Розанна. Швед, который исчез. Человек на балконе. Рейс на эшафот - Пер Валё

– Ты ночью не спал, да?

– Не спал.

– Думаю, тебе нужно сейчас пойти домой и поспать.

– А этого субъекта мы выпустим?

– Нет, – заявил Колльберг. – Этого субъекта мы не выпустим.

Оказалось, что его фамилия действительно была Эриксон, он был складским рабочим, и тот, кто видел его, не обязательно должен был разбираться в пьяницах, чтобы сразу понять, что это хронический алкоголик. Ему было шестьдесят лет, почти совершенно лысый, долговязый, одна кожа да кости. Его всего трясло.

Колльберг и Мартин Бек допрашивали его два часа, которые были для всех одинаково невыносимыми.

Мужчина снова и снова признавался во всех отвратительных подробностях. Иногда он начинал плакать и клялся, что в пятницу вечером прямо из ресторана пошел домой, говорил, что больше ничего не помнит.

Через два часа он признался, что в июле 1964 года украл двести крон, а когда ему было восемнадцать – велосипед, а потом уже только хныкал. Это была человеческая развалина, отчаянно одинокая и отвергнутая сомнительным обществом, которое ее окружало.

Колльберг и Мартин Бек хмуро смотрели на него, потом отправили обратно в камеру.

Одновременно другие сотрудники отдела и персонал пятого округа пытались найти в доме на Хагагатан кого-нибудь, кто мог бы подтвердить или опровергнуть его алиби. Им не удалось ни того, ни другого.

Протокол вскрытия поступил в их распоряжение около четырех часов дня и все еще был предварительным. В нем говорилось об удушении, следах пальцев на горле и изнасиловании.

Кроме того, протокол давал ряд отрицательных ответов. Ничто не свидетельствовало о том, что девочка имела возможность каким-то образом защищаться. Не обнаружили никаких кусочков кожи под ногтями и никаких синяков на руках и предплечьях. Внизу живота синяки все же имелись и выглядели, как следы от ударов кулаком.

Эксперты из технического отдела обследовали также ее одежду, однако не обнаружили ничего необычного. Однако трусики отсутствовали. Их нигде не могли найти. Это были обычные белые хлопчатобумажные трусики тридцать шестого размера.

В течение вечера полицейские, которые обходили один дом за другим, раздали пятьсот отпечатанных на ротаторе формуляров и получили один-единственный положительный ответ. Восемнадцатилетняя девушка по имени Майкен Янсон, проживающая по адресу Свеавеген, 103, дочь заместителя директора по торговле какой-то фирмы, показала, что вместе со своим другом такого же возраста была в Ванадислундене в течение приблизительно двадцати минут между восемью и девятью часами. Уточнить время она не смогла. Они совершенно ничего не видели и не слышали.

На вопрос, с какой целью она была со своим другом в Ванадислундене, она ответила, что они на несколько минут удалились с семейной вечеринки, чтобы немножко подышать свежим воздухом.

– Чтобы немножко подышать свежим воздухом, – задумчиво сказал Меландер.

Один час медленно тянулся за другим, как улитка. Машина расследования была запущена на полные обороты. Все напрасно. Мартин Бек попал домой в Багармуссен только в час ночи в понедельник. Все спали. Он достал из холодильника бутылку пива и намазал ломтик хлеба печеночным паштетом. Потом выпил пиво, а хлеб выбросил в мусорное ведро.

Забравшись в постель, он несколько минут лежал с открытыми глазами и думал о трясущемся складском рабочем по фамилии Эриксон, который три года назад украл у одного своего коллеги из пиджака двести крон.

Колльберг вообще не спал. Он лежал в темноте и смотрел в потолок. Он тоже думал о мужчине по фамилии Эриксон, который числился у них в картотеке отдела полиции нравов. Одновременно он размышлял над тем, что если того, кто совершил убийство в Ванадислундене, нет в картотеке, то современные вычислительные машины помогут им примерно так же, как американской полиции, когда она пыталась схватить бостонского душителя. Другими словами, никак не помогут. Бостонский душитель убил в течение двух лет тринадцать человек, он убивал только одиноких женщин и не оставлял после себя никаких следов.

Время от времени он посматривал на свою жену. Она спала, но вздрагивала каждый раз, когда ребенок в ее теле толкался ножками.

Было утро понедельника, и прошло уже два дня и шесть часов с тех пор, как нашли мертвую девочку в парке Ванадислунден.

Полиция обратилась к общественности через прессу, радио и телевидение и получила уже триста ответов. Каждый ответ регистрировался и направлялся непосредственно в группу, ведущую расследование, а результаты изучали с чрезмерным вниманием.

Полиция нравов проверила всю картотеку, лаборатория исследовала скудный материал с места преступления, вычислительный центр работал на полную мощность, сотрудники отдела расследования убийств ходили от дома к дому в окрестностях места преступления вместе с патрульными в штатском из девятого округа, допрашивали возможных подозреваемых и свидетелей, однако вся эта деятельность не привела к чему-нибудь, что можно было бы назвать прогрессом. Убийца был неизвестен и по-прежнему оставался на свободе.

У Мартина Бека на столе высились горы документов. С раннего утра его завалила нескончаемая лавина сообщений, рапортов и протоколов. Телефон звонил почти непрерывно, и Мартин Бек попросил Колльберга в течение часа отвечать на телефонные звонки, чтобы иметь возможность хотя бы немного передохнуть. Гюнвальда Ларссона и Меландера избавили от необходимости подходить к телефону. Оба сидели за закрытыми дверями и просматривали письменные материалы.

Мартин Бек спал ночью только пару часов и не уходил на обеденный перерыв, чтобы успеть на пресс-конференцию, с которой журналисты вынесли не очень много.

Он зевнул и взглянул на часы. Его поразило, что уже четверть четвертого. Он взял кипу документов, которые принадлежали отделу Меландера, постучал и вошел к Меландеру и Гюнвальду Ларссону.

Меландер даже не поднял головы. Они работали вместе так долго, что он узнавал Мартина Бека по стуку. Гюнвальд Ларссон бросил ненавидящий взгляд на документы, которые принес им Мартин Бек, и проворчал:

– Черт возьми, зачем ты принес их сюда? Не видишь разве, что у нас здесь полно этого добра?

Мартин Бек пожал плечами и молча положил бумаги у локтя Меландера.

– Я бы выпил кофе, – сообщил он. – Присоединитесь?

Меландер покачал головой, не глядя на него.

– Не ехидничай, – сказал Гюнвальд Ларссон.

Мартин Бек вышел, закрыл за собой дверь и столкнулся с Колльбергом, который спешил к нему. Увидев злое выражение на кругловатом лице Колльберга, он спросил:

– Что с тобой?

Колльберг схватил его за руку и выпалил так, что слова сливались:

– Мартин, это снова произошло! Он сделал это снова! В парке Тантолунден!