Дороги судеб - Андрей Васильев

— Может, лучше я вместо Наемника туда пойду? — предложил Жека.

— А ты остаешься в лагере и крепишь его оборону. — Я не собирался щадить его самолюбие. — С чего ты взял, что идешь с нами?

— Стас, отключи ты свой сарказм, очень тебя прошу, — попросил меня Жека. — Знаю, что накосячил, ответственности с себя не снимаю. Но тебе все равно нужны люди, нормальных стрелков в крепости — кот наплакал, все кто где. И не забывай: там будет не бой, а бойня в чистом виде, не всякий сдюжит.

— А мне нужна снайперская винтовка, вот как у этой злобной девочки, и боезапас к ней, — послышался голос Марики. — Еще нужна нормальная одежда и обязательно нож. Я ведь тоже иду с вами, только винтовку пристреляю. У вас тут полигон есть?

— Мм? — Наемник обозрел стройную фигуру Марики, стоящую в дверном проеме, и перевел вопросительный взгляд на меня. Оно и понятно — видел-то он ее впервые.

Интересно, как Марика умудрилась Азиза миновать?

— Чего тебе еще дать? — Настя и впрямь уже сменила автомат на снайперку, ее наша с Жекой подружка и имела в виду. — Кстати, что так скромно? Что не пулемет? А у нас еще и пушка есть, прикинь?

— Жека, отведи ее к Берте, — попросил я друга и пояснил Наемнику: — Что-что, а стрелять она умеет, не сомневайся.

Марика была штатным снайпером в своей боевой группе, так что Настя зря нарывалась на конфликт. Лучше бы помолчала, а потом попросила ее дать пару уроков. Но это я потом ей объясню.

За дверью кашлянули — это был Джебе.

— А ты что там делаешь? — удивился я. — В смысле, почему ты там, а не здесь?

В проеме появилось удивленное раскосое лицо.

— Все, кончилось твое обучение, добро пожаловать в большую жизнь, — объяснил ему я. — Ты больше не «волчонок», а вполне состоявшийся «волк», причем доказал ты это нам не на словах, а на деле. Как, кстати, и Тор. Возражений ни у кого нет?

Надо будет Рэнди напрячь, чтобы он какие-нибудь нагрудные знаки сделал, что ли, а еще лучше — амулеты, которые на шее можно носить. Как доказал молодой боец, что он молодец, так и переводить его из одного сословно-боевого статуса в другой, с ритуальным вручением знака. А что? Ночь, костер, боевое братство — мужчины такое любят. Эффектней, конечно, было бы татуировку делать, но тут мастер нужен соответствующий и расходные материалы. Опять же, жетон останется после смерти в вещах погибшего, а татуировка с кожи возродившегося бойца исчезнет.

— Прости уж, что вот так, без почестей, но сам видишь, какие дела, — продолжил я, совершенно не удивившись тому, что возражений не последовало. Откуда им взяться? — Так что давай, заходи. И не сомневайся, без тебя там не обойдется, это уж точно.

— Не подведу, — лаконично пообещал Джебе.

Надо заметить, что Жека был не прав: стрелков у нас оказалось больше, чем мест в лодках, даже представители мирных профессий просились пойти с нами. Но лодки были резиновые и вмещали по шесть человек, так что не все желающие в результате попали на борт. Хотя это и правильно: в крепости-то кто-то быть должен, и так мы весь резерв «волчат» с собой забрали, даже толком не обстрелянную Китти. А гражданскими я усилил ночные патрули, внятно, с помощью мата и телодвижений объяснив правила несения караульной службы. Впрочем, они и так прониклись: давешние смерти трех караульных, среди которых был и один «волчонок», бесследно не прошли.

Ну и Павлика я с собой взял, как и было ему обещано. Обманывать было страшновато: вдруг он после этого и вправду меня уважать перестанет, как тогда жить?

Солнце давно уже село, на небе высыпали звезды.

— Джебе, твоя задача — безопасность детей, — негромко говорил я «волку», который расположился рядом со мной. — Алла не дура, если ее отведут на помост в первой партии, то она ребятишкам скажет, что делать, но вот если ее там не будет, то кто знает, что малышне в голову взбредет? Отсекай очередями от них всех, кого можно. И следи за шатром, чтобы никто туда не сунулся даже.

— Ясно, — отозвался Джебе. — А верховного жреца, если что, валить? Он же рядом с детьми будет, а ну как не угомонится, пока их не убьет?

— Вали, — разрешил я ему, поразмыслив, хотя раньше у меня на него были другие планы. — Черт с ним.

Спасение детей — это не только хорошее и правильное дело. Это очередной политический шаг, в крепости все знали, что произошло, и безучастных не осталось вовсе. Если мы вернем детей — испуганными, но живыми, то дело, считай, в шляпе. Ну а если нет… Это подорвет веру в нас как в защитников и хранителей. Не сильно, но серьезная прореха на штанах всегда сначала выглядит как маленькая дырочка.

Лодки у воды на этот раз мы оставлять не стали, затащили в рощицу, которая начиналась за узкой полоской песчаного пляжа, и ветками свеженаломанными закидали. Нет у меня людей для того, чтобы тут часового выставить, и так каждый ствол на счету. Какими бы шизиками эти сектанты ни были, их все равно там много. Бегущему стаду оленей даже львы дорогу уступают — затопчут ведь и фамилию не спросят.

Хотя у тех львов и пулемета нет, а он — веский аргумент. Я так думаю, решающий.

— Жалко, что соединительных клипс для магазинов нету, — в очередной раз, не знаю какой по счету, посетовал Жека, топая по лесу за мной. — Или какого другого такого же приспособления. Помнишь, мы такие в Штутгарте, в Музее оружия видели? Все смеялись тогда: архаика, мол, древность несусветная, а оно видишь как повернулось?

Он сменил свой «укорот» на штурмовую винтовку, такую же, как у меня. В данной ситуации она была куда уместней.

— Жалко, — согласился с ним я. — Жек, я тебя прошу, не надо сейчас героизм особый проявлять, а?

— Ты о чем? — немного делано удивился он.

— Мне ли тебя не знать! — Я фыркнул. — Не надо кидаться к помосту и закрывать детей своим телом или пробовать их увести в лес. Ты ведь так и поступишь, если будет возможность. Большое сердце плюс чувство вины… Не надо. Твое дело — отстрел двуногой дичи в белых балахонах. Эффективный и безжалостный.

— Какой же ты циничный, — сплюнул под ноги Жека. — Ужас. И раньше за тобой подобное водилось, но сейчас это дело разрослось до каких-то гомерических размеров.

— Но я же прав?

До меня донесся тихий смешок Марики, топавшей за Жекой. Она наш разговор явно слышала.

— Стас, я имею представление о тактике и стратегии подобного боя. — Тон Жеки был примирительным. — Все сделаю как надо.

Лагерь сектантов был все ближе, до нас доносилось монотонное пение. Неразборчивое, на грани слышимости, но тем не менее. Стало быть, пора делить отряд.

— Все, — остановился я. — Наемник, с тобой идут Китти, Слэш, Павлик и…

— Я, я, — забубнил Одессит, безмерно радостный от того, что вроде как вышел из опалы. — Я!

— Шут с тобой! И Одессит, — согласился я. — Думаю, народу для того, чтобы отсечь от леса всех этих паразитов, достаточно. Огонь открываете только тогда, когда они рванут к кустам, не раньше. И никакой жалости, ясно? Все эти: «Не стреляйте», — и женские визги вас трогать не должны. Отстрел ведете спокойно, методично и по возможности экономно. Старайтесь бить в голову, один патрон — один труп. У нас боезапас не резиновый. Марика.