1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо железных - Роберт Кершоу

«Мы приближаемся к нашей конечной цели очень медленно в условиях ледяного холода и в исключительно плохих условиях для размещения наших несчастных солдат. С каждым днем увеличиваются трудности снабжения, осуществляемого по железным дорогам. Именно трудности снабжения являются главной причиной всех наших бедствий, ибо без горючего наши автомашины не могут передвигаться. Если бы не эти трудности, мы были бы значительно ближе к своей цели. И тем не менее наши храбрые войска одерживают одну победу за другой, преодолевая с удивительным терпением все трудности. Мы должны быть благодарны за то, что наши люди являются такими хорошими солдатами…»

Офицеры испанской «Голубой дивизии» под Ленинградом

9 ноября войска группы армий «Север» захватили восточнее Ленинграда город Тихвин. Русские, предпринимая многократные атаки, не раз пытались отбить его у немцев и овладеть железной дорогой севернее озера Ильмень, чтобы восстановить снабжение блокированного города на Неве. Однако положение группы армий «Север» теперь зависело от того, как будут развиваться события под Москвой. На северном участке фронта холода наступили раньше. «Иногда мороз доходил до минус 40 градусов даже в бункере», — вспоминал Рольф Дам, радист пехотного батальона, участвовавшего в блокаде Ленинграда. Холода до крайности осложняли решение буквально всех вопросов. «Нельзя было ни помыться, ни сходить в туалет, — добавляет Рольф Дам. — Попробуйте-ка снять штаны на сорокаградусном морозе!»

Невероятный по протяженности фронт удерживали изрядно поредевшие войска. Генерал-фельдмаршал фон Бок предельно откровенен на страницах своего военного дневника. Запись от 1 ноября 1941 года:

«Положение отчаянное, и я с завистью поглядываю на Крым, где солнце и сухая степь, что позволяет нестись вперед сломя голову и где русские улепетывают от нас как зайцы».

И тут же добавляет:

«Так могло бы быть и здесь, не увязни мы в этой грязи по колено».

Впрочем, вскоре холода и передряги войны добрались и до группы армий «Юг».

А пока 1-я дивизия СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер» 21 ноября заняла Ростов-на-Дону. Этот город, расположенный в устье Дона вблизи Таганрогского залива, являлся важным транспортным узлом на пути к Кавказу. Германская печать шумно комментировала этот успех немецких войск. Однако взятие Ростова уже очень скоро обернулось головной болью для немецкого командования. Советские войска, наступая по льду Дона, непрерывно контратаковали 3-й танковый корпус. 14-й танковый корпус оказался под ударом трех советских армий, дислоцированных на левом берегу Дона. Сутки спустя фон Клейст, понимая, что у него явно недостаточно сил для отражения этих атак, отдал приказ оставить город. Правда, этот приказ фон Клейста был тут же отменен генерал-фельдмаршалом фон Браухичем, заместителем командующего силами вермахта. Мотивация: «подобный шаг возымел бы далеко идущие отрицательные политические последствия». Кризис под Ростовом-на-Дону совпал по времени с шумным пропагандистским шоу, затеянным Гитлером по поводу заключения антикоминтерновского пакта. И потеря русскими Ростова-на-Дону, блокада Ленинграда и наступление на Москву, казалось, ухудшали стратегическое положение Советского Союза до предела.

Однако уже 28 ноября 1941 года 20 советских дивизий нанесли удар по частям 3-го танкового корпуса в Ростове-на-Дону[62]. Командир этого корпуса генерал кавалерии Эберхард фон Макензен докладывал еще два с половиной месяца назад о том, что две его дивизии, «Лейбштандарт «Адольф Гитлер» и 13-я танковая, измотаны сражениями и острой нехваткой всего — от носков до антифриза. Численность их сократилась до двух третей первоначального штатного состава. Аналогичным образом сократилась и боеспособность вследствие потерь техники. Штаб 3-го корпуса докладывал: «Солдаты способны наступать лишь благодаря чистому энтузиазму и остаткам боевой выучки». 28 ноября корпус, оставив Ростов-на-Дону, отошел за реку Миус. Это было первое отступление немецких войск в ходе кампании в России[63].

На центральном участке фронта 3-я и 4-я танковые группы, предприняв ряд атак за Клином и Солнечногорском, пробили 45-километровую брешь между Дмитровом на канале Москва — Волга и Красной Поляной. До Москвы оставалось всего 18 километров. Действовавшая на южном направлении 17-я дивизия 2-й танковой армии, развивая наступление на Каширу, приступила к формированию кольца окружения вокруг Тулы, расположив охватный клин в 100 километрах от Москвы. Следует отметить, что упомянутые клещи охвата не обладали необходимой мощью, как это происходило, скажем, у Смоленска, под Киевом или Вязьмой. Фон Бок по этому поводу повторяет уже им сказанное: «О своих намерениях информирую сначала Браухича, а потом и Гальдера, обратив внимание обоих на то, что при оценке физического и морального состояния войск никак не следует исходить из собственных представлений и ни в коем случае не приукрашивать его и что прежде чем начать это наступление, необходимо твердо уяснить себе, что на часах — «без пяти двенадцать».

Группе армий «Центр» пришлось довольствоваться весьма скромными успехами. «Так что же, мы достойны сочувствия или все же восхищения? — такой вопрос задает солдат 260-й пехотной дивизии. — Не имея зимнего обмундирования, даже рукавиц и теплой обуви, мы коченеем в этих промерзлых насквозь дырах». В ясные морозные вечера пехотинцы отчетливо видели невдалеке на востоке разрывы зенитных снарядов и лучи прожекторов московских частей ПВО. Да, как говорится, близко локоть, да не укусишь. Советская столица на самом деле находилась совсем рядом — 3-я танковая группа захватила Красную Поляну в каких-то 20 километрах от нее.

Паровозы, выпуская огромные облака пара в морозный воздух, медленно подходили к грузовым платформам Яхромы и Рязани, севернее и южнее Москвы. Со скрипом отодвигались покрытые инеем двери товарных вагонов. На землю спрыгивали солдаты, пар их дыхания медленно растворялся в холодном воздухе. Бойцы, отпуская извечные шуточки, отбежав пару шагов, торопливо мочились и потом, похлопывая себя по ляжкам, пытались отогреться. Платформы оживали от громких команд, топота сапог по серому обледеневшему асфальту. Формировались колонны, чтобы через несколько минут раствориться во тьме. Прибывали составы, их было много, они шли один за другим, останавливались, выплескивая на платформы новых солдат, те строились и по глубокому снегу следовали на сборные пункты. Многим из прибывших сюда пришлось целую неделю, а то и больше добираться в столицу из Улан-Удэ, Сибири, с границ с Монголией и Китаем.