Титаникус - Дэн Абнетт

Крузий подошел к главной станции связи.

— Анализ каналов, — велел он сервитору. — Отследить все действующие махины Темпестуса. Проанализировать обмен манифольда. Сколько машин Темпестуса находится или недавно находилось в контакте с Кузницей?

<Все девять махин Темпестуса в настоящий момент держат связь с Кузницей по закрытым каналам передачи данных, экзекутор>.

— Он уже раздает им указания, — прорычал Крузий. — Этот кусок металлолома Энхорт уже шушукается с ними. Все они, ты сказал?

<Всего, экзекутор, десять махин в настоящий момент держат связь с Кузницей по закрытым каналам передачи данных>.

— Десять? Покажи.

<Перенаправляю данные по махинам в ваш манифольд, экзекутор>.

— А! — выдохнул Крузий удрученно, инкантировав промелькнувшие перед глазами данные. — Конечно. И ты тоже.

>

В разрушенное сердце Аргентума входили заправочные и ремонтные машины. На площади Старых Магосов — некогда роскошной торговой площади, теперь катастрофически перепаханной обильным болтерным огнем, — стоял «Предок Морбиуса», сгорбленный и нетерпеливый. Технопровидцы перенастраивали излучатель щита, сбитый попаданием ракеты. На дальней стороне площади ждал «Аякс Эксцельсус», пока пара тяжелых краулеров — подвозчиков боеприпасов через стыковочный рукав перегрузит свежий боезапас в его артиллерийский погреб.

«Доминатус Виктрикс» вошла на площадь малым ходом и двинулась к другой паре подвозчиков. Тарсес дал сигнал остальным титанам, затем поставил «Виктрикс» так, чтобы краулеры смогли добраться до люков погреба. Сидя в своем кресле, он следил за растущей скоростью поступления болтерных зарядов и ракет. Он слышал тихое пение техножреца, благословляющего и совершающего обряд очищения над боеприпасами, загружаемыми на борт.

— Он что-то тих, — заметил Анил, кивнув в сторону раки за спиной.

— Разговаривает с Кузницей, — отозвался Кальдер.

Тарсес глянул на сенсори.

— Сидит на закрытом канале с Кузницей последние восемь минут, — сообщил Кальдер.

— Будем надеяться, что получает разъяснения, — сказал Анил, запуская быструю проверку управления.

— Разъяснения? — переспросил Тарсес.

— Об этом деле, — ответил рулевой, глядя на него. — Об откровениях.

Тарсес кивнул:

— Будем надеяться.

Пропел приемник. Кальдер ткнул пару кнопок.

— Предупреждение от «Антагонистеса», модерати, — доложил он. — Всем махинам приготовиться. Лорд Геархарт обратится к легио через десять минут.

>

Геархарт открыл общий канал:

<Всем махинам Темпестуса и Инвикты, это Геархарт. Подтвердите мою выгрузку>.

Со всех сторон полетели ответные сигналы манифольда.

<Благодарю вас, принцепсы. Во-первых, позвольте мне поаплодировать вашим успехам. Аргентум в наших руках. Битва за Орест выиграна>.

Раздался хор выразительных потоков кода от остальных махин.

<Верно, верно. Первый принцепс Борман, продолжайте движение на запад со своей ударной группой и прикончите остатки врага. Сожгите всех. Полная зачистка, как и было приказано. Не дайте ни одному куску этого махинного металлолома сбежать>.

Махины отозвались новыми потоками выразительного кода.

<Приказ понял, принцепс максимус>, — прокантировал в ответ Борман.

<Благодарю, первый принцепс, — прокантировал Геархарт. — Махины, есть еще один вопрос, который я хотел бы декантировать. Я знаю, что все вы в курсе распространенных недавно провокационных данных. Более того, я полагаю, что вы осведомлены о том факте, что в Кузнице Ореста в настоящий момент принято положение «один». Публикация данных погрузила Кузницу в кризис и вызвала трения с ульем Принципал. Ситуация требует нашего немедленного внимания. В следующие двенадцать часов все махины, не участвующие в зачистке с первым принцепсом Борманом, должны завершить патрулирование Аргентума и приготовиться к уходу со мной. Завтра на рассвете мы выходим в обратный путь к улью Принципал>.

Геархарт замолчал и стал ждать, наблюдая за аудиторий из маленьких, размытых кодом белых лиц, взирающих на него из манифольда. Каждое лицо было принцепсом, подключенным к каналу манифольда из своей раки или командирского кресла. Ноосферные ярлыки рядом с каждым идентифицировали махину и командира.

«Интересно, кто будет первым?» — подумал Геархарт.

<Мы возвращаемся как военная сила, милорд?>

«Ага, Рапсон, „Меркуриус Беати“. Махина Темпестуса. И как я догадался, что махина Темпестуса заговорит первой?»

<Как сдерживающий элемент, принцепс Рапсон, — прокантировал Геархарт. — Как стабилизирующий элемент>.

<То есть мы вмешаемся, милорд?> — прокантировал Левин с «Аякс Эксцельсус».

Старый добрый Левин, всегда так стремящийся уяснить все в точности.

<Если будет необходимо, мой чертенок>, — ответил Геархарт.

<На стороне Кузницы, лорд?> — прокантировал Терон с «Тантамаунт Страйдекс».

«Вот оно, началось. Если хоть один из Темпестуса и намерен был переступить черту, то это будет именно сейчас. Они почувствуют мое резкое недовольство, и это заставит их выяснить все начистоту».

<Что за странный вопрос, Терон? На стороне Механикус, конечно>, — откантировал Геархарт.

<Уточните, на какой стороне, лорд Инвикты>, — потребовал Леникс Дево, принцепс «Кулладор Браксас», старшей из выживших махин Темпестуса после гибели «Орестес Магнификат».

<Я не считаю, что должен что-то уточнять, принцепс, — прокантировал Геархарт. — Вы по-прежнему, я так понимаю, являетесь махиной Механикус? Так что не нужно задавать мне вопросы. Нужно идти за мной>.

<Но не против моей Кузницы, — возразил Дево. — Вы принижаете значение этих «провокационных» данных, но они являются центром орестской ортодоксальности. Должны ли махины Темпестуса понимать, что вы намерены растоптать нашу веру, потому что она отрицает новый путь!>

<Следите за своим языком, принцепс Дево, — угрюмо прокантировал в ответ Геархарт. — Мы — Механикус, все до единого. Мы повинуемся одному богу. Наша вера — не бинарное построение. Мы — одно>.

<Одно, но разделенное, — не унимался Дево. — Я восхищаюсь вашей силой, лорд Геархарт, и боготворю духов ваших махин. Но поймите: если вы поведете Инвикту против Кузницы, на вашем пути встанет Темпестус>.

<Ты встанешь? Ты на самом деле встанешь на моем пути, Дево?> — прокантировал Геархарт.

Наблюдая за дискуссией из своего краулера, Крузий тихо застонал.