Путь России. Новая опричнина, или Почему не нужно "валить из Рашки" - Михаил Делягин

Однако даже с одним гарантированием прожиточного минимума, не говоря уже о модернизации инфраструктуры, мы вылетим в трубу, если будем продолжать идти на поводу монополистов и покорно принимать все абсурдно завышенные цены, навязываемые ими обществу. У нас скоро не только бензин, но и электричество будет дороже, чем в США!

Значит, нужно ограничивать произвол монополий. Механизмов много, но принцип один: обеспечение полной прозрачности структуры цены всех монополий, в первую очередь, разумеется, естественных, и всех компаний, подозреваемых в злоупотреблении монопольным положением.

Поскольку антимонопольное расследование может длиться годами, за которые экономике может быть нанесен необратимый ущерб, следует заимствовать немецкий опыт и разрешить антимонопольной службе при резких колебаниях цен и тарифов сначала возвращать их на прежний уровень, а потом уже выяснять причины.

На ближайшие три года запрещается рост тарифов на продукцию и услуги естественных монополий, ЖКХ, городского транспорта. В течение полугода будет проведен тщательный анализ их издержек, который за счет сокращения воровства и повышения качества управления позволит снизить тарифы на услуги ЖКХ не менее чем на 20 %, а тарифы на электроэнергию и цену газа на внутреннем рынке – не менее чем на 10 %.

Преступные монополии, сложившиеся на рынках, особенно крупных городов, будут разрушены. Российским производителям будет обеспечен свободный доступ на эти рынки, при необходимости – внутренними войсками и ОМОНом.

Особая сфера – коммунальные монополии. Практика показывает: справиться с ними не могут не только мэры, но даже губернаторы. Думается, надо заинтересовать ими наш всемогущий Минфин. Давно пора принять предложения общественности по субсидированию жилищно-коммунальных расходов для семей, у которых эти расходы превышают 10 % доходов. Сейчас планка установлена на 22 %, что слишком тяжко для людей и слишком комфортно для бюджета. А вот снижение планки до 10 % сделает жертвой шантажа и неэффективности коммунальных монополий уже не добросовестных граждан, а региональные бюджеты и, когда тем не будет хватать денег, федеральный бюджет. А когда обуздание коммунальных монополий станет приоритетом Минфина, это обуздание произойдет очень быстро.

Но уповать только на него не стоит.

Федеральная служба антимонопольной политики и развития конкуренции, – а развитие конкуренции не менее важно, чем удержание монополий в правовом поле, – должна стать более серьезной структурой в экономической сфере, чем ФСБ – в политической. И, смею вас заверить, мы добьемся этого не ослаблением ФСБ.

«Священных коров» здесь не будет. Когда представители «Майкрософта» признают, что себестоимость операционной системы составляет 40 долларов, а продают они ее чуть не за 15 тысяч рублей, – это аргумент как для более четкого проведения границы между интеллектуальной собственностью и злоупотреблением монопольным положением, так и для перевода российских компьютеров на открытое программное обеспечение. Этот перевод должен осуществляться на государственном уровне как важный элемент снижения национальных издержек.

Правда, все мы знаем, что важнейшие издержки России – это не слишком дорогие компьютерные программы. И даже не дураки и дороги.

Национальные издержки России – это прежде всего коррупция и тесно связанная с ней организованная преступность.

Разнообразный опыт – Италии, США, Китая и многих других стран, включая Грузию, Белоруссию и Молдавию, – доказывает: в обуздании коррупции и мафии нет ничего невозможного, было бы желание.

Желание есть, потому что при нынешней «норме воровства» бюджетные расходы бессмысленны в принципе: они идут не туда и тратятся не на то. Похожая ситуация сложилась в большинстве крупных корпораций.

Принципы изживания коррупции просты. Первый – освобождение взяткодателя от ответственности и даже сохранение его доброго имени, если он активно и последовательно сотрудничает со следствием. Ведь это чиновник создает «правила игры», в которых бизнесмену, да и гражданину, приходится либо давать взятки, либо эмигрировать в другую страну: значит, он и виноват, и если взяткодатель не покрывает взяткополучателя, а встает на сторону общества, – он не сообщник, а жертва.

Второй принцип изживания не только коррупции, но и всей оргпреступности, – конфискация у не сотрудничающих со следствием ее членов всех активов, с помощью которых они могут влиять на общество. Не имущества, как в СССР, когда человек иной раз по выходу из тюрьмы сохранял только то, что на нем надето, и порой не имел средств для законной жизни, а именно активов. Не квартиры, а роскошного дома, не велосипеда, а представительского автомобиля, не денег в кошельке, а счета в швейцарском банке, не холодильника, а акций компании по их производству.

В борьбе с коррупцией много деликатных направлений, и оглашать предпринимаемые действия заранее – значит снижать их эффективность.

Ограничусь поэтому лишь двумя из многих шагов.

Прежде всего, на базе следственных органов Генпрокуратуры, ФСБ, МВД и некоторых других структур создается Федеральный следственный комитет, занимающийся преступлениями особой тяжести, оргпреступностью, а это значит, и коррупцией, и межрегиональными преступлениями.

Второй шаг – аттестация. Все госслужащие, занимавшие с 1990 года должности, начиная с начальника департамента федерального ведомства, должны в течение полугода обосновать источники активов, принадлежащих их семьям. Кто попытается обмануть государство, будет наказан в соответствии с Уголовным кодексом. Кто просто не сможет этого сделать, пожизненно лишится возможности занимать госдолжности, руководить любыми организациями и вести любую юридическую деятельность.

Предварительное исследование показывает: таких будет относительно немного. Значительно меньше, чем кажется нашему контуженному массовым воровством обществу. Ибо воруют, на самом деле, жалкие десятки тысяч, а порочат они всех работников всех сфер управления.

И наконец, последняя часть программы-минимум связана с глобальным экономическим кризисом. Почему так обострились проклятия в адрес протекционизма? – Потому что его усиление является естественной реакцией экономик на кризис. И наши экспортеры испытывают это на себе.

Необходимо снизить до нуля ввозную пошлину на все товары, которые мы не планируем производить прямо сейчас и которые не конкурируют с российскими аналогами, восстановить жесткую систему контроля качества импорта (да и российские товары забывать не надо) и усилить таможенную защиту отечественного производителя, хотя бы до уровня Евросоюза. При этом защита должна быть дополнена принуждением к прогрессу при помощи технических стандартов, а в отдельных случаях и более прямыми мерами. Наш рынок пока высокомонополизирован, несовершенен и еще не принуждает производителей к прогрессу в автоматическом режиме. Поэтому, если рынку не помочь, наша промышленность либо сгниет от недостатка конкуренции, как мы видим на «АвтоВАЗе», либо будет уничтожена чрезмерной конкуренцией, как гражданское авиастроение и производство бытовой техники. Помогать надо, повторю, временным усилением защиты, с одной стороны, и постоянным принуждением к прогрессу, с другой.