Пилигрим 4 - Константин Калбазов

Так что, и Збышеку прямой путь в банк. Впрочем, у купца с наличностью скорее всего все нормально. А то и вовсе имеется свой счет. Благодаря семафорной линии, которая теперь имелась между всеми стольными градами, сведения о его состоянии получить не так чтобы и сложно. Не мгновенно, но в течении пары-тройки дней, вполне реально.

Все же, не зря Михаил провел в этом мире двадцать два года. За это время он успел много чего привнести. А главное, несмотря на зерна сомнения, зароненные в него историком Кудрявцевым и его помощниками, эти новшества сумели укорениться. Конечно, во многом не его стараниями, а усилиями Мономаха. Но какое это имеет значение.

В городе надолго задерживаться не стал. Закроют ворота и все, кукуй до утра. Никто ради тебя даже калитку не откроет. А то, глядишь, еще и в холодную сведут до утра, чтобы потом с тобой разобрались, кто ты, что, и по какой такой надобности крутился у ворот в неурочный час. Тревожные времена. Жестокие нравы.

Поужинать решил в трактире при постоялом дворе. Вот лень как-то самому готовить. Да и не нужно это. Ну и переночевать в постели, благо свободная комната имелась. Причем отдельная. То что нужно. Ну, а на завтра пойдет по бронникам. Может получится присмотреть что-то получше кольчуги. А нет, тогда потерпит до пограничного. Уж там-то сумеет разжиться тем чем надо, по сходной цене. В этом плане вроде бы ничего не изменилось.

— Вечер добрый, уважаемый, — остановившись перед его столом, поздоровался здоровый мужик лет тридцати отроду.

Пояс с подвешенным на нем мечом, уверенный взгляд, осанка, манера держаться. Все в нем указывало на принадлежность к воинскому сословию. Чем сам Михаил пока похвастать не мог. Тело ему досталось простого крестьянина, тренировался конечно, но пока не в достаточной мере, чтобы это было заметно со стороны. Хотя в бою заткнет за пояс многих. Уж прежние-то навыки никуда не делись. Закрепить успел. В чем сумел уже убедиться.

Спутник заговорившего, так же воин. Помоложе, лет двадцать пять, в стати и уступит, но крепок и ловок, что так же видно по его обличью. Взгляд открытый, лукавый. Сазу видно, что балагур и хитрован. С этим ухо держи востро, а то оглянуться не успеешь, как уже станешь объектом какой озорной проказы.

— И вам доброго вечера, уважаемые. Мы не знакомы, а мест свободных тут хватает, — кивая на пару свободных столов, произнес Михаил.

— Ну так давай познакомимся, — одаривая Романова открытой улыбкой, произнес молодой, опускаясь на лавку. — Меня Званом величают.

— Михайло, — хмыкнув, произнес Романов.

— Горазд, — опускаясь рядом с товарищем, представился здоровяк.

— И чего вам надобно? — отрезая кусок мяса и отправляя его в рот, поинтересовался Михаил.

Он и не подумал их угощать. С чего бы гости понаехали? Он никого к себе не зазывал. Сами подсели. Мало того, когда молодой поднял было руку, чтобы подозвать подавальщицу, одернул его.

— Вы тут особо не рассиживайтесь. Мне компания без надобности. Сказывайте чего хотели, да идите с миром.

Сказал это Михаил без вражды, но твердо. Так, что никаких сомнений — зла он им не желает, но и делить с ними застолье не намерен.

— Экий ты неприветливый.

— Это не ответ на мой вопрос, — встретившись взглядом с подавальщицей и отрицательно покачав головой, произнес Михаил.

Девушка верно рассудив, что ей чужие разборки ни к чему, подошла к другому столу. А там и хозяину на ушко шепнула, мол, как бы чего не вышло.

— Сидишь сам по себе. Найм ищешь? — произнес здоровяк.

— Не на Руси, — отрицательно покачал головой Михаил.

— А что так? — хмыкнул балагур, который Зван.

— Наниматься в охрану купца или еще под какое дело подряжаться, я не собираюсь. Иду в Константинополь.

— Ну а если на княжью службу? — поинтересовался Горазд.

— Я слышал, что князья на Руси нынче нанимают только лучших из лучших и по другому никак. А я всего лишь прохожий наемник, — склонив голову на бок, произнес Михаил.

— Ну, «Правду» порой и обойти можно, — хмыкнул Зван, поймав косой взгляд Горазда.

Вот так вот. Интересно, а что тут вообще происходит? Как-то все… Уж не тайный ли набор войска затеял князь Червеньский? Помнится от батюшки его случались проблемы. Не иначе, как Иван Ростиславич затеял что. С одной стороны, у Романова к Рюриковичам появился счет. Но с другой, надо бы во всем разобраться, прежде чем рубить с горяча. А тут может статься и так, что князюшки подняли руку на дело, которому Михаил положил двадцать лет.

— Коли на службу к князю, то может и пойду. И смотря сколько положит жалования?

— Зависит от того, в чем ты хорош, — пожал плечами Горазд.

— Мне все по плечу, конный бой, меч, топор, копье или лук. Вопрос только в том, достанет ли серебра у Ивана Ростиславича на такого бойца.

— Бахвалился заяц, что волка съест, — хмыкнул Зван.

— Я на службу не напрашиваюсь.

— Завтра поутру приходи в княжью гридницу. Спросишь Горазда Птаху, да скажи, что по поводу найма.

— Ладно. Приду, погляжу. Это все? — отправляя в рот очередной кусок, поинтересовался Михаил.

— Ну и бирюк же ты, — хмыкнул Зван.

— И не говори. Сам всю жизнь мучаюсь.

— Ладно. До завтра. Пошли Птаха, нам тут не рады, — поднимаясь со скамьи, произнес молодой.

Михаил и не подумал их останавливать. Как и придавать значение его словам. Они ему никто и звать их никак.

Новичок

— Хозяин, я тут отлучиться хочу. Вещички мои в комнате остались. Присмотреть бы.

Серебро он надел на себя, да упрятал в поясе, что приобрел еще у Збышека. При себе-то оно как-то надежней. Можно конечно и в банк поместить. Но смысла в этом нет. Вскоре он собирался изрядно растрясти мошну. А так-то, кроме коня, которого обихаживает конюх, хватает и иного. Да одна только кольчуга со шлемом и оружием чего стоят. Расхаживать же постоянно в броне, так себе удовольствие.

— Да, так-то у нас воровства не водится, не смотри, что за воротами града. Но ручаться конечно не стану. Люд разный бывает, — ответил хозяин постоялого двора.

— И как быть?

— Мальца какого со двора кликни, монетку ему дай, тогда справный догляд будет.

— А как сам чего удумает?

— Не-э. Такие тут не крутятся. Это же он не только себе заработок порушит. Тогда ить никому из них веры не будет.

— И сколько дерут, аспиды?

— Это как сговоришься. Но ушлые, да, цену себе знают.

— Посоветуешь кого?

— Третьяка кликни.

На зов прибежал белобрысый малец. Одет в чистую домотканую рубаху, явно не по росту. Но она подпоясана пояском, так, чтобы подобрать выше колен. Ну и порты, потому как уже считается отроком. Не босоногий, в добро сплетенных лаптях. А это уже говорит в его пользу. Либо родители заботливые, либо сам малец основательный и старательный.