Школа обольщения - Джудит Крэнц

— Спасибо, что позволил прийти… — Ее голос замирал. — Мне нужно было увидеться с тобой, Спайдер. Может быть, ты мне все объяснишь.

— Объяснить?!

— Я совсем запуталась, а ты меня так часто расспрашивал обо мне… Может быть, ты поймешь, что происходит.

— Мадам, вы ошиблись адресом. Езжайте в спальный район на Бедфорд-драйв, и вы найдете десятки добрых людей, которые много лет учились, чтобы получить возможность помочь вам выяснить, что за черт с вами происходит, а я не психоаналитик и не собираюсь открывать практику. Если нужен совет о вашем гардеробе, с удовольствием помогу, а в остальном — действуйте сами.

— Спайдер, ты никогда не был жестоким.

— А ты?

— Я знаю. — Она молчала, мрачно глядя на него. В ее глазах не было ни намека на мольбу, ни тени просьбы, для этого требовался неплохой артистизм. Молчание затянулось. Она безмолвно отказывалась воздействовать на его чувства словами. Она знала, что ей это не понадобится.

— Тьфу, черт! Так в чем проблема? Уэллс Коуп? Твоя карьера?

— Нет, нет, не это. Он ко мне добр, насколько возможно, и изо всех сил ищет для меня новый сценарий — на это пожаловаться не могу. Дело просто в том, что все идет не так, как я думала. Спайдер, я несчастна. — Последние три слова она произнесла с неподдельным удивлением, словно только что это поняла, впервые определив свои ощущения этими словами.

— И ты хочешь, чтобы я объяснил, почему ты несчастна, — безразлично констатировал Спайдер, завершая ее мысль.

—Да.

— А почему я?

— Когда-то мы были счастливы. Думаю, ты вспомнишь почему. — Она была бесхитростна, печальна, она хотела знать, с нее слетела тайна, она словно окончательно сдалась на милость победителя.

— Я понимаю, почему был тогда счастлив, Мелани, но в тебе я никогда не был уверен. — Голос Спайдера был резок. Победа была ему не нужна.

— О, да, и я была счастлива. Я была счастлива, когда приехала сюда, счастлива, пока работала, а потом… счастье куда-то ушло.

— А теперь ты думаешь, что можешь вернуться ко мне и снова стать счастливой, не так ли, Мелани?

Она робко кивнула.

— Ничего не выйдет, неужели сама не понимаешь?

— Получится! Я уверена, получится. Я не дурочка, я слышала, что в одну реку нельзя войти дважды, и все такое, но я не верю, что так бывает со всеми. С нами должно быть по-другому. Мы изменились, Спайдер, мне кажется, я повзрослела. Я не та, кем была, ты единственный, с кем я когда-либо чувствовала себя… связанной. Пожалуйста, прошу тебя!

— Я опаздываю на ужин, Мелани…

Она поднялась с дивана и подошла к нему. Он остался в кресле. Она опустилась на голый пол и обняла руками его ноги, положив подбородок ему на колени, как усталый ребенок.

— Позволь только побыть так минутку, потом я уйду, — чуть слышно прошептала она. — О, как хорошо снова быть с тобой, просто касаться тебя, просто быть рядом — больше ничего не надо! — Она подняла голову с колен и заглянула в его глаза. — Пожалуйста…

— Боже!

Спайдер взял ее на руки и отнес в спальню. Он раздевал ее, и она покрывала все его тело торопливыми поцелуями, словно боялась, что он передумает. Почувствовав его руки, его ищущие губы на своем обнаженном теле, она громко застонала от удовольствия и сквозь стиснутые зубы повторяла: «Хорошо, хорошо, хорошо», а когда он вошел в нее, удовлетворенно вздохнула, ее тело послушно следовало за каждым его движением. Когда все кончилось, они в изнеможении лежали рядом, и вдруг Спайдер резко отодвинулся и сел на край кровати, созерцая обессиленно распростертую Мелани. Она лениво повернулась и взглянула на него с довольной улыбкой.

— Ах, как хорошо! Боже, мне было чудесно! — Она пошевелила мысками ног и закинула руки за голову, глубоко вздохнув от облегчения.

Спайдер был уверен, что сейчас она не играет. Он слишком часто видел сексуально удовлетворенных женщин, чтобы ошибиться. Она протянула руку, чтобы погладить его обнаженную грудь, и в ее улыбке появилось торжество.

— Я это знала — была уверена — видишь, разве я ошиблась? Мы можем снова полюбить друг друга.

— Ты сейчас счастлива?

— Ужасно счастлива, милый. Милый Спайдер.

— А я нет.

— Что?

— У меня ощущение, словно я получил хороший массаж. Мой член благодарит тебя, но счастья… счастья в сердце — нет. Это слово без музыки, Мелани. — Он сжал ее руку, заметив, что ее испуганный взгляд прогнал улыбку. — Извини, крошка, но я опустошен, опустошен и печален.

— Но как же так, ведь ты сделал меня счастливой? — В ее жалобном голосе звучал самый искренний тон, какой он когда-либо слышал из ее уст.

— Но мне этого недостаточно. Мелани, ты не любишь меня, ты просто хочешь, чтобы я любил тебя.

— Нет, Спайдер, клянусь, я люблю тебя, правда!

— Если бы ты меня любила, я не чувствовал бы этой печали и пустоты. Когда говорит мое чутье, я к нему прислушиваюсь. Тебе нравится, что я сделал тебе приятно, нравится то, как ты тут говорила и соблазняла меня, нравится внимание, ласки, нравится, что я тебя слушаю, нравятся вопросы, разговоры о Мелани и о том, что в ее жизни не ладится. Но любить меня? Да ты даже не спросила, как я поживаю. Ты любишь то, что можешь взять, а не дать. Знаешь, может, тебе действительно хочется полюбить меня, да не получается?

— Как мне тебя убедить… что сказать… как заставить поверить?..

— Никак. Не печалься, дорогая, но никак.

Она посмотрела на него и поняла, что он знает о ней больше, чем она сама. Ей нужно было это знание, она хотела его получить.

— Спайдер…

— Перестань, Мелани. Ничего не выйдет.

Его голос был беспощадно невозмутим. Хуже того, непритворно спокоен. Даже Мелани поняла, что потерпела поражение, хотя с ней это случилось впервые. Блеск в ее глазах потух, резко, словно выключили телевизор.

— Но… о, Спайдер, что мне теперь делать? — жалобно спросила она.

Он провел пальцем от завитка у ее уха до подбородка так безразлично, что этот жест поведал ей о конце сильнее, чем удар.

— Иди домой, Мелани. Самой красивой девушке в мире что-нибудь да подвернется.

— Ни к черту мне это не нужно!

— Не скажи, детка, не скажи.

* * *

Когда Джош и Вэлентайн прибыли, вечер у Джейкоба Лейса был в полном разгаре. Вэл нарочно устроила так, чтобы они появились поздно вечером и не привлекли ничьего внимания. Затерявшись в толпе, они бродили по холмистым зеленым лужайкам, упиваясь неизведанным ощущением быть вместе на людях.

Однако вряд ли им удалось остаться незамеченными. Вэлентайн, в бесстыдно-романтичном платье похожая на юную колдунью, легкой танцующей походкой обходящую свои полноправные владения, выглядела так, словно ей не хватало лишь волшебной палочки со звездой на конце, чтобы стать Титанией, Королевой фей. Джош, привыкший видеть Вэлентайн в четырех стенах, Вэлентайн, которая готовит обед, пьет вино и занимается любовью, едва верил, что Вэл и та красавица, что движется рядом с ним среди сотен прославленных знаменитостей, словно родилась среди них, — одно и то же лицо.