Отель - Артур Хейли

Задержка эта объяснялась тем, что Букер пытался отыскать бумагу, которая требовалась мистеру Макдермотту. Поиски он вел тщательно и кропотливо. Не спешил. А нужная бумага все не попадалась.

Букер Т. с сожалением сообщил об этом ночному администратору, когда тот спустился к нему в подвал; видно было, что этот человек здесь впервые — с таким изумлением обозревал он мрачные стены и так выразительно морщил от вони нос. Ночной администратор не стал задерживаться, но уже сам факт его прихода, да еще с запиской от мистера Макдермотта, говорил о том, что пропавшая бумага по-прежнему нужна.

Как бы там ни было, Букеру Т. Грэхему пора было кончать работу и идти домой. Ведь отель отказывался платить сверхурочные. А кроме того, ведь Букера Т. Грэхема наняли заниматься мусором, а не помогать дирекции — не его это дело.

Но он понимал: если в течение дня заметят, что остался мусор, в котельную пришлют кого-нибудь, растопят печь и сожгут его. Если же этого не произойдет, то ему самому придется проделать это сегодня ночью, когда он придет на работу. Беда в том, что в первом случае терялась всякая надежда отыскать бумагу, а во втором, даже если он и найдет ее, может быть уже слишком поздно.

А Букер Т. Грэхем хотел оказать услугу мистеру Макдермотту. Если б его спросили, он и сам не мог бы сказать, что побуждает его к этому, поскольку не слишком хорошо владел даром слова и не был человеком, склонным к размышлениям. Просто когда в котельную заходил молодой заместитель главного управляющего, Букер как-то острее чувствовал, что он человек не хуже других.

Словом, он решил продолжать поиски.

Во избежание неприятностей Букер отошел от печи и отметился у контрольных часов. Потом вернулся. Вряд ли его здесь заметят. Мусорная печь не тот объект, который привлекает посетителей.

Он пробыл в котельной еще три с половиной часа. Работал он медленно, старательно, хоть и понимал, что нужного ему предмета может вообще не оказаться в этой куче мусора — ведь часть мусора он уже сжег, когда мистер Макдермотт обратился к нему с просьбой.

Утро было в полном разгаре, и Букер Т. Грэхем еле держался на ногах оставалось просмотреть еще два бака.

Он заметил его сразу, как только вывалил предпоследний бак, — комок пергамента, в какой обычно заворачивают сандвичи. Когда Букер расправил его, внутри оказался скомканный лист гербовой бумаги — такой же оставил ему и мистер Макдермотт. Для большей верности Букер Т. Грэхем сравнил их, поднеся к свету. Ошибки быть не могло.

Бумага была покрыта жирными пятнами и даже подмокла. В одном месте чернила расплылись. Но немного. А в целом записка хорошо сохранилась.

Букер Т. Грэхем надел свой грязный, засаленный пиджак. Не обращая внимания на разбросанный по полу мусор, он вышел из котельной и устремился вверх по лестнице.

5

В удобном кабинете Уоррена Трента мистер Демпстер закончил беседу с бухгалтером-ревизором. Ройял Эдвардс еще собирал балансовые сводки и финансовые отчеты, когда в половине двенадцатого участники назначенного совещания начали заходить в кабинет. Первым явился Эмиль Дюмер, банкир, похожий на персонажа из «Пиквикского клуба», слегка надутый от сознания собственной значимости. Следом за ним прибыл бледный худосочный юрист, ведавший всеми правовыми делами «Сент-Грегори», и юрист помоложе, представлявший в Новом Орлеане интересы Альберта Уэллса.

Затем появился Питер Макдермотт вместе с Уорреном Трентом, который только что спустился с шестнадцатого этажа. Хотя Уоррен Трент потерпел поражение в своей длительной борьбе за сохранение контроля над отелем, держался он сейчас, как ни странно, дружелюбнее и приветливее, чем все последние недели. В петлице у него красовалась гвоздика, и он тепло поздоровался со всеми, включая мистера Демпстера, которого представил ему Питер.

Все происходящее казалось Питеру сном. Он действовал механически, произносил слова, повинуясь рефлексу, словно повторял слова молитвы.

Казалось, им двигал сидящий внутри робот, и Питер будет повиноваться ему, пока не придет в себя от потрясения, вызванного известием, которое сообщил Демпстер.

Вице-президент — распорядитель. Он был потрясен не столько титулом, сколько тем, что этот титул ему давал.

Возможность полновластно командовать в «Сент-Грегори» была для Питера подобна свершению мечты. Питер верил, что «Сент-Грегори» можно сделать очень хорошим отелем. Рентабельным, уважаемым заведением с безупречной репутацией. Несомненно, и Кэртис О'Киф — а с его мнением нельзя не считаться — думал так же.

Возможности для достижения этой цели имелись. Нужно привлечь новый капитал, реорганизовать структуру, строго разграничив сферы ответственности, заняться персоналом: кого-то отправить на пенсию, кого-то повысить, набрать новых сотрудников.

Когда Питер узнал о том, что Альберт Уэллс становится хозяином «Сент-Грегори» и, следовательно, отель остается независимым, он надеялся, что тот, кто станет во главе дела, окажется человеком достаточно прозорливым и энергичным, чтобы осуществить назревшие перемены. Теперь такая возможность была предоставлена ему самому. От этой перспективы сердце Питера радостно забилось. И в то же время ему стало немного тревожно.

Ведь все это отразится и на его репутации. Новое назначение и все, что с этим связано, приведет к полной реабилитации Питера Макдермотта и восстановлению его статуса в гостиничном деле. И если он преуспеет в управлении «Сент-Грегори», то все будет забыто и все минусы его послужного списка перечеркнуты. Люди, занимающиеся гостиничным бизнесом, не отличаются ни злопамятностью, ни близорукостью. В конце концов, главное для них — чего ты сумел достичь на деловом поприще.

Все эти мысли стремительно проносились в голове Питера. Еще оглушенный случившимся, но уже начиная постепенно приходить в себя, он вместе с остальными занял место за длинным столом для заседаний, стоявшим посреди комнаты.

Альберт Уэллс явился последним. Он скромно вошел в кабинет вместе с Кристиной. Собравшиеся тут же встали.

Смутившись, старичок замахал руками:

— Нет! Нет! Пожалуйста, без этого!

Уоррен Трент, широко улыбаясь, шагнул вперед.

— Мистер Уэллс, я рад приветствовать вас в моем доме. — Они обменялись рукопожатием. — И когда он станет вашим, я буду искренне желать, чтобы эти старые стены принесли вам такое же счастье и удовлетворение, какое временами выпадало на мою долю.

Сказано это было учтиво и с достоинством. В устах любого другого человека, подумал Питер, это прозвучало бы фальшиво или чересчур выспренне. Уоррен Трент же произнес это от души, и потому слова его взволновали всех.

Альберт Уэллс заморгал. А Уоррен Трент, с той же учтивостью, взял его под руку и представил ему присутствующих.

Кристина закрыла дверь и присела к столу.

— Полагаю, вы знакомы с моей помощницей — мисс Фрэнсис, а также с мистером Макдермоттом.

Альберт Уэллс лукаво улыбнулся — словно птичка приоткрыла клювик.