Черный Триллиум - Андрэ Нортон

Девушка сделала несколько шагов вперед, непроизвольно отвела назад плечи — постаралась одной лопаткой достать другую. В тот же миг меч выскользнул из-под ремней и упал возле ее ног. Она даже вздрогнула от неожиданности, сначала не поверив самой себе, — руки ее оказались свободными. Разрезанные ремни съехали на колени. Кадия освободилась от них, торопливо скинула петлю с шеи. На всякий случай пощупала, что творится под ногами. Пальцы нащупали ровную твердую поверхность — какие-то песчинки, мелкие камешки, по-видимому, занесенные из внешнего мира. Но чем дальше во тьму, тем поверхность становилась более скользкой, и неожиданно она против воли поехала вперед, едва успев выставить затекшую руку.

Наконец она заметила проблеск света — прямо возле себя. Это светился амулет. Она достала его из-под одежды, и янтарная капелька тускло загорелась во мраке. Лучи его едва расталкивали тьму, но и этого света хватило, чтобы внимательно смотреть под ноги и шагать более уверенно. Усталости как не бывало, тело наполнилось энергичной легкостью, ноги ступали словно сами собой. Скоро она услышала звонкое журчание струящейся воды и тотчас повернула в ту сторону. Принцесса сильно настрадалась от жажды.

Руки постепенно оживали. Кадия осторожно подвигала сначала одной, потом, перехватив меч, другой, кровь быстрее побежала по жилам, она почувствовала неприятное пощипывание в оживающих пальцах, а в следующий момент — сильный удар по ребрам. В тусклом свете волшебного амулета принцесса разглядела носок сапога. От удивления она зажмурилась, потом открыла глаза — темнота вокруг нее сменилась серой покачивающейся мутью.

— Ну и упрямая эта сучка, генерал.

Три неясные фигуры обступили ее. Руки вновь оказались связанными. Она лежала в пыли, меч совсем рядом, но добраться до рукояти было невозможно.

— Как вы думаете, сколько король заплатит за ее голову?

Вопрос этот задал арбалетчик, стоявший справа от нее, — один из тех, кому Хэмил приказал стрелять в туманную завесу ворот.

— Это спасло бы нас от многих бед, — заключил он.

— Возможно, ты и прав, парень. Но эта шлюха может еще пригодиться. К тому же я не думаю, что Орогастуса устроит ее голова, а уж с кем-кем, но с ним я ссориться не хочу.

— Она знает, как выбраться отсюда?

— Может, знает, а может, и нет. В любом случае мы сможем использовать ее, чтобы проверять все опасные места. Ну и принцесса — ха-ха! Она сейчас больше похожа на проститутку, что сшивались возле нашего барака в Койве, или того хуже. Смотрите-ка, зашевелилась.

Кадию поставили на ноги — она кое-как пришла в себя. Неожиданно обнаружила, что сжимает в кулаке рукоять меча. Тупо удивилась, почему ей позволили взяться за оружие, потом так же смутно родилось объяснение: они не то что отобрать — прикоснуться к нему боятся.

Гладкая стена тускло светилась. Ей только что померещился звон струящейся воды. Почему так медленно ворочаются мысли? Впечатление такое, будто голова представляет собой опорожненный сосуд, и все приказы, разговоры долетают словно из иного мира.

Вот и фонтан — значит, звуки падающей воды ей не приснились. На другой стороне фонтана — лестница, ведущая куда-то вверх, во тьму. Куда она ведет? На ступенях отпечатались следы, от них исходит красноватое сияние. Или это ей тоже чудится?

Хэмил без колебаний показал на лестницу.

— Вперед!

Он поставил сапог точно на отпечаток, но, прежде чем он ступил на следующее светящееся пятно, вокруг что-то неуловимо изменилось. Он чуть повернул голову и приказал:

— Ее — вперед! Да гоните вы эту дрянь!

Воины тут же тычками погнали принцессу вперед, вверх по лестнице. Следом из какого-то небытия, мертвящего мрака надвинулось мордастое, с кровоподтеками, заросшее бородой лицо Хэмила. Он коротко спросил:

— Что там? Ловушка? — Перехватив веревку у арбалетчиков, он принялся толкать Кадию, понуждая ее переставлять ноги со ступеньки на ступеньку.

Она достигла клубящейся тьмы, нависающей над лестницей, сунула туда голову.

Святой Триллиум! Кадия вскрикнула. В глаза ей ударил сноп света, но ни капельки не ослепил. Тотчас лезвие меча, за рукоять которого она держалась и который по-прежнему торчал за спиной, накалилось так, что принцесса почувствовала боль от ожога. Но она не могла ни отодвинуть, ни переместить клинок. Тут же она услышала изумленный всхлип Хэмила.

Кадия уже наполовину погрузилась в нависающий над лестницей мрак. В этот момент кроваво светящиеся следы, указывающие ей путь, исчезли. Перед глазами на шестой, скрытой тьмой и невидимой лаборнокцами ступени, возник серебряный круг с Черным Триллиумом в центре. Она наступила на него и почувствовала себя свободной. Теперь каждый ее шаг оставлял отпечаток волшебного цветка. Тьма рассеялась, и генерал, заметив, что кровавые следы исчезли и на смену им пришли изображения священного растения, вновь вскрикнул от изумления. С каждым шагом вверх у Кадии прибавлялось сил. В сердце разгоралась ярость, теперь она почувствовала уверенность — стоит ей повернуться, и она сможет поразить этих трех негодяев. Прежде всего Хэмила.

Ни в коем случае!

Наученная горьким опытом, принцесса с легкостью обуздала себя. Она уже наделала столько ошибок, столько раз безрассудно бросалась на врага! Теперь любой промах мог стоить жизни. Эти трое далеко не простачки — каждый из них мастерски обращается с оружием. Особенно Хэмил… Ей уже доводилось видеть, как он владеет мечом. Скритеков он рубил, как капусту! Два других держали в руках заряженные арбалеты — им хватит времени, чтобы всадить в нее каленую стрелу. К тому же они глаз с нее не спускают и, наверное, предполагают, что она способна выкинуть какой-нибудь фортель. Волшебный меч, конечно, Могучее оружие — вон как распалился! — но нельзя терять голову. Следует покорно сносить тычки и ждать удобной минуты. Во внезапности — ее спасение.

Наконец они поднялись наверх и попали в длинный, с высоким потолком зал. По трем его стенам бегали красные огоньки. Никакого фонтана здесь не было — посередине был установлен объемистый, похоже, сделанный из металла постамент, светившийся разноцветными гирляндами. Из него, словно из удобренной земли, росло высокое растение, стебель которого заканчивался гигантской черной почкой. Или бутоном…

Хэмил шагнул вперед, чтобы поближе разглядеть удивительное растение. Правую руку он держал на рукоятке меча. Он и здесь не изменил себе — по-прежнему вел себя нагло, дерзко, а ведь он оказался в самом сердце враждебного ему мира. Одним словом, вояка до мозга костей… Тут ему не на что было рассчитывать, грубая сила в этом странном городе — не помощница, однако вся его поза, удары сапогом по постаменту показывали, что ему даже в голову не приходит, будто на свете есть силы, перед которыми он и его жестокие подчиненные — букашки. Дай такому волю — и он затопчет все живое на земле. Эта мысль окончательно вывела Кадию из оцепенения. Теперь она полностью готова к бою. Неужели Хэмил, подобно Красному Голосу, верил в собственную неуязвимость, в неодолимую мощь тех штучек Орогастуса, которые якобы нельзя было победить?