Пляска на плахе. Плата за верность - Марина Баринова

Великолепно сыграно. Вряд ли Альдор мог изобразить безутешное горе лучше.

Зачем он сделал это? Зачем он продолжал защищать человека, извратившего и предавшего идеалы? Зачем плел интриги и убивал по его приказу? Зачем обманывал и обманывался? Не потому ли, что все еще цеплялся за тень дружбы, давно превратившейся в болезненную зависимость?

Барон, как ни прискорбно, прекрасно знал ответ на этот вопрос. Потому что, следуя за чудовищем, в которое, как он считал, превратился его друг, позволяя ему творить все эти бесчинства, расчищая дорогу для его триумфального шествия к цели, Альдор ден Граувер и сам был ничем не лучше Грегора.

И потому заслуживал в полной мере вкусить последствия всего, что натворил по его приказу.

Эрцканцлер отошел от окна и подозвал к себе служанку-хайлигландку:

— Приготовьте здесь все для леди Истерд. Нашей почетной гостье надлежит располагаться в покоях для будущей супруги короля.

Миссолен.

Облепившие стены Эклузума братья-протекторы выглядели так, словно готовились к затяжной осаде. Ворота были закрыты, мост над глубоким рвом — поднят. Из бойниц выглядывали лучники, пристально следившие за происходящим внизу.

«Какое гостеприимство!»

Демос, не оборачиваясь, знаком приказал своему войску остановиться на площади вне досягаемости стрел церковников.

— Дальше я сам, благодарю, — сказал он.

Ихраз удивленно взглянул на господина.

— Разумно ли это?

— Зачем им устраивать бойню посреди столицы? Ведь я иду с миром.

Отложив возражения, энниец тяжело вздохнул. Демос обернулся к слуге, не сводившему с него полного укоризны взгляда:

— Если я не вернусь через два часа, ты знаешь, что делать.

— Конечно. Устрою бойню.

— И все же я бы предпочел, чтобы сначала ты занялся моей семьей, — с нажимом произнес канцлер. — С церковниками можно разобраться позже.

Ихраз помог господину спешиться. Демос крякнул, неловко приземлившись на брусчатку.

— Ненавижу ездить верхом.

— Я предлагал взять экипаж.

— Был бы не тот эффект, — возразил Демос. — А мне нужно появиться пред стенами Эклузума со всей помпезностью, на которую я только способен. Ведь я же владею землями, известными лучшими кавалеристами!

— Ваши люди это оценили.

— Как и Аллантайн, — канцлер махнул рукой в сторону расположившихся возле опустевшей площади стражников. — Посмотрим, что скажут святоши.

— Удачи, господин.

«Она мне пригодится, но особо рассчитывать не стоит».

Вместо ответа Демос крепко пожал руку слуги.

— Они уже в Рионе?

— Да. Готовы отплывать в любой момент.

«Хотел бы я попрощаться по-человечески. Даже с матерью. Интересно, как отреагирует Виттория, узнав, что меня больше нет? А ведь я так и не успел сказать ей, насколько она мне дорога».

— Если я…

— Нет, господин. Я не дам этому случиться.

— Если я не вернусь, присоединяйся к семье. Ты понял меня?

— Но…

— Уезжай, — настаивал канцлер. — Мертвому Горелому лорду ты не поможешь, зато сможешь защитить моих близких. Сопроводи их хотя бы до Сифареса, сдай на руки дяде Эсмию, а потом делай что хочешь. Это приказ.

Несколько долгих мгновений Ихраз боролся с собой, но затем, смирившись, взял себя в руки.

— Как пожелаете.

Демос видел муку, отразившуюся на лице эннийца, но не отступился от плана.

«Прости, друг. Но сейчас ты больше ничем не можешь мне помочь. Теперь это только моя война».

— Я знаю, о чем ты думаешь. Ведь я предлагал тебе месть, а сейчас, когда все закрутилось, отсылаю подальше. Помни одно: даже если я не преуспею, у тебя еще будет возможность отомстить — матушка и дядюшка об этом позаботятся, уж поверь мне. Но всем вам еще нужно дожить до этого момента.

— Я понимаю, — обреченно кивнул слуга. — Считаю, что мое место рядом с вами, но сделаю все, как вы велите.

«Не подведи».

— Спасибо, Ихраз.

— Прощайте, господин.

— Погоди, — Демос сунул руку за пазуху и вытащил свиток. — Этот документ будет иметь силу вне зависимости от того, останусь я жив или нет. Увы, сейчас это все, что я могу для тебя сделать.

— Что это?

«Завещание».

— Прощение, — коротко ответил Демос и, стуча тростью, заковылял по направлению к воротам Эклузума.

«Ты же хотел большое имение с красивым садом? Оно у тебя будет, на самом севере Эннии, вместе с приличной суммой в Бельтерианском банке. Хватит до конца жизни твоих внуков. Когда ты устанешь и захочешь уйти на покой, у тебя будет своя тихая гавань — хотя бы об этом я могу позаботиться напоследок. Как же легко проявлять великодушие, находясь на волосок от смерти».

Демос неспешно дошел до рва, преграждавшего путь в крепость церковников, и приложил руку к глазам, щурясь от яркого солнца. Проклятое светило мешало обзору.

— Я канцлер Демос из Дома Деватон, — озвучил он очевидное. — Я пришел один и желаю говорить с Великим наставником.

Воинствующие монахи зашевелились. Среди зубцов бойниц над воротами сверкнула знакомая лысина.

— Брат Ласий, — обратился Демос, — не соблаговолите ли проводить меня к его святейшеству?

За стенами заворчал ворот, мост начал медленно опускаться. Когда деревянный настил коснулся земли, канцлер бросил короткий взгляд на шпиль Великого Святилища и решительно направился в логово врага.

«Интересно, если Хранитель видит все, что мы здесь устроили, что он об этом думает? Но я только начал».

* * *

— Полагаю, колени решили вас пощадить? — Ладарий оторвался от свитка — одного из множества сваленных на углу стола. Главный церковник впервые на памяти Демоса выглядел изможденным. Впрочем, усталость не помешала ему наградить канцлера неприятной снисходительной улыбочкой.

Демос непринужденно пожал плечами:

— Любопытство победило боль.

Брат Ласий коротко поклонился и вышел за дверь.

Гранатовый кабинет пылал в лучах закатного солнца. Инкрустированные камнями панели вспыхивали всеми красками огня — от красноты жарких углей до бледной желтизны горящего факела. Бронза изящных подсвечников отливала оранжевым. Обагрились кровавой радугой и доспехи рыцаря-капитана Ренара, вытянувшегося по струнке возле окна за спиной Великого наставника.

«Атмосферно. Вполне подходящий антураж».

Не спрашивая разрешения, канцлер пересек кабинет и уселся в кресле напротив Ладария, прислонив трость к резному подлокотнику. На Ренара он даже не взглянул.