Девятое Правило Волшебника, или Огненная Цепь - Терри Гудкайнд

— Есть еще кое-что.

— Отлично, — буркнул Ричард, — чем ты еще порадуешь меня?

— Послушай, зверя создала не я. Не я несу ответственность за эту угрозу. Если тебе угодно ненавидеть меня за правду, и ты хочешь, чтобы я остановилась, скажи — и я замолчу.

Ричард махнул рукой и склонил голову в знак извинения.

— Нет, прости меня. Я знаю, что это не твоя вина. Но пойми и ты — мне тяжело все это слышать и трудно воспринимать. Продолжай. Что ты собиралась сказать?

— Хотя зверь крови сразу чует, когда ты используешь магию — любую! — в силу своей хаотичности он вполне может не использовать магическую связь и не явиться. Но в следующий раз он может наброситься мгновенно. Потому не вздумай полагаться на случайную удачу.

— Ты мне это уже говорила.

— Да, но ты до сих пор полностью не осознал смысл моих слов. Ты должен понять, что запах твоей крови зверь учует при любом применении магии…

— Повторяю, ты это уже говорила.

— Любое использование дара, — Ричард непонимающе уставился на нее, и Шота нетерпеливо ткнула его пальцем в лоб. — Думай.

Не дождавшись ответа, она подсказала:

— Сюда входит и чтение пророчеств.

— При чем тут пророчества?

— Они создаются чародеями, наделенными даром прорицания. Обычный человек, читая пророчество, увидит только слова. Даже сестры Света, хранительницы пророчеств, не видят их истинного смысла, хотя и убеждены в обратном. Ты — боевой чародей. Это попросту означает, что твой дар несет в себе множество скрытых возможностей. В частности, ты умеешь читать пророчества — и понимать их истинный смысл. Видишь теперь? Видишь, как легко нечаянно использовать дар? И не важно, как именно ты применяешь его — берешься ли за меч, исцеляешь ли магией, читаешь книгу, вызываешь молнию — все эти действия вызовут зверя. Для него любое проявление твоего дара служит средством опознания. Он не различает скромное применение и значительное. Для зверя дар есть дар.

— Ты хочешь сказать, — недоверчиво уточнил Ричард, — что если я исцелю кого-нибудь или просто вытащу меч из ножен, зверь узнает об этом?

— Да. И вероятнее всего, он будет точно знать, где ты находишься. Впрочем, будучи порожден Магией Ущерба, он только частично существует в нашем мире. С одной стороны, ему не мешают такие вещи, как расстояние или материальные преграды — но все-таки для него существуют препятствия, не позволяющие действовать с размахом. Он не может до конца освоиться с законами нашего мира — например, с понятием времени. К сожалению, он не устает, не ленится, не злится и не испытывает воодушевления. Но даже и зависимость от проявлений твоего дара не означает, что зверь обязательно будет бездействовать, когда ты не пользуешься магией. Применение магии всего лишь помогает зверю найти тебя. Воспользуется он подсказкой или нет — неизвестно.

— Великолепно, — пробормотал Ричард и, не в силах более стоять на месте, двинулся в обход поляны.

— Как можно убить зверя? — спросила Кара, когда лорд Рал отошел подальше.

— Он неживой, — ответила Шота. — С тем же успехом можно убивать валун, готовый на тебя упасть, или дождь, прежде чем ему представится возможность вымочить тебя.

Теперь уже и Кару одолевала та подавленность, которую с начала разговора чувствовал Ричард. Но она не сдавалась:

— Должен же он чего-то бояться.

— Страх присущ только живым.

— Тогда, может быть, есть что-нибудь, чего он не любит.

Шота нахмурилась:

— Не любит?

— Ну, например, огня, или воды, или света. Есть что-то, чего он не любит и потому избегает?

— Сегодня ему вздумается избегать воды. Завтра же он выскользнет из болота, схватит Ричарда за ногу и утащит под воду, чтобы утопить. Для этой твари мир — все равно что картина, написанная на полотне. Он проходит мимо, не испытывая ни малейших затруднений.

Обойдя поляну по кругу, Ричард вернулся с новым вопросом.

— И где только они умудрились выкопать сведения, как создать такого зверя?

— Джегань наверняка нашел идею в древних книгах об оружии, которое было сотворено в великую войну. Он штудирует рукописи, связанные с войной, собирает подобные знания отовсюду. У меня, впрочем, есть подозрение, что он добавил к найденному особенности, которые счел необходимыми для победы над тобой. Мы знаем, что для непосредственного создания зверя он использовал одаренных сестер. Поскольку они применяли Магию Ущерба наряду со своим украденным чародейством, то могли использовать других одаренных в качестве материала для зверя. Из них вырвали души, удалив все, кроме элементов, необходимых для сочетания разнородных частей, для скрепления заклинаний. Это оружие, не имеющее ничего общего со всем, с чем мы сталкивались до того. Замысел целиком принадлежит Джеганю. Его нужно остановить, пока он не сотворил чего-то похлеще.

— Кто бы спорил, — пробормотал Ричард и снова пошел по кругу.

— Ты не сможешь одолеть его, если будешь и дальше гоняться за призраками, — вдруг сказала Шота вдогонку.

Ричард застыл на месте и окинул ее сердитым взглядом:

— Шота, неужели ты и дальше будешь толочь воду в ступе и не скажешь наконец что-нибудь полезное?

— Ты сам пришел ко мне за советом. Не я искала тебя. К тому же я помогла тебе. Рассказала все, что знаю. Может, когда-нибудь это знание поможет тебе выжить.

Ричард слышал уже достаточно. У зверя крови нет сущности — но в каком-то смысле это и есть его сущность. Значит, сущность все же есть!

Возможно, Шота права, и нет точного способа предсказать дальнейшие действия зверя. Спорить на эту тему не стоит. Рано или поздно эта разница станет существенной — но сейчас она не имела значения. Сказанное Шотой во многом подтверждало мнение Никки. Но, добавив неизвестные Никки мелочи и детали, Шота так и не предложила никакого решения.

На самом деле ему казалось, что она специально постаралась сгустить краски и обрисовала слишком безнадежную картину.

Ричард едва опять не положил руку на меч. Вместо этого он остановился и запустил пальцы в волосы. Он оказался на краю безысходности. Отвернувшись, лорд Рал долго молчал, глядя на деревья в долине, на отблеск листьев в вечернем солнце.

— То есть я никак не могу защититься от зверя крови.

— Этого я не говорила.

Ричард круто развернулся к ней:

— Что? Значит, способ имеется?

Шота бесстрастно изучала выражение его глаз.

— Я полагаю, что есть один способ сохранить тебе жизнь.

— Какой?

Опустив голову, она соединила кончики расставленных пальцев и покачала руками, как бы подбирая слова. Потом посмотрела ему в глаза со спокойной уверенностью.