Час Совы - Владимир Добряков

— Я — с вами! — заявляет Наташа.

Смотрю на неё с сомнением: стоит ли её брать с собой? А Наташа настаивает:

— Андрей! Да я же умру здесь от страха за вас, с ума сойду!

— Ничего с нами не случится. И не такие мы дураки, чтобы завязывать бой в лесу. Мы сейчас просто идём на разведку.

— А вдруг они вас обнаружат? Лишняя пара рук не помешает. Ты же сам учил меня стрелять.

Я задумываюсь. Так-то оно так. Но времени творить для неё оружие у меня уже нет. Отдать ей свой автомат? Но с тяжелым и длинным пулемётом по лесу бегать не очень удобно.

— Ладно. Возьми мой Вальтер. Только учти, не высовываться и слушать команды беспрекословно. Скажу: «Ползи на брюхе», будешь ползти, хоть пять километров. Если согласна, одевайся, да побыстрее.

Наташа исчезает в своей комнате. Через минуту она выскакивает в своём красном кожаном костюме. Я морщусь: слишком ярко и заметно. Но времени уже нет, и я командую:

— За мной! Бегом!

Бегу, не оглядываясь. В Лене я уверен, а Наташа тоже не вызывает сомнений. Лена с ней дважды в неделю делала пробежки по пять-десять километров. Выдержит. Метров за триста до перехода перехожу на шаг и перемещаю Лену направо, а Наташу оставляю сзади. Вот и переход. Никого не видно. Подхожу ближе. Ага! На глинистой полосе многочисленные отпечатки следов. Полоса так затоптана, что невозможно определить, сколько же здесь прошло человек. Подзываю женщин:

— Они пошли к реке. Надо узнать точно: сколько их. Я иду прямо, Лена — справа, а ты, Наташа, держись метров на пятьдесят сзади.

— Почему? — обижается девушка.

— Потому, что я так решил. А ещё потому, что костюм твой слишком заметен в лесу.

Наташа, поняв в чем дело, умолкает и подчиняется. Движемся мы осторожно, держа оружие наготове. Не успеваем мы пройти таким порядком и сотни шагов, как до нашего слуха доносится громкий разговор. Голоса несутся с поляны на берегу реки. Не очень-то они остерегаются в незнакомом лесу. Пока отдельные слова разобрать невозможно. Но по мере приближения разговор прослушивается всё отчетливее. Вот между деревьями виден просвет. Сигналю Наташе, чтобы она залегла, и тихо, осторожно, маскируясь кустами и деревьями, ползу к опушке. Вот поляна как на ладони.

Ого! Пятнадцать человек. В основном, арабы. Два негра, два европейца, два прибалта и один японец или малаец. Вооружение тоже пёстрое: автоматы Калашникова, американские винтовки, два «Узи» и даже снайперская винтовка. Она у высокого, тощего прибалта. Разговаривают на каком-то жаргоне, но в основе — английский. Понять можно. Они спорят, когда нужно идти: сейчас или дождавшись ночи. Мнения разделились. Сторонники ночной операции ссылаются на предостережение, что им придётся иметь дело с профессионалами. Сторонники немедленного выступления говорят, что какие бы профи там ни были, их всего двое, а они сами тоже не любители. В конце концов, старший, араб лет сорока, в тёмных очках, говорит:

— Хватит спорить! Нечего ждать темноты. Двое, это всего лишь двое. Собираемся.

Всё ясно. Даю условный сигнал и ползком возвращаюсь к Наташе. Через пару минут подползает и Лена.

— Я всё слышала. Что будем делать?

— Как что? Встречать, конечно. Ведь они пришли по наши души и без них возвращаться не намерены. Не будешь же ты убеждать их, что это нехорошо.

— Жаль, что ты не сотворил бластер. Один выстрел, и привет, — сожалеет Лена.

— И так хороши будут. У нас есть чем их встретить.

— А сколько их? — спрашивает Наташа.

— Пятнадцать.

— Ой! Как же мы от них отобьёмся?

Я смотрю на Наташу. Надо же, воевать собралась.

— Во-первых, не мы, а мы, — я показываю на себя и Лену, — Ты рыпаться не вздумай, я тебя под пули не пущу. И не возражай! Ты когда-нибудь по людям стреляла? Нет! То-то. Не думай, подружка моя, что это так просто. Потому как, во-вторых, мы не отбиваться будем, а уничтожать их. Нельзя допустить, чтобы хоть один из них ушел живым. Ты представляешь, в каком мы окажемся положении, если по окрестностям будет слоняться хоть один из этих бандитов? Ну, а в-третьих, мы всё-таки профессионалы-хроноагенты. Лена первого класса, а я экстра. А это что-нибудь значит.

— Но ведь они тоже не новички.

— Понятное дело. Желторотых юнцов на такое не посылают. Но, хватит об этом. Значит так. По берегу до нашей поляны больше десяти километров. Они пойдут осторожно, значит, им ходу не менее двух с половиной часов. Мы можем не спешить. Встречать их будем так. Перед самой нашей поляной река делает дугообразный поворот, выгнутый к нашему берегу. Если я сяду с пулемётом в конце поворота, они будут у меня как на ладони. Ты, — обращаюсь я к Лене, — переправишься на другой берег и займёшь позицию в середине поворота реки. Оттуда у тебя будет простреливаться весь берег. Главное, не давай им уйти в лес или назад. Ясно?

— Ясно.

— Пошли. Надо ещё лодку надуть.

— Не надо лодку, её заметить могут. Я лучше вплавь переберусь, — предлагает Лена.

— Как знаешь.

Мы быстрым шагом возвращаемся на свою поляну. Лена, захватив пару полных магазинов и гранаты, ободряюще похлопав Наташу по плечу, отправляется на другой берег реки. Со мной она не прощается: плохая примета. Да и уверена она в успехе не меньше меня. К чему лишние сантименты? Переплыв реку, Лена машет нам рукой и исчезает в прибрежных зарослях. Я беру пулемёт и пару гранат. Автомат оставляю Наташе.

— Ты сиди дома и стреляй только в том случае, если они полезут в окна или в двери. Если дом загорится, перебеги в баню. Но, думаю, что до этого дело не дойдёт. Ну, не скучай здесь и ничего не бойся, я пошёл.

— Андрей! — окликает меня Наташа.

— Что случилось? — останавливаюсь я.

Девушка подбегает ко мне и крепко целует в губы. Она быстро разворачивается, словно боясь, что я отвечу на поцелуй, и убегает в дом. Проследив, как её стройная фигурка в ярко-красном, поблёскивающем на солнце, костюме скроется в дверях, я отправляюсь на позицию.

Это место я заприметил давно. Там поперёк песчаного пляжа лежит выброшенный на берег толстый ствол дерева, почти занесённый песком. Устраиваюсь за этим деревом, устанавливаю пулемёт на сошки и заправляю ленту. Оттянув затвор и приведя пулемёт к бою, смотрю на таймер. Ждать ещё не менее получаса. Выкурив сигарету, прикидываю, поводя стволом пулемёта по береговой линии. Я был прав, отсюда простреливается весь берег. А поворот такой длинный, что здесь передо мной окажутся все пятнадцать наёмников разом. Остаётся только дождаться гостей.

Медленно тянутся минуты. Вдруг с другого берега доносятся два кваканья лягушки. Это сигналит Лена. Сразу же из-за поворота показывается первый «солдат удачи», за ним — второй. Они идут осторожно, без шума. Я считаю: четырнадцатый, пятнадцатый. Ну, и нахалы! Они настолько уверены в своём превосходстве, что даже не выставили флангового охранения. Тем хуже для них.