь. Договор он заключал с моими родителями. Но до совершеннолетия — я тоже сторона этого договора.
— Нет, директриса сказала — только нейтральная территория. Мадам Лесим подтвердит.
Мадам Лесим кивнула максимально сдержанно. Ее жестко укачивало, но она умудрялась следить за нашим разговором.
— У нас с мадам Лесим номер должен быть один на двоих. Иначе я настаиваю на том, чтобы вы отвезли меня обратно в пансион.
— Конечно, Ариадна. — Никки говорил, не отрывая взгляд от дороги — Гостиница тихая. Семейная. Недалеко от нашего городского особняка.
— Сейчас заселитесь, но на ужин все-таки к нам! Просто завтра вам целый день придется провести вместе, твой отчим хотел с тобой пообщаться и было бы проще, если бы вы остановились у нас дома… Он как раз собирался заехать.
— Неженатый племянник опекуна — недостаточно близкий родственник. Это может подвергнуть репутацию девушки риску — мадам Лесим решила вмешаться. — Если бы еще в доме опекуна, под присмотром его жены, то тогда можно было бы еще рассмотреть этот вопрос.
Ага, сейчас! Мне взгляда жены опекуна и в десять лет хватило, чтобы понять, что в своем доме она меня видеть не просто не хочет, а… В общем, ненависть в ее взгляде запомнилась десятилетней девочке на всю жизнь.
Мадам Лесим, я вас просто люблю! И расцеловала бы сейчас, если бы это не привлекло бы столько внимания! Но мой благодарный взгляд заметили. В глазах мадам Венюковой сверкнуло что-то. Что-то настолько опасное, что я бессознательно начала снимать перчатки. Теперь нужны только подходящая ситуация, чтобы коснуться.
— Роза Эльбертовна, пить хотите? Есть лимонад. Наша кухарка готовит его по особому рецепту. На травах.
Не отказалась. Коснуться пальцев — дело техники.
Я давно привыкла к подлостям, мелким, и не очень пакостям, попадались ненависть и равнодушие, но то, что я увидела — надолго выбило меня из колеи.
Гостиная в каком-то доме. Со вкусом оформлена. Вечер, а свет неяркий. Так несколько бра по стенам. Люстра не горит.
Мой опекун? Вид у него странный. Он сидит в кресле с бокалом вина, смотрит на огонь. Вид такой домашний, расслабленный. Даже рубашка на груди расстёгнута. Роза Эльбертовна сидит в кресле напротив. Свой бокал поставила на столик рядом. Я как бы стою за ее спиной. Странно. Одежда тоже домашняя. Не банный халат, конечно, но все же…
— Твой сын сможет сделать то, что надо?
Опекун глотнул вина и посмотрел на маму Никки. Задумчивый такой взгляд и жесткий. Я не ожидала такого жесткого взгляда, мне всегда казалось, что он слабее… Показалось? Притворялся?
— Он не хочет. Говорит, что насилие по отношению к девушке — это через чур. Но я смогу его убедить. Хотя, на мой взгляд, какое там насилие? Просто напою ее этим…
Роза Эльбертовна помахала рукой, в которой держала какой-то пузырек темного стекла.
— А там она сама на него набросится. Следы можно определить только в первые двое суток, а дальше — никто ничего не докажет. А девица — сама хотела, сама соблазнила бедного мальчика, который благородно теперь предлагает на ней жениться. Опозоренной, между прочим.
— Главное, чтобы остались следы, она умная девочка. Через чур умная и очень хорошо претворяется.
— Будут и следы, и свидетелей обеспечим. Выйдет замуж — никуда не денется. И мой сын будет графом Чернышевым, если уж собственный отец его признать не хочет.
— Я признал!
— Ага, сыном погибшего младшего брата, а не своим.
— Ты же знаешь, я не мог развестись с Людмилой и жениться на тебе. Ее отец живо лишит меня должности и заберет дочь и внучку. Хочешь сидеть без денег и вспомнить свой предыдущий способ зарабатывать? Сейчас на твои прелести не будет столько желающих.
— Не надо мне про это напоминать. Я все помню.
— Ах помнишь, тогда не мотай мне нервы!
Женщина подошла, просунула руку между пуговицами его рубашки, и провела по груди, а другую руку опустила вниз к штанам.
— Обожаю, когда ты так злишься… Ну что — пошли мириться?»
И на страстном поцелуе меня выкинуло из воспоминания.
Абсолютно выбитая из той сферы спокойствия и готовности действовать, в которую я себя заключила, я смотрела на эту хорошо сохранившуюся брюнетку и пыталась понять, как мне теперь уложить всю эту информацию в имеющуюся
