Непокорная - Ини Лоренц

– Я уже где-то видел этого парня, причем с ним у меня связаны не самые приятные воспоминания, – услышала она голос Карла.

– Кажется, мы встречались с ним по дороге в Польшу. Тогда этот господин вел себя просто возмутительно, – ответила Йоханна, наблюдая за тем, как оба монарха останавливают лошадей друг перед другом.

– Приветствуем вас, брат! – Император Леопольд заставил себя произнести эти слишком дружеские, по его мнению, слова, чтобы не обидеть короля Польши. В то же время он потянулся к своей шляпе с богатым плюмажем.

Ян Третий подумал, что император хочет снять головной убор, и приподнял свою шапку. Но Леопольд лишь коснулся двумя пальцами края шляпы, а затем снова опустил руку. Ян Собеский не стал злиться и воспринял это со смирением. Он слышал, что Леопольд уделяет церемониям большое внимание. Для Яна же это был всего лишь ритуал, который, в зависимости от обстоятельств, приходилось выполнять и королю. Он указал на Якуба, который тут же снял свою шапку:

– Мой сын Якуб и, надеюсь, мой преемник на польском престоле.

В этот момент лошадь императора испуганно загарцевала. Когда Леопольду удалось ее успокоить, он посмотрел мимо Якуба на Яблоновского и прикоснулся к шляпе в знак приветствия, в то время как озадаченный принц снова надел свою шапку.

На этот раз Ян все же разозлился, но сказал себе, что у него наверняка будут и другие возможности представить императору своего сына и поговорить о желаемом браке с эрцгерцогиней. Амбиции Яна Третьего не распространялись на дочь императора. Король был бы счастлив, даже если бы его сыну удалось жениться на представительнице одной из побочных ветвей дома Габсбургов.

Польская публика, однако, прокомментировала поведение императора резкими словами. Йоханна была настолько возмущена, что предложила Адаму немедленно покинуть Вену и вернуться в Польшу:

– Почему мы должны сражаться за столь неблагодарного человека? Как по мне, турки могли бы захватить Вену и насадить голову императора на верхушку собора Святого Стефана.

– Ты преувеличиваешь! – сказал Карл, пытаясь обуздать гнев сестры.

– Мы не можем вернуться в Польшу, пока нам не прикажет король, – сказал Адам. – Судя по тому, что я слышал, он хочет пуститься в погоню за турками, чтобы как можно сильнее ослабить их армию. В таком случае, если в следующем году мы отправимся в Подолье, нам будет легче его отвоевать.

– Дай бог, чтобы вы были правы, – мрачно ответила Йоханна.

– Давайте вернемся в лагерь, – предложил Карл. – Монархи въехали в город, и нам сегодня не разрешат войти.

В то время как Йоханна смотрела вслед обоим правителям, Адам кивнул:

– Так и сделаем. Возможно, уже завтра нам придется отправиться в дорогу.

– Что нам делать с добычей? – спросил Добромир. Он собрал в кучу вещи, которые не мог привязать к лошади.

– Придется ее продать. Но не думаю, что ты много за это выручишь. Лучше всего обратиться к Кульчицкому. Он, конечно, жулик, но не станет обманывать поляков так же, как венцев! – сказал Адам с насмешкой.

Многие воины в порыве жадности хватали все подряд, даже те товары, которые попросту не могли взять с собой, и те, за которые наверняка получили бы жалкие гроши. Адам подумал, что старая турчанка и маленький мальчик тоже представляли собой добычу, перевозить которую было нелегко.

– Лучше бы мы нашли коней вместо золота, – вырвалось у него.

Карл улыбнулся:

– В тот вечер я наткнулся на палатку, в которой стояло больше дюжины благородных рысаков. Остальные были так увлечены поисками золота и сокровищ, что мне без труда удалось отвести лошадей в наш лагерь и привязать их там. Пару животных я хотел бы оставить себе, а остальных вы можете забрать.

– Просто одолжи их нам. В конце концов, ты потратил на этих лошадей время, которое мог бы посвятить поискам золота, – ответил Адам, испытывая облегчение.

– Четырнадцать лошадей для меня все равно слишком много, – сказал Карл.

– Тогда оставь себе шестерых. Двух можешь дать Йоанне, одну мне, а остальных поделят между собой Игнаций, Смулковский, Добромир и Лешек.

– Итого тринадцать. А что мне делать с четырнадцатой? – спросил Карл.

Адам немного подумал и рассмеялся:

– Мы ее разыграем среди членов нашего отряда. Клянусь Пресвятой Богородицей Замосцкой, я не могу забыть о Фадее. Если бы этот дурак нас не предал, то захватил бы здесь столько добычи, что смог бы купить свое родное село с прилегающими землями.

Чуть позже они добрались до палатки и обнаружили, что остальная часть отряда перенесла свой лагерь сюда. Теперь Адам наконец-то увидел лошадей, захваченных Карлом, и довольно щелкнул языком.

– Даже королю было бы не стыдно ездить на худшем из этих скакунов, а лучшие из них могли бы стать украшением его конюшни, – сказал он и похлопал Карла по плечу. – Я надеялся, что эти лошади хороши, но не ожидал, что настолько.

Карл тоже посмотрел на лошадей и мысленно выбрал двух жеребцов и четырех кобыл, которых хотел оставить себе. Еще одну кобылу он решил отдать Мундже, чтобы она могла вернуться на родину. Подумав об этом, Карл внезапно ощутил грусть и пустоту. Он с трудом отбросил эту мысль и последовал за Адамом и Йоханной в палатку.

Первым, что бросилось ему в глаза, была гора женских платьев. Йоханна хотела пройти мимо, не обратив на них внимания, но Адам ее остановил.

– Маскарад окончен! Отныне ты будешь одеваться так, как и подобает девушке, – заявил он грубым голосом.

Йоханна резко вырвалась из его хватки:

– Я буду одеваться так, как захочу!

– Ты забываешь, моя дорогая, что я твой опекун! И если я говорю, что ты должна носить женскую одежду, значит, ты будешь это делать.

Адам злился на себя из-за резкого тона, поскольку он мог еще сильнее раззадорить Йоханну.

В поисках поддержки девушка посмотрела на Карла, но тот ухмыльнулся и развел руками:

– Король назначил Османьского нашим опекуном, и только он может снять с него эти обязанности.

На мгновение показалось, что Йоханна выбежит из палатки и отправится на поиски короля. Но она тут же осознала, что это было бы бессмысленно, и сердито посмотрела на Адама:

– И почему, многоуважаемый опекун, вам именно сегодня взбрело в голову заставить меня облачиться в женскую одежду?

– Потому что нам предстоит и дальше участвовать в сражениях и я не хочу, чтобы тебя ранили или убили.

– Я того же мнения, – согласился с ним Карл. – До сих пор я подчинялся твоим прихотям, сестра, но отныне с этим покончено. Битва, в которой ты хотела поучаствовать, выиграна, мы захватили много добычи. Если я погибну, пусть она достанется тебе, а не каким-нибудь незнакомцам.