Королевские клетки - Илья Ганин

Тут Лилиан все-таки повернула голову — в палатках совсем не было тихо. Там стонали, кто-то плакал, кто-то просил пить…

— Там тихо — устало повторил Пайко Томмен. — По сравнению с мукой человеческой, которую я слушал два десятка лет. Благодаря тебе. Они знают это. Тебя раньше любили — а теперь боготворить будут. Я тебе отвара травяного принес, выпей — сможешь поспать.

— Ты не слышал, что я сказала? За что боготворить?!

— Слышал. Я просто объясняю. Не думай о мертвых, им уже все равно. Думай о живых. Сегодня у нас выжило куда больше раненых, чем обычно. Это при том, что такого жестокого боя я вообще не помню. Очень может быть и калек будет меньше, потому что твои слова сбываются. И это — хорошо есть, и хорошо весьма. Думай об этом.

Он оставил кувшин с кружкой и ушел. Лиля так и не спросила, а что же делал он сам, чтобы заснуть?

Дождь милосердно зашуршал, похолодало — но Лиля так и не смогла заставить себя встать.

— Налить Вам отвара, госпожа лекарь?

— О, муж пришел. — саркастически заметила Лилиан. — Слышали наш разговор, господин полковник?

— Господин граф полковник Иртон, если уж вы ко мне решили полностью обратиться. — сено за ее спиной заскрипело под весом Джеррисона Иртона. — Слышал. Вот, пейте.

— Хотите? — в приступе какого-то азартного желания наказать себя, отпив горькой коричнево-зеленой воды с мятным привкусом, спросила Лиля. — Меня? Вот прям тут?

— Нет. Это так не работает. Вы же меня не хотите.

— А что, я ведь ваша жена? Говорят, мужчины всегда хотят, а после боя — особенно. Тут вам никто и не скажет ничего — вы же в своем праве? Помнится, вы не были так уж щепетильны.

— Много чего говорят, особенно про мои легендарные права. Мне "кто-то" скажет. И еще как скажет — я сам. Хватит с меня этих… прав. Лучше бы про двенадцатый жбан кто-нибудь вспомнил, мерзавцы. Да где там, все сами выхлебали. Кроме того, я по-прежнему не верю, что вы — моя жена.

— А что же вы держите в полку самозванку?

— Какая мне разница, — устало сказал голос Джеррисона. — Кем и почему вы назвались? У меня есть два лекаря вместо одного, и в строю — на сотню солдат больше. А я надеялся только на тридцать-сорок. И мои солдаты горды, что в их полку — вы. Они верят, что некоторых вы вернете и с того света. Похоже — верят не без оснований. Называйтесь хоть королевой, хоть святой, хоть моей женой — только работайте.

— Вы же слышали — от ЧЕГО умерли ваши солдаты?

— От стрел, мечей, шпаг, ножей, пик и алебард. На пути были еще и вы. И что? Солдаты умирают — это война.

Лиля вдруг задумалась — а почему он не празднует? Почему пришел сюда?..

— У вас рука болит? Бок не дергает?

— Вполне терпимо. Правда — мне стоит вас благодарить уже и за это.

— Тогда кто у вас сегодня умер?

— Как вы догадались? — после паузы сено зашуршало, Джесс переменил позу.

— Вы слишком много говорите. Да еще со мной.

— Хм. Да, женщину трудно обмануть… Ройс.

— Что?!

— Ройс Саверней получил сегодня арбалетную стрелу в глаз.

— Как?! — Лиля даже повернулась. — Но его же не приносили, я бы заметила!

— Нет. Вам не приносили убитых. Я послал его с командой, и он заменил раненого взводного. Его убили. И если бы я заранее знал об этом — послал бы его все равно, потому, что он вел взвод, как и должен был. Вот так — судьба. В пятнадцать с половиной лет.

— И поэтому вы не празднуете победу?

— Нет. Не поэтому. — Джесс встал и начал отряхиваться. — Я вообще не праздную побед. Отдыхайте, госпожа лекарь. Кстати, вам стоит поесть, хотя бы немного — станет гораздо легче. Вы правда заслужили любой отдых, тут я полностью согласен с моим людодером, спаси Альдонай его душу. Я приходил поблагодарить вас. Я решил представить Вас Его Величеству. Спокойной ночи.

Следующие дни были заполнены послеоперационными хлопотами, а в паре случаев — и исправлением ошибок. Погода стояла прохладная, облачная, но, слава Альдонаю, сухая. Парни-вирмане, отоспавшись, возжелали составить ей "достойную" охрану. "С добрым утром"… Она оставила их с возами и фургонами. Раненных в лазарете осталось не так вроде и много — около семидесяти, но их же надо было как-то везти! Она начала отправлять их постепенно, оставив на свою долю самых тяжелых, требовавших наблюдения. Пришлось перепаковаться, на комфорт места не осталось.

В день отправки она хотела все-таки поехать с основным конвоем, а фургон с тяжело ранеными отправить тихим ходом под присмотром Пайко, но "жизнь внесла коррективы"…

— Конечно прокачусь. — проскрипел Томмен на ее предложение. Услышав какие-то не те нотки в голосе, Лиля присмотрелась, сложила два и два и заподозрила неладное.

— Штаны снимай.

— Что?!

— Штаны снимай, говорю! А то сейчас Рупа позову и кого-нибудь из парней. Давай-давай, твои серые подштанники меня не напугают.

— Ты сдурела, Графиня?!

— Так. Господин не понимает. Ну, будем мужиков ждать, Рагна?

— Еще чего. Прости, старый…

В-общем, справиться с двумя здоровыми женщинами — задача не для скверно себя чувствующего старика.

-..б твою мать, Томмен!!! — взвыла Лиля, как только увидела его ноги. — Дебил ты старый!!! Ты с этим еще и стоял полдня за столом!!!… нутый ты осел!!!

— Что ты орешь?! — окрысился покрасневший лекарь, прикрывая известное место.

— Альдонай тебя спаси, Старый. — охнула вслед за ней Рагна. — Что на тебе выросло-то?!

— Это не выросло, это вены распухли! Мальдононайскую твою роту — что мне с тобой делать?! Мать твою, имбецил, у меня ни игл, ни УЗИ, ни шовного материала такого нет!!! — Лиля хваталась за голову. — Ты ж их даже не бинтовал!!!

— Больно было бинтовать!

— А сейчас тебе что, щекотно?! Что ты пил, тупица, тебе же с утра ходить-то небось уже больно?!

— Так. — раздался над ухом голос командира полка. — Не убиваем друг друга, докладываем по… Матерь божья!!! Что с ногами?!

— Варикоз. Растяжение вен. Из-за, я так понимаю, слишком долгой статической нагрузки.

— А попонятнее?

— Слишком много стоял, когда это уже началось. И даже не сказал!!!

Тут Лиля обратила внимание на то, что Джеррисон Иртон ее уже не слушает. Он смотрит на Пайко Томмена. И взгляд его говорит лекарю куда больше ее криков.

— Они же умирали, парень… — тихо сказал Томмен. — Я что, пойду полежу, пока за меня девки отдуваются?

— Ты что творишь, лекарь? — также тихо спросил Джесс. — Делать мы что без тебя будем? А?