Вся Нортон. Торговцы во времени - Андрэ Нортон

Вдруг раздались крики.

— Дар-у-гар! — древний боевой клич монгольских орд.

Над гребнем соседнего склона показались люди. Они неслись прямо на апачей, размахивая кривыми саблями и крича. Впереди всех бежал Менлик, его пояс развевался, словно крылья гигантской хищной птицы. Хулагур... Джагатай... люди из монгольского лагеря. И стремились они уничтожить не своего мучителя внизу у скалы, а смести самих апачей!

К счастью, апачи были защищены камнями, и у них в запасе оставалось несколько минут. Использовать луки они не могли, на это не оставалось времени. Может, ножи...

— Он держит их под контролем! — Тревис вцепился в плечо Джил-Ли. — Нужно убить его, тогда они остановятся!

Он не стал дожидаться ответа старого апача. Вместо этого он всей тяжестью своего тела навалился на камень, нависавший над головой русского. Наконец тот сдвинулся с места и упал вниз, увлекая за собой остальные камни. Тревис споткнулся и упал. В тот же самый момент на него навалилось тело одного из монголов. Тревис с трудом удерживал его руку с зажатым в ней мечом. Он слышал крики и звуки борьбы. И вдруг все это перекрыл страшный грохот внизу.

Тревис увидел в метре от себя стеклянные невидящие глаза одного из монголов, перекошенное злобой лицо. Вдруг лицо начало принимать осмысленное выражение, на нем отразился страх, а затем паника. Монгол забился в руках Тревиса, но не атакуя, а пытаясь освободиться. Тревис ослабил хватку, и монгол метнулся в сторону. Мгновение они лежали рядом, тяжело дыша.

Люди изумленно смотрели друг на друга. На боку Джил-Ли расплывалось пятно крови, а рядом с ним валялся монгол и кашлял без перерыва. Менлик, обхватив ствол дерева, пытался подняться на ноги, покачиваясь, словно после тяжелой болезни.

Инстинктивно две группы разделились, разойдясь в стороны. Лица индейцев были угрюмы, а на лицах монголов только сейчас стало появляться осознание происходящего. Эта схватка могла повлечь за собой настоящую войну.

Тревис поднялся на ноги и заглянул вниз. Русский был погребен под грудой камней. Видно, его защита не сработала. Голова русского была неестественно вывернута, а на шлеме виднелась вмятина.

— Он мертв! — крикнул Тревис. — Ты все еще хочешь сражаться за него, шаман?

Менлик оторвался от дерева и подошел к обрыву. Другие последовали за ним. Менлик поднял камень и бросил его в русского. Раздался какой-то звук. Все увидели небольшую вспышку, а затем дымок, поднимающийся от диска на груди человека. Машина, осуществляющая контроль, сломалась. Несколько монголов начали спускаться вниз. Но Менлик закричал им вслед, и они замедлили шаг.

— Нам это нужно, не трогайте ничего, — прокричал он по-английски, — возможно, мы сможем изучить это.

— Но изучать будете вы, — промолвил Джил-Ли, — ведь эта земля ваша, шаман. Предупреждаю, с этого дня вы не должны появляться на юге!

Менлик резко обернулся, так что забренчали амулеты на его поясе.

— Значит, так обстоят дела, апач?

— Именно так и будет, монгол! Мы не хотим вступать в союз с людьми, которые того и гляди воткнут нож в спину лишь потому, что являются рабами этой машины.

Длинные костлявые пальцы монгола сжались в кулак, а затем вновь разжались.

— Ты мудрый человек, апач, но иногда требуется нечто большее, чем просто мудрость...

— Мы мудрые люди, шаман, давай оставим все как есть, — хмуро промолвил Джил-Ли.

Апачи миновали два горных хребта, прежде чем остановились, чтобы осмотреть свои раны.

— Мы идем туда, — Нолан указал подбородком на юг. — Сюда мы больше не вернемся, здесь слишком много колдовства.

Тревис хотел возразить, но увидел мрачный взгляд Джил-Ли.

— Идем? — повторил он.

— Да, мой младший брат. А ты, похоже, хочешь пойти с теми, кем управляет машина?

— Нет. Но только на этой стороне гор нам нужны глаза.*

— Почему? — удивился Джил-Ли. — Мы сами видели, как работает эта машина. Нам просто повезло, что русский погиб. Теперь он ничего не сможет рассказать своему народу. Ты ведь этого боялся? Теперь, если мы останемся на юге, то мы спасены. Это война между монголами и русскими, и нас она не касается. Что ты ищешь здесь?

— Я должен пойти в долину башен, — ответил Тревис, но его товарищи смотрели на него неодобрительно.

— Разве ты не почувствовал нечто странное ночью, когда мы ждали возле лагеря? А вдруг ты, как и эти монголы, попадешь под действие этой машины? Тогда ты тоже станешь оружием, направленным против нас, своих сородичей! — Джил-Ли проявлял открытую враждебность.

Он был прав. Но у Тревиса была другая цель. Башни таили какую-то тайну. Возможно, эта тайна стоила того, чтобы пожертвовать доверием собственного народа.

— Может статься так, — в голосе Нолана сквозил холод, — что ты уже стал орудием этих машин. Если это так, мы не можем позволить тебе остаться среди нас.

Это была открытая враждебность. Нолан и другие были настроены решительнее, чем Деклай, и Тревис забеспокоился. Семья и клан были очень важны для него. Если он сейчас сделает неверный шаг, его изгонят из клана, и он, как апач, будет потерянным человеком. В прошлом среди апачей уже были такие изгои. Например, апач Кид, который убивал и убивал, не только белых, но и своих сородичей. Такие изгои жили жизнью волков, прячась в холмах. Тревиса все это пугало. То вверх по лестнице цивилизации, то вниз, почему же он никак не успокоится?

— Послушай, — Джил-Ли с перевязанным боком подошел ближе, — скажи мне, младший брат, что ты хочешь найти в этих башнях?

— На других планетах в них были спрятаны секреты древних. Может, и здесь можно найти что-то подобное.

— И среди этих секретов, — сухо заговорил Нолан, — нашлись такие, которые привели нас сюда, не так ли?

— А разве вас кто-то заставлял лететь к звездам? А тебя, Цоай? Или тебя, Джил-Ли? Вас предупреждали о последствиях, и вы согласились. Вы все были добровольцами!

— Однако про это путешествие нам никто ничего не сказал, — ответил Джил-Ли. — Знаешь, Нолан, я думаю, что младший брат ищет вовсе не те пленки, которые привели нас сюда. Они нам теперь без надобности. Звездолет больше не взлетит. Так что же ты ищешь?

— Знания, а может, оружие. Может, машинам русских можно как-то противостоять? Ведь многое из того, что у них есть, они украли в свое время из звездолетов. От любого оружия есть защита.

Впервые за все время на лице Нолана появилось выражение заинтересованности.

— Против лука — винтовка, — задумчиво начал он, — против винтовки — пулемет, против пушки — бомба. Защита может быть гораздо страшнее, чем само оружие. Неужели ты думаешь, что в этих башнях есть оружие, которое превзойдет машины русских? А вдруг оно само по себе окажется еще более ужасным?

Тревис почувствовал вдохновение.