Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 24. Аркадий Инин - Алексеев

прямого приглашения.

Крутой Толик осушил бокал и тут же наполнил его снова.

— Вы вообще… часто выпиваете? — осторожно спросила чернявая соседка.

— Вообще — редко! — Он быстро поставил бокал. — Чисто в праздник.

— Я и думаю: такой интересный мужчина… Нет, но в праздник — можно.

Толик с облегчением опять ухватил бокал.

Решительная толстушка стаскивала пиджак с растерянного майора.

— Давайте, давайте, я покажу…

— Что вы! — упирался Виктор. — Не надо, неудобно…

— Все удобно! — Она сдвинула посуду и разложила пиджак на столе. — Сначала гладят лацканы… Вот так… Потом складывают… Так… И гладят рукава… Короче, зайду к вам завтра и покажу практически!

А потом мужчины и женщины расслабились и вместе затянули старинную: «Как бы мне, рябине, к дубу перебраться…».

Сергей и Анна Антоновна наблюдали происходящее.

— Народ кайфует, — улыбнулся он.

— Мероприятие на уровне, — без улыбки подтвердила она. — Но вы еще ничего не рассказали о себе. Сколько у вас детей?

— Манечка и Ванечка.

— Да? И у меня двое. Может, нам встретиться, обсудить наши проблемы…

Сергей напрягся, но его выручило появление Ярослава.

— О! — воскликнул Сергей. — Анна Антоновна, знакомьтесь — живой труп!

— То есть?! — выпучила глаза дама.

— То есть наш поэт. Он клялся, что мы встретимся только через его…

— Да, я был против! — перебил Ярослав. — Но раз это произошло де-факто, необходима информация.

Он распахнул дверь, и появились очередные телевизионщики с камерами.

Поющие про рябину и дуб затихли, прижмурились от вспыхнувшего света.

— Эх! — бросил Сергей Ярославу. — Испортил песню… поэт!

В городе лил дождь. Сергей вел такси сквозь водную пелену, не косясь на тротуары в поисках клиентов, да их и не было — все попрятались от ливня.

На здании центрального телеграфа менялись случайно совпавшие цифры — время и температура воздуха: 20.00… 20 °C… 20.00… 20 °C…

Сергей резко затормозил, уставился на мелькание цифр — 20… 20… 20…

И так же резко рванул машину сквозь дождь.

На здании аэропорта тоже горела надпись — «20 CЕНТЯБРЯ».

Сергей подъехал как раз в тот момент, когда появилась Кира — с чемоданом и видеокамерой. Он тормознул перед ней и распахнул дверцу.

— Ехать подано!

Кира вздрогнула от неожиданности и язвительно поинтересовалась:

— Опять чистая случайность?

— Нет, точный расчет. Я говорил: фирма гарантирует встречу.

— Встретили? И до свидания!

Она поволокла свои вещи, но тут же попала в кольцо автоводителей.

Киру не было видно, только доносились ее вскрики:

— Что?.. Сколько?.. Вы обалдели!

Сергей протаранил окружение.

— Сестричка! Привет! Я тебя обыскался!

И забрал вещи из рук потерявшей способность к сопротивлению Киры.

Они уже ехали по шоссе, а Кира все не успокаивалась:

— Дьявол их побери! Сто баксов, двести баксов — беспредел!

— Наплевать и забыть. Лучше расскажите, как отдыхал ось?

— Байкал — чудо, погода — сказка! Только порыбачить не смогла.

— Терпения не хватало?

— Ага, любопытство замучило: хочется глянуть, кто там на крючке?

— С рыбой не удалось, но хоть мужиков наловили?

— Что за хамские… — гневно начала она.

— Тормозите, я про работу, — улыбнулся он. — Наснимали настоящих мужчин?

— A-а, нет, про работу я там забыла. Совсем, начисто, к дьяволу!

— Зря. Байкальские мужики — от почвы, корневые…

— Чушь это, литература! В столице — порченые, а в глубинке — настоящие… Да все вы одинаковые — три «тэ»!

— Чего… три?

— Три «т» — тахта, тапочки, телевизор. Короче, суть одна — мужская!

— А у женщин — женская. Так и живем, хлеб жуем, детей рожаем…

— Насчет детей уже прекрасно обходятся и без мужчин.

— Это… как? A-а, из пробирки…

— А чем плохо?

Он пожал плечами. Уставился в дождевое стекло. И вдруг улыбнулся.

— У нас с вами — вроде кино…

— Какое еще кино?

— Ну, помните: Ефремов — городской таксист, Доронина — деревенская…

— Очень похоже! — фыркнула Кира.

— Ладно, наоборот: вы — городская, я — деревенский. Но все равно: они — в такси, такси — в дожде, а из приемника — песня. Про нежность.

Сергей ткнул кнопку приемника, и зазвучало именно это: «Опустела без тебя земля, как мне несколько часов прожить…»

— Вы что, специально? — вздрогнула Кира.

— Ей-богу, случайно! — растерялся Сергей.

Такси пробивалось сквозь ливень с песней про нежность.

А когда они подъехали к дому, песня и ливень затихли. Сергей достал из багажника чемодан. Кира попыталась его отобрать.

— Я сама!

— Нет, вы — из другой телепрограммы.

Сергей понес чемодан в подъезд, Кира возмущалась следом.

— Дьявол, что за бесцеремонность! Может быть, меня встречают…

— Не встречают.

— Почему?

— Потому что не провожали.

Крыть ей было нечем. Они вошли в подъезд.

— Спасибо, тут уж я правда сама.

Кира вошла в лифт. Сергей поставил туда чемодан и хотел закрыть дверь.

Но Кира вдруг спросила:

— А если честно, почему приехали за мной?

— Если честно, фирма гарантирует доставку клиента.

Сергей улыбнулся и мягко прикрыл дверь лифта.

Потом Кира бесцельно бродила по так и не пришедшей в божеский вид после ремонта квартире. Включила электрочайник, села перед ним в ожидании.

Сергей прикрыл одеялом разметавшуюся во сне Машку, уложил на подушку свесившуюся руку Ванечки, погасил ночник и вышел из спальни.

Кира пила чай, разгрызая окаменевшие за время ее отсутствия сушки.

Сергей достал из холодильника творожную массу и принялся лепить сырники.

Кира заметила повисшую на одном гвозде занавеску и достала из стола молоток.

Сергей жарил на плите сырники.

Кира заколачивала молотком гвоздь для занавески.

Сергей снял сковородку с плиты, обжегся, бросил сковородку и схватился за мочку уха.

Кира угодила по пальцу молотком, отшвырнула его, сунула палец в рот и тихонько заскулила.

Сергей, потирая мочку уха, тоскливо глядел в темноту ночи.

Кира дула на палец и так же тоскливо глядела в темное окно.

За окнами вновь пошел дождь…

Совет собрался в кафе. Ярослав нервно потеребил бабочку.

— Господа! Образно говоря, я пригласил вас, чтобы сообщить пренеприятное известие. Наш коммерческий директор исчез!

Дальнейшее тоже соответствовало гоголевскому «Ревизору».

— Как исчез? — воскликнул Армен Суренович.

— Куда исчез? — воскликнул Семен Ильич.

— Каким это макаром исчез? — воскликнул Виктор.

— Не знаю, — дал на все вопросы один ответ Ярослав.

— А что наш фонд? — спросил Сергей.

— Весь капитал исчез вместе с директором, — скорбно сообщил Ярослав.

— Ё-мое, мы этого гада из-под земли! — Майор схватил трубку телефона.

— Я уже сообщил компетентным органам. — остановил его Ярослав. — Но они говорят: у нас подснежников хватает.

— Каких подснежников? — не понял Семен Ильич.

— Подобных типов находят или в Швейцарии, что недостижимо, или в лесу, когда снег сойдет, что уже бессмысленно.

— Дождались! — сказал Сергей. — А чего ждали, у него на лбу было —