Забытое сражение Огненной Дуги - Валерий Замулин

Через полчаса отделение саперов ползло к мосту, таща на себе взрывчатку. Хотя мост уже был подготовлен к взрыву, предусмотрительный Красюков прихватил с собой запас.

Пули вонзались в пыльную дорогу, казалось, что земля дымится от палящего солнца. Красюковцы ползли вперед. Одного гвардейца ранило. Остальные, плотно прижимаясь к земле, продолжали движение.

Вот они заложили дополнительный заряд под мостовые опоры, и Красюков подал сигнал. Саперы поползли обратно, и Красюков поджег шнур. После этого он залег, наблюдая за горением шнура.

30 танков противника, развернувшись в линию, приближались к мосту. Они хотели погасить шнур и уберечь мост от взрыва.

Красюков, поняв это, круто повернулся и быстро пополз обратно. Дал длинную очередь из автомата по немцам. Два или три гитлеровца свалились в воду, остальные поползли назад.

Головной танк на большой скорости пошел на мост. Он был уже на середине моста, когда раздался большой силы взрыв. Стальная громадина — танк взлетел в воздух, затем рухнул вниз. Приказ был выполнен. Мост разрушен, танки не прошли»[365].

Сержант Н. Красюков при подрыве моста получил тяжелое ранение, но боевые друзья под огнем вытянули его на себе и доставили в санбат, а затем и в госпиталь.

После налета пикирующих бомбардировщиков 8-го ак (8.45 — 9.15) ожесточеннейшие бои развернулись у Ближней Игуменки и южнее. Примерно с 9.30 и до середины дня позиции 233-го гв. сп и 262-го отп в районе этого села и у хутора МТС настойчиво атаковала бронегруппа Беккера с 19-м рб. Около 12.00 танки противника прорвались к южным окраинам Ближней Игуменки, и в этот момент произошла трагическая ошибка, которая стоила жизни нескольким десяткам наших бойцов и командиров. Дело в том, что отход из района клх. «День урожая» полка майора С. Титаренко и одной роты полковника И.И. Айзенберга[366] проходил в ночь на 7 июля. Дивизионный артполк не был извещен, поэтому, когда поступило сообщение о прорыве танков на южную окраину, комдив потребовал усилить огонь артиллерии, но расчеты 173-го гв. ап, приняв КВ по ошибке за вражеские машины, ударили по своим. Из донесения 262-го отп:

«В 21.00 6.7 43 г. из-за отсутствия пехоты 81-й гв. сд, танки 1-й роты в количестве 4 КВ сменили рубеж обороны и перешли в район Большая Игуменка. В 12.00 7.7.43 г. артиллерия 81-й гв. сд открыла огонь по танкам 1-й роты. В результате массированного артиллерийского противотанкового огня со стороны противника и своей артиллерии 3 танка 1-й роты были разбиты. Убито: командир танка лейтенант Гуров, командир танка лейтенант Пинарский, cm. сержант Ковалев, гв. старшина Дюбин.

Тяжело ранены: лейтенант Шамаров, старшина Елин, младший механик-водитель.

Разыскиваются: командир роты cm. лейтенант Белов с машиной и командир роты cm. лейтенант Косенов»[367].

Согласно оперсводке 7-й гв. А № 360[368], в 13.00 немцы овладели южной окраиной села, а на ее северо-восточную окраину из Беловского пытался пробиться приданный 19-й тд 442-й грп. В то же время, стремясь оттянуть на себя силы гвардейцев, части генерал-майора Шале де Болье в 13.00 из Михайловки и района раз. Крейда вновь предприняли атаку на Старый Город. Из утреннего 8 июля донесения 168-й пд:

«Наступление, произведенное в послеполуденные часы усиленной ротой на север по обеим сторонам дороги, вследствие сильного минирования к востоку от дороги и растущего вражеского сопротивления в районе хутор МТС, остановилось южнее развилки в 700 м к северо-западу от разъезда Крейда после преодоления всего 300 м. При этом был внезапно открыт сильный минометный огонь из района Старый Город»[369].

Систематическими ударами танковой группы и пехотных частей корпус Брайта настойчиво расшатывал оборону 81-й гвардейской. Но соединение стойко держало свой рубеж.

«В трех километрах юго-восточнее Беловской к нам в тыл вышло около 40 танков, 20 самоходных артустановок и до полка пехоты противника, — вспоминал комдив. — Тылы дивизии были отрезаны, связь с соседом слева нарушена (73-я гв. сд. — З.В.). Радовал только правый сосед (375-я сд 6-й гв. А. — З.В.), который крепко удерживал свои позиции.

Мы доложили заместителю командующего фронтом генералу армии И.Р. Апанасенко о своем положении и заверили, что будем драться до конца и, если на других участках фронта так же тяжело, постараемся обойтись без помощи. Просили мы только одного — воды. Северный Донец был завален вражескими трупами, пить смрадную, загрязненную воду было нельзя»[370].

Отсутствие не только питьевой, но и технической воды (для станковых пулеметов) была серьезной проблемой, особенно для бойцов 233-го гв. сп. Захватив раз. Крейда и Беловскую, противник отрезал полк от основных источников: скважины у разъезда, от которой шли трубы к колонкам и главному «гусаку» для наполнения тендеров паровозов и колодцев в селе. Генерал армии прибыл на Воронежский фронт с Дальнего Востока незадолго перед началом Курской битвы в качестве «стажера» к Н.Ф. Ватутину и по его указанию выезжал на наиболее напряженные участки фронта для контроля выполнения его приказов и помощи командармам. Утром 7 июля он находился на КП 35-го гв. ск в с. Заячье, чтобы оценить положение, как идет выдвижение его соединений. После чего с комкором генерал-лейтенантом С.Г. Горячевым приехали в хут. Постников, куда начал отходить штаб 81-й гв. сд.