Валерий Харламов - Максим Макарычев

В январе хоккеисты ЦСКА провели нелегкую серию игр с сильнейшими командами НХЛ. Началась она победами над «Нью-Йорк Рейнджере» 7:3 и «Нью-Йорк Айлендерс» 3:2, но затем последовало два поражения: в Монреале от «Канадиенс» 2:4 и поистине разгромное в Буффало от «Сейбрс» 1:6. С огромным трудом армейцам удалось выиграть пятый матч у «Квебек Нордикс» — 6:4, а с ним и всю серию. В заключительной встрече больше половины голов забили форварды первой тройки, в том числе Харламов, отличившийся дважды. Впрочем, Тихонов был недоволен тем, как в целом сыграла тройка Петрова. Разговор Валерия Харламова в самолете с журналистами получился нерадостным.

«Затянул я с учебой. Обязательно надо подналечь и окончить институт физкультуры, ведь я уже на пятом курсе. Ну а когда сыграю прощальный матч, буду работать с ребятишками. Обязательно надо начинать с них. Ни в коем случае не становиться тренером в команде, в которой только что играл, признавался Валерий Харламов Владимиру Дворцову. — А уж для ребятишек-то я, надеюсь, буду авторитетом. Хотя и с ними непросто сейчас. Сплошь акселераты и развиты не по годам. Я тут недавно во дворе играл с пацанами. Говорю одному: “Катишь ты не очень, становись в ворота”. А он мне: “Дядя Валера, а я читал, что вратари еще лучше полевых игроков должны кататься на коньках…”»

Тогда, в январе 1980 года, незадолго до начала Олимпиады в США, он уже знал, что скоро уйдет со льда. Но для начала поставил цель: выиграть свое третье олимпийское золото. Ведь сборная СССР рассматривалась в качестве главного претендента на победу в хоккейном олимпийском турнире.

Накануне Олимпийских игр в США Тихонов продолжил кадровые перестановки, пытаясь убедить хоккеистов тройки Петрова в том, что одного из них нужно перевести в другое звено, а на его место поставить молодого хоккеиста. «Я напоминал своим лидерам, что однажды они уже разлучались. Было это, кстати, тоже на Олимпийских играх, в 1972 году, в Саппоро, и команда оказалась там первой, и все трое получили по первой золотой олимпийской медали, — вспоминал Виктор Тихонов. — Но экскурс в историю не убедил наших лидеров. Они мне в ответ напомнили другое важнейшее соревнование того года — чемпионат мира, где они опять были разлучены и где наша команда впервые после девяти побед подряд на чемпионатах мира уступила мировую корону хоккеистам Чехословакии».

Чем же руководствовался Тихонов? «Канадское турне (1980 года. — М. М.) напомнило мне прямо и настоятельно, что нельзя больше откладывать то, что запланировано было еще года два назад, — реконструкцию знаменитой тройки. Мне хотелось ввести в звено свежие силы и тем самым, во-первых, продлить хоккейный век больших спортсменов, а во-вторых, максимально полно использовать в интересах команды их богатейший опыт. Журналисты да и тренеры не раз подчеркивали, что эта тройка представляет собой громадную силу именно как единое целое. Это было, несомненно, так. Но Михайлов, Петров и Харламов были сильны и как три первоклассных мастера. Каждый и сам по себе мог творить чудеса. Рядом с ними мог бы сыграть с очевидной пользой для команды хоккеист любого таланта и любого масштаба. Но три друга настаивали на том, что они хотят выступить на Олимпийских играх вместе, говорили, что это, может быть, их последний турнир такого уровня, и просили меня дать им возможность еще хоть раз сыграть в одной тройке… Я не был согласен, что сходить Борис, Владимир и Валерий должны одновременно, но в споре с ними у меня не хватало одного аргумента: они и вправду на чемпионатах мира играли, как правило, отлично, не давая поводов для критики. И особенно хорошо тройка выступила на последнем перед Играми чемпионате мира, в 1979 году. Да, у них случались в сезоне срывы, в частности, в некоторых матчах чемпионата страны, в международных турнирах, но вот в главном… И я уступил настоятельным просьбам знаменитых мастеров».

Еще никогда в новейшей истории Олимпийские игры не проводились на таком напряженном политическом фоне, как состязания 1980 года в американском Лейк-Плэсиде. В декабре 1979 года советские войска были введены в Афганистан. Это вызвало бурю возмущения на Западе и привело к очередному обострению холодной войны. Американцы дали понять, что будут бойкотировать летнюю Олимпиаду 1980 года в Москве.

На высоком уровне было принято решение, что советские спортсмены всё же поедут в Лейк-Плэсид. На эти игры делалась особая ставка. Установкой Кремля были победа в общекомандном зачете и в первую очередь завоевание хоккейного золота в «логове главного противника». Это было важно Москве не столько в спортивном, сколько в политическом плане. В случае победы на Олимпиаде в США всем, без исключения, хоккеистам советской сборной в Кремле намеревались вручить ордена Ленина. Надо также учитывать и тот факт, что на конгрессе Международной федерации хоккея 1978 года в Италии было принято решение о том, что чемпионаты мира в олимпийские годы больше проводиться не будут. Соответственно, именно Олимпиада расценивалась как важнейший турнир для хоккеистов в 1980 году.

Накал противостояния СССР и США подогревался мощными пропагандистскими машинами двух стран. Местные зрители в целом были враждебно настроены по отношению к советским спортсменам.

Олимпийская деревня Лейк-Плэсида до сих пор признается одной из худших в истории Олимпиад. Спортсменов поселили в зданиях будущей тюрьмы для подростков-наркоманов. Тюремным бытом здесь было пропитано всё, начиная от узких номеров с двухъярусными кроватями, умывальником без душа и покрашенными в депрессивные тона стенами. Александр Мальцев признавался, что проживание в этой «деревне» было похоже на пытку. По ночам здесь стоял такой холод, что приходилось укрываться двумя-тремя одеялами. В номерах трещали вентиляционные моторы. Условий для того, чтобы настроиться на игры или наоборот, прийти в себя после матчей, не было никаких.

В непростые условия были поставлены и журналисты. Так, до главного пресс-центра им приходилось добираться самостоятельно, а не на олимпийском транспорте. Спортивные объекты не были связаны между собой, и попасть с одного стадиона на другой можно было, лишь вернувшись в главный пресс-центр.

Итак, советское руководство на играх в Лейк-Плэсиде особые надежды по праву возлагало на хоккейную сборную. После пары осечек на чемпионатах мира в середине 1970-х годов она снова доказала, что является лучшей в мире. «Возможно, это была лучшая хоккейная сборная в истории Советского Союза», — скажет позже Вячеслав Фетисов. От обилия звезд в ее составе рябило в глазах: Третьяк, Васильев, Фетисов, Петров, Харламов, Михайлов, Мальцев, Балдерис и, как говорится, «далее по списку»…

Так же считал и Игорь Ларионов, тогда еще не выступавший в рядах сборной. «Абсолютно непобедимая команда. Как бы вы ее ни раскладывали, не было ни малейшего шанса, что она может кому-либо проиграть вообще», — отмечал он в одном из интервью. Сомнений в том, что команда победит в Лейк-Плэсиде, ни у кого не возникало.

Положительных эмоций добавила победа в товарищеском матче накануне Олимпиады над хоккейной сборной США, которую русские парни «разделали» со счетом 10:3. Причем олимпийская сборная США была на три четверти составлена из американских студентов. Настоящий фурор тогда произвела игра новичка из ЦСКА Владимира Крутова. Шустрый новобранец, отправленный в звено к Мальцеву и Юрию Лебедеву из «Крыльев Советов», в матче с американцами оформил хет-трик, сделав серьезную заявку на роль будущего лидера обновленной советской команды. По шайбе в этом матче забросили и все хоккеисты первого звена. Словом, советская хоккейная машина постепенно набирала ход. В местных СМИ задавались вопросом: если сборная СССР годом ранее разгромила звезд НХЛ со счетом 6:0, то что же ждет «простых американских студентов»?