Обреченные - Элли Райт

гораздо серьезнее. Если бы Никита думал так же, то давно бы нашел возможность обьясниться.Он, немного помолчав, заговорил.

– Когда я отбывал наказание, там познакомился с Женей. Его отец – крупный наркодилер. Благодаря этим связям я смог выбраться из ямы, но взамен я должен был работать на этого человека, делать все, что он прикажет, понимаешь ?

Мои глаза расширились, и я зажала ладонью рот.

– Ты убил кого-то?

– А если и так,детка,может это как раз повод уйти прямо сейчас,– Спросил Нечаев.

Я не подвергала анализу любые обстоятельства,и уверенно ответила,– Даже не надейся,мне самой хочется убить тебя.

Никита обьяснялся отрывисто и изучал реакцию на новость,что работает не только на благо искусства.

– Этим, к счастью, не пришлось заниматься. В основном моя работа заключалась в выбивании долгов и контроле сделок, ну и выполнении мелких поручений босса. Я разговаривал с ним,он не даст мне вольную.Уйти нельзя,слишком много знаю.

Мозг лихорадочно искал решение проблемы,что может помочь.Я в серьез задумалась о продаже клиники,и своего загородного дома,если понадобится.

– Может, ему нужны деньги?Предполагала я,давая понять,всё решаемо.Работа много значит для меня,но однозначно не больше жизни Кита.

В ответ Никита засмеялся, показав ямочки, мне так нравится их видеть, только смех был печальным. Он загнал себя в лабиринт и отчаяно искал выход, вся его жизнь была связана с непростым выбором .

Нечаев не в восторге от такого щедрого предложения.Кит сел рядом на другое кресло и вздохнув, раскрывал правду ,что я слышать не желала.

– Я все испортил. Хотел бы быть с тобой, сделал предложение.

Поверь, ты бы стала для меня лучшей женой, только в этом мире, где я живу, все нечестно. Я думал, что смогу выйти из дела, но это не так просто. Вернее, нереально. Я вернусь обратно в Москву.

Это указание Берсерка. Кира, я оттягивал этот разговор, как мог.

Знаешь, как мне хочется сдохнуть, потому что часть меня не может расстаться с тобой, а другая не позволяет это сделать. Слишком глубоко меня засосала эта трясина, все попытки изменить себя с треском провалились. Детка, ты лучшее, что было в моей жизни…

– В тебя стреляли? – Я провела по гладкому поясу, он скрывал рану на теле. – Тебя же чуть не убили.

Мои глаза наполнились слезами. Я бы избила его, если бы не свежие синяки. Мне хочется уйти и никогда это больше не видеть. Я подарила ему частицу себя, это навсегда связало нас , несмотря на преграды.

– Что ты решил делать, уехать? Я поеду с тобой, Никита. Однажды ты позвал меня, но я тогда была слишком глупа, боялась оставить семью, учебу, и в дальнейшем сильно об этом пожалела.

Ведь, если бы тогда я оказалась рядом, когда это было необходимо, всего этого кошмара не случилось бы. Я не могу тебя отпустить, и ты больше не будешь решать всё сам. Когда мы только познакомились, я с самого начала называла наши отношения обреченными.

Ты был груб и своенравен, я не верила даже в то, что ты сможешь полюбить и переступить через себя ради меня, а сама зашла слишком далеко. Ты стал для моим воздухом. Мы часто ссорились и приходили к выводу, что слишком разные с тобой, нам нельзя было влюбляться.Нечаев прошептал моё имя,и наградив поцелуем в лоб,пояснил, – Я не смог остаться прежним. Попробовав тебя однажды… Это выше моих сил.

В мире множество таких людей, которых мы предали, сломили волю, бросили.

Не каждый способен бороться, люди сами решают кем им становиться.

Ты была невинной девушкой до встречи со мной, и что я с тобой сделал?

Затащил в свой ад, отравил твои мысли, и ты не смогла про меня забыть. Неважно, что случится дальше, мне нужно только одно.

Нарушить все правила. И дойти до конца.

Никита склонился ко мне и нежно коснулся пальцами подбородка, наши губы слились в поцелуе, его язык дразнил мой, затем он слегка прикусил кончик. Его руки ласкали мое тело, он остановился на груди, расстегнул пуговицу на платье и оголил грудь.

Но этого ему показалось мало, он развернул меня к себе спиной и, приподняв мои волосы, нащупал замок и освободил мое тело от мягкой ткани. Быстро расстегнул лифчик и припал к моей груди, он лизал сосок, покусывал, целовал. Терпеть это было уже невозможно, я так намокла, что Никита, просунув в трусики палец, воскликнул.

– Детка, ты вся горишь! Твоя киска такая влажная.

Он поглаживал пальцем клитор, а я умоляла его взять меня сейчас же. Я никогда не была для него девочкой на одну ночь, хоть Кит это тщательно скрывал.

Он боялся прикоснуться ко мне и все тянул с тем, чтобы заняться со мной сексом, ограничивался ласками и прикосновениями, но все же потом согрешил, показав , на что способен.

А сейчас я отдаюсь ему полностью и без остатка.

Нам даже в голову не пришло, что Женя может вернуться в любой момент и застать нас в пикантной позе. Все переставало существовать и играть какую-либо роль, когда мы предавались страсти. Никита лизнул пару раз меня между ног и уперся твердым членом в бедро.

– Прошу тебя, Никита, сделай это сейчас же.

Он резко вошел в мое лоно и начал быстро двигаться. Кровать, на которой мы лежали, жалобно заскрипела.

Никита продолжал целовать мои губы, он выходил из меня и снова входил еще жестче.

Я не верила в то, что это станет последним, что нам довелось испытать.

Он хочет уехать один. Я понимала, что, как только перестану ощущать на коже его прикосновения, в душе появится чувство утраты, от осознания, что больше это никогда не повторится.

Пальцы Никиты впивались в мою кожу, обжигая ее.

Четко очерченный контур его губ восхищал своей идеальностью, он повторял мое имя, я слышала его голос, и мое тело отвечало со всем жаром: я обхватила ногами Никиту сильнее, он двигался еще быстрее, и я достигла пика наслаждения. Громко стонала, а он хрипло выдыхал воздух, еще пара движений – и Нечаев кончил мне на живот.

Мы оделись и сели на диван, чтобы еще раз все обсудить.

Никита сделался задумчивым и заговорил : – Знаешь, я виделся со своим отцом. Старик сильно сдал,ослаб и стал жалок, болеет.

Мне надоело держать на него зла, он и так всего лишился – новая семья его бросила.

– Ты простил его?

– Остался осадок. А ты смогла простить свою бабушку?

– Да, Никита. Она осознала свою вину и попросила прощения. Маму очень жаль, но бабушка