Синто. Героев нет - Любовь Пушкарева

– Что ты так рано, деточка? – леди Шур. – Что, достали?

– Ваших рук дело? – меня озарило.

– А ты сомневалась? Шосан сообщил лишь мне и Синоби…

– А идея прицепить на меня жучок тоже ваша?

– А какая разница? – тон леди Шур стал абсолютно серьезным. – Ты думала, тебя, девчонку, отпустят без поводка беседовать с этим Лобо-Волком?

Что тут ответишь? Да, думала. Никогда их не поймешь, то относятся как к взрослой и опытной, то как к ребенку.

– Зачем вы всем рассказали? – я действительно не понимала, и что самое плохое, не понимала, хорошо это для меня или плохо. Ведь опыта у меня в наших интригах никакого.

– Пусть знают, с каким наглым некстом имеют дело, – опять перешла на шутки леди Шур.

Все, я пошла, как говорится, от греха подальше.

– Кстати, загляни завтра ко мне в поместье, заодно и долг отдашь.

– Каким образом? – тут же среагировала я.

– В постель тебя затащу!

Каюсь, я восприняла это серьезно, от Шур можно было ждать и такого. Видя удивление и ужас на моем лице, леди рассмеялась, довольная эффектом от своей шутки.

– Консультация мне твоя нужна, деточка, – сказала Шур и ушла, бормоча себе под нос что-то вроде «наивный ребенок».

Судьба, я уже начинаю считать Дезерт не таким уж и плохим местом, по крайней мере, там все было четко и ясно, и никто не позволял себе шутить надо мной.

Наконец я попала к себе в поместье. Меня ждали два письма от Даниэля и одно от отца. Отец коротко сообщал, что добрались они без эксцессов, а в конце он «вспомнил»:

– Ах, да… Дарел Вольф двадцатого числа этого месяца будет транзитом на Синто и хочет с тобой встретиться. Не отказывай ему в этой просьбе. Поговорите. Его геноматериал в хорошем состоянии, если что, имей в виду.

Двадцатое? Завтра… Судьба, ну почему отец так любит все сообщать в последнюю минуту. А если бы я задержалась на Эбанденс или еще что-нибудь? Казалось, напрочь забытые чувства вспыхнули с новой силой. Вспомнились нежность Дарела, его понимание и поддержка, потом наши ссоры и сомнения в искренности. Я безусловно хочу его увидеть, но как я к нему сейчас отношусь, я просто не могла определить. Я хотела и боялась этой встречи.

С утра пораньше я отправилась к Шур, Дарел пребывает после полудня, так что надо разобраться с делами.

Леди Шур собралась со мной беседовать не одна, меня познакомили с двумя Шур-Фроксами, Шур-Кимом и с молодым Шур-Бельфлером.

– Так вот, мы тут немного «закольцевались» и нам интересно, что ты можешь сказать об этой ситуации, – начала леди Шур.

А ситуация сложилась такая: нужно было физически устранить одного крупного политика и бизнесмена, имена и планета не назывались, зато подробно описали его каскадную защиту, которую невозможно было обойти, ну никак. Не было к нему доступа, и все тут.

– Разве что плазмогаубицой в двигатель его флаеру шарахнуть, – невесело пошутил Шур-Ким.

– А почему этот вариант не подходит? – спросила я первое, что пришло в голову.

Шуры переглянулись.

– Это цивилизованная планета, плазмогаубицами флаеры никто не сбивает, – ответил тот же Шур-Ким.

– Ну мало ли придурков… Или у вашего «подопечного» вообще нет врагов? Ни умных, ни дурных, которых можно было бы использовать втемную? – я молола языком, просто чтобы не молчать. Звали советовать – получите, на большее, я не способна. Тут один из Фроксов как-то подобрался.

– А что? Леди Шур?…

– Как ты им плазмогаубицу втюхаешь так, чтобы наши уши не торчали?

– А пусть-ка пиратский корабль вынесет к ним в сектор, к астероиду… У нас же есть почти целые корабли, подлатаем…

– Да о чем ты? А команда? Кого пошлем? – возразил второй Шур-Фрокс.

– Не надо команды. Подлатаем, сделано «на канцелярском клее», отказали лайфстаф-коммуникации или еще что, команда умерла, корабль шел по запрограммированному курсу, но вратами промахнулись…

– Даже если они получат плазмогаубицу, они не пойдут на такой шаг.

– Они – не пойдут. Но в чьи руки вложить оружие и что потом сделать с исполнителем – найдут. Мы поможем.

Я с интересом прислушивалась к спору, про меня забыли.

– Так, кровожадное создание, спасибо, иди гуляй, – вспомнила обо мне Шур.

Я ее сейчас удушу. Нет, не успею, оттащат. А жаль.

Уходила я из поместья со смешанным чувством гордости и злости. Гордости – потому что все-таки смогла, пусть и случайно, оправдать их ожидания. А злости… Как собачку позвали, прикормили, а после – за шиворот и за дверь, чтоб не гавкала. Все. Объявляю мораторий на общение с леди Шур.

Дарел проходил таможню, выглядел он просто замечательно, как-то забывалось, что через три месяца ему надо будет вернуться в клинику для второго курса лечения. Женщины бросали заинтересованные взгляды на еще не старого, но уже седого мужчину в военной форме, стройного и мускулистого. Похоже, форма для Вольфа как вторая кожа, никогда его не видела в штатском.

Я спряталась, стараясь не попасться ему на глаза раньше времени. Он вышел в зал и неуверенно направился к выходу в город, я шла за ним и перехватила, когда он собирался снять таксофлаер.

Взяла его за руку, он повернулся и крепко обнял меня.

– Девочка моя…

Дарел, такой родной и такой чужой…

– Ты так повзрослела, – с болью сказал он.

Я кивнула, на глаза навернулись слезы. В прошлом, все в прошлом – и Дарел, и наша любовь… Ему уже нет места в моей жизни. Жаль. Больно.

– Девочка моя, я хотел встретиться и объяснить тебе все, чтобы ты не обижалась и не считала, что я тебя не любил, но вижу, что не нужно. Ты такая умная, маленькая моя.

Я улыбалась сквозь слезы.

– Все прошло, да? – немного горько спросил он.

Я лишь молча кивнула.

– Ну что ж… хорошо, что было. Ты ведь не жалеешь, что связалась со мной, правда?

Тут я очнулась.

– Ничего не прошло! Даже не думай! Тебе еще сына растить, так что долечивайся и думай, как будешь договариваться с Соденбергом об отпусках.

Дарел замер.

– Ты уверена?

– Да, я уверена.

Он схватил меня и закружил. Прохожие неодобрительно посматривали на иностранца и маленькую аристократку в его руках, а мне было все равно. Мои грусть и боль ушли. Да, у нас с Дарелом будет сын, такой же умный и добрый, как и его отец. Мы прилетели в поместье, я рассказывала о своих приключениях, а потом мы начали целоваться и уже не могли остановиться. Я отвыкла от его нежности и ласки, забыла, как это может быть восхитительно. Естественно, мы чуть не опоздали на его рейс. Летя к порту, я выжимала из флаера все.