Танец с хаосом - Андрей Мартьянов

Мне очень не хотелось этого делать, но другого выхода я не видела. Дело в том, что во время бегства из дворца я позаимствовала из кладовки, в которой оставил меня необязательный Федор, скромненькую одежду служанки – холщовое платьице, чепчик и передник, а все роскошества, выданные напрокат Гарбаготом, оставила. Единственная вещь, которую я никак не могла бросить, была диадема, взятая из сокровищницы колдуна. Не менее полукилограмма золота и масса мелких ограненных алмазов. Наверное, это очень дорогая вещь. И сейчас эта вещь лежит в тряпичном сверточке, зажатом у меня в руке.

– Понимаете ли, уважаемый господин Даян… – Я вспомнила имя с вывески, но ростовщик меня перебил:

– Не понимаю, это во-первых. Во-вторых, я не Даян, а Шлома. В-третьих, если у вас больше нет никаких дел к нашей конторе, я вас больше не задерживаю.

– От матушки мне досталось наследство. – Пришлось прибегнуть к откровенной и самой банальной лжи. – Наследство богатое, матушка была домоправительницей в доме одного из герцогов и тот подарил ей на память… диадему.

– Бронзовую, медную?

– Золотую. С камнями. В виде обруча. Я хочу ее продать.

– Вещь с собой? – деловито осведомился ростовщик. – Покажите!

– Нет, я оставила ее дома. – Пришлось быть осторожной.

– Ох, – вздохнул мэтр Шлома. – Проще было принести и предъявить. Подождите-ка.

Старик, кряхтя, поднялся, подошел к одному из шкафов, вынул здоровенный том и взгромоздил на столешницу.

– Ювелирный каталог, – пояснил он. – Давайте поищем ваше сокровище. Если оно сделано известным мастером, значит, найдется рисунок. Золотая, говорите?

Минут двадцать мы листали книгу, однако похожей диадемы на ярких картинках изображено не было. Короны, браслеты, колье, бриллиантовые банты, броши, ожерелья – целая россыпь драгоценностей.

– Таки не пудрите мне мозги! – наконец заявил ростовщик. – Кто была ваша мама, чтобы ей дарили такие ценные вещи?

– А это что за раздел? – осведомилась я, окончательно теряя надежду.

– Древние артефакты, – скривился господин Шлома. – Давным-давно разобраны по сокровищницам королей и магов.

Я вцепилась в книгу, слюнявя пальцы, начала перебирать пергаментные листы и вдруг…

– Вот! Она самая! Кольцо с гравировкой, изумруды, расположенные трилистниками, и алмазный узор!

– Можно было бы придумать что-нибудь получше. – Ростовщик откинулся на спинку кресла и сложил руки в умоляющем жесте. – Детка, вы сбежали из приюта для умалишенных? Уверен, ваша покойная матушка была исключительно уважаемой женщиной, но никакая домоправительница не может получить в подарок вещь, которой три тысячи лет. Диадема королевы сидов Гизеллы! Девочка, если вы пытаетесь вытянуть из меня лишнюю монетку – ничего таки не выйдет! Идите своей дорогой, а не толкуйте о волшебных коронах, известных лишь по описаниям сказочников!

Кажется, дело не выгорело. А может, все-таки рискнуть? Конечно, если корону отберут, мне будет очень обидно, но иной альтернативы я не вижу. Очень уж хочется прилично пообедать. А заодно и сделать гадость Гарбаготу. Пусть потом ищет свое сокровище. Надо же, королеву сидов обокрал! Старый мерзавец! Да еще и три тысячи лет назад!

Я развязала узелок на потрепанном белом сатине и, не говоря худого слова, выложила «унаследованную» от маменьки-домоправительницы драгоценность перед ростовщиком.

Эффект был сногсшибательный в прямом смысле данного слова.

Старик икнул, выпучил глазки так, что они едва не вылезли из орбит, попытался встать со стула, шлепнулся обратно на сиденье, захрипел, отчаянно жестикулируя, выпустил из угла рта ниточку слюны и потянулся дрожащими ручонками к диадеме.

– Клянусь мамой!.. – выдавил он. – Деточка… Вы присаживайтесь… Менахем! Вина нашей уважаемой гостье! Двери все закрыть! У меня ценный клиент! Сударь, а вы что здесь делаете? – Этот возглас прямиком относился к незаметному серенькому человечку, продолжавшему листать книжку у дальнего конца стойки.

Человечишка вдруг вышел из ступора, взглянул на меня, на блиставший камнями артефакт, на ростовщика, откинул капюшон, напугал меня мрачным сиянием больших черных глаз и хрипло выдавил:

– Это мое! Наше!

Неизвестный прыгнул к господину Шлома, извлек из-под плаща тонкий, похожий на шило кинжал, всадил его в горло опешившего старика, а свободной рукой схватился за диадему. Все остальное произошло в течение секунды-двух, не более. Для начала я тоже схватилась за обруч, но, с другой стороны, открыла рот, приготовившись визжать. Затем хлопнула дверь, и на пороге коридора, ведущего в глубину дома, появился тот самый Менахем, которого звал покойный владелец лавки, и застыл как статуя, узрев брызги крови и свалившегося на пол ростовщика. Злодей с кинжалом повернулся ко мне и прошипел:

– А ну, отдай!

– Не отдам…

– Тогда бежим отсюда. Давай за мной и попытайся не отставать.

В таких ситуациях решения принимаются вне зависимости от логики и соображений личной безопасности. Мы вихрем вылетели на улицу, а нам в спину ударил вполне естественный вопль:

– Убива-ают! Грабя-ят! Стра-ажа!

– Надо было и его прирезать, – на бегу бросил незнакомец. – Сейчас ведь ловить будут!

* * *

Система общественной безопасности в королевстве Медиолан поставлена на славу – вероятно, следует поблагодарить чтящего порядок Дастина. Ловили нас не менее часа, и за это время я успела ознакомиться со всеми помойками столицы, совершить кратковременную, но донельзя неприятную экскурсию по тоннелям канализации, побывать в двух десятках проходных дворов и несколько раз прыгнуть с крыш. Как мы в таком бардаке не потеряли пресловутую диадему королевы сидов – мне абсолютно непонятно.

– Направо! – орал темноглазый злоумышленник, оглядываясь на меня. – Теперь налево! В этот подвал!

Позади оптимистично грохотали сапоги уличных стражников и кто-то с азартом орал: «Хватай, уйдут!».

– Уйдем, непременно уйдем, – выдыхал разбойник. – Не в первый раз… Мы к таким удовольствиям привычные… Прыгай за мной!

В подвале оказалась потайная дверь, а за ней – деревянная лестница, уводящая куда-то в глубины подземелья. Я начала сожалеть об отсутствии фонарика, но вдруг над нашими головами загорелся ярко-оранжевый шарик, смахивающий на висящую в воздухе лампочку или шаровую молнию размером с грецкий орех, и целеустремленно заскользил под потолком по длинной и затхлой галерее.

– Теперь можно не бежать, – скомандовал грабитель. – Оторвались. Давайте знакомиться, милая барышня. Я – Урсэ из Серебряных холмов.

– Это такой город? – икнула я, пытаясь отдышаться. На меня уставились непонимающим взглядом чернющих глаз. Быстро, но внимательно осмотрев странного Урсэ, я отметила, что ему не более тридцати лет, роста небольшого, худой, с острыми, как у хорька, чертами лица. Темные волосы гладко зачесаны назад и схвачены на затылке серебряной застежкой. И уши странной формы – плоские и довольно острые на кончиках.