Вера и власть - Шервуд Смит

Стюард подал обед, и некоторое время они говорили о Рифтхавене. Вийю как будто заинтересовала эта тема, и Таллис рассказал ей, что там происходит теперь — словно выходил в город вместе с другими, а не сидел запертый в трюме. Она об этом знать не может, твердил он себе. При этом он — весьма деликатно — старался подчеркнуть, что сама Вийя отстала от жизни. Поскольку побывала в плену.

Впрочем, она и не думала возражать — Таллиса это даже несколько смутило.

— Чистюли предоставили нам доступ к нескольким каналам новостей, но там в основном шла фильтрованная муть про рифтерские зверства и победы Флота, — сказала она.

— Не так уж их и много было, побед-то, — ухмыльнулся Таллис.

Она вздернула плечом:

— Они, конечно, понесли потери, но и Эсабиану нанесли урон будь здоров. Если не врут.

Таллис слышал то же самое по каналам Братства.

— Да нет, правда. Значит, ты думаешь, они предпримут все-таки эту свою атаку?

— Свои стратегические планы они со мной не обсуждали, но это само собой разумеется, разве нет?

Съела она очень мало, и Таллис велел подавать десерт.

— Видела ты у них что-нибудь, что дало бы нам тактическое преимущество?

Она то ли потрясла головой, то ли кивнула. Он уже замечал это движение у тарканцев.

— Они очень старались ничего такого нам не показывать. Но при вылете оттуда я видела много покореженных кораблей.

Таллис поднял свой бокал:

— У нас еще остались гиперснаряды.

— А как поживает Братство? — в свою очередь спросила она.

Он вздохнул:

— Эсабиан стягивает всех сюда в ожидании атаки. Люди уже заработали себе целые состояния, а тратить их негде. Хорошо еще, что мы не сидим на этом паскудном Пожирателе Солнц.

— Что, так там плохо?

— Сама увидишь, — сказал он, стараясь не проявлять злорадства.

Если внутри там хоть наполовину так погано, как выглядит снаружи, то сущий ад. Но ей это говорить не обязательно.

«Интересно, есть ли какой-то прок от транквилизаторов», — подумал он. По ее лицу ничего нельзя было прочесть.

— У Синдикатов дела хреновые, — продолжал он. — Я слышал, Чартерли помер, и Эйшелли, и Даймонд — эту замочил Рифтхавенский триумвират. Не всем это по вкусу, но что делать, пока сволочная война не кончится, чистюль не раздолбают, а мы не сможем тратить свои денежки?

За кофе они поговорили о разных других кораблях и капитанах. Таллис немного извлек из этого разговора и поймал себя на том, что нервно поигрывает серебряной ложечкой, избегая смотреть в эти черные глаза.

Наконец, к его облегчению, эти двое собрались уходить. Таллис, идя за высоким телохранителем к люку, наблюдал за их кошачьей походкой и сдержанными движениями.

Он с завистью подумал, что они ребята крутые и сами об этом знают. Вийя нырнула в люк и окинула челнок быстрым взглядом.

Таллис сохранял беззаботно-светский тон, пока она, поблагодарив его за угощение, не закрыла люк.

Тогда он вернулся в свою каюту, чувствуя, что встреча, учитывая все обстоятельства, прошла превосходно. Впрочем, она ни разу не спросила о Хриме, хотя Таллис знал, что они смертельные враги.

У себя он погляделся в зеркало, все еще думая об одетом в серое телохранителе. Ни оружия, ни нарядной формы, однако этот механик сразу внушает к себе уважение — и он, и женщина.

Таллис нахмурился, глядя на себя. По сравнению с ними он казался слабее и жиже, чем был на самом деле.

Он потряс головой, отгоняя это впечатление, и вспомнил Хрима. А ведь тот, никак, до сих пор думает, что убил ее при Дисе?

Таллис давно подозревал, слыша, как витиевато Хрим поливает Вийю и всю ее команду, что тот боится темпатки. И ее мозговыжималок, и этого телохранителя, мастера уланшу.

«А здорово будет сказать ему, когда он появится, что она уже здесь», — с ухмылкой подумал Таллис. Ему очень хотелось поглядеть на рожу Хрима, когда тот услышит эту новость.

Все нутро у Барродаха обожгло кислотой, когда он увидел, как извивается дираж'у в руках Эсабиана.

— Почему промежутки между сеансами так длинны? — спросил Аватар.

— Мой господин, график экспериментов составлял Лисантер. Он хочет еще раз проверить физическое состояние темпата и провести ноэтическое сканирование. Если желаете, я прикажу ему ускорить дело.

— У нас мало времени. Я хочу продолжить трансфигурацию Тысячи Солнц,

Барродах выслушал эти слова с тошнотворным чувством. Вопрос о темпатах того и гляди угрожал сделаться вопросом «нар-пелькун туриш», «обнаженной воли», где промедление столь же пагубно, как и неудача.

— Я уведомлю Лисантера, мой господин, — сказал он с поклоном.

Аватар шевельнул пальцами, и дираж'у, стянутый узлом, распрямился.

— Вызови ко мне наследника.

— Слушаюсь, мой господин. — Барродах снова поклонился, хотя Эсабиан уже отвернулся от него, — высокий, широкоплечий силуэт на фоне озаренного огнем горизонта — голографии, представляющей вид из Джар Д'очча на Должаре.

Барродах вышел от Эсабиана, располагая предстоящие дела по степени срочности. Первым делом надо связаться с Моррийоном и вызвать Анариса. Затем к Лисантеру, сказать, чтобы поторопился со своими нескончаемыми экспериментами, — но тут надо быть осторожным. Ведь Лисантер очень старается, чтобы Норио не постиг тот же конец, что предыдущих темпатов.

«Если я нажму на него, а Норио умрет, он обвинит меня», — думал Барродах. И хотя эту проблему можно решить, сказав, что у него уже другая темпатка на подходе, Барродах решил по возможности не использовать Вийю. Темпатка-должарианка, которая к тому же жила среди панархистов и знает их обычаи? Слишком опасно. Слишком похоже на Анариса. Пропади она совсем с этими своими эйя.

Итак, Лисантера надо будет предупредить как можно мягче, а затем подготовить Норио к следующему, более интенсивному этапу экспериментов. А когда они будут готовы — опять к Моррийону, чтобы уведомил наследника.

Уведомить наследника... Барродах, нахмурясь, остановился около своего кабинета, в кои-то веки не заметив сочного чмоканья открывшейся двери. Он еще раз проверил свои записи и задумался, постукивая стилусом по блокноту.

Почему наследник так настаивает, чтобы его уведомили об экспериментах, раз он ни на одном из них не присутствовал? Как и Моррийон в последнее время, убедился Барродах, сверившись с блокнотом.

Возможно, это просто один из этапов бюрократической войны — чего следует ожидать, поскольку негласная борьба за власть началась. Наследник настаивает на этом просто потому, что имеет право, даже если сами эксперименты не интересуют его.